ненормальный!
— Даже не буду отрицать.
Тащу бульдозером Карамельку к туалетам.
— Мы скоро натрем там мозоли.
— Уже, Карамелька. Уже.
На пару секунд замираю у двух дверей. По хрену! Толкаю ту, что ведет в мужскую уборную, заталкиваю девчонку за собой. Запираюсь на щеколду. Тянусь к молнии на своих джинсовых шортах и командую:
— Снимай.
— Чего?
— Нижнее белье.
— Ты ведь не серьезно? — охает.
— Ладно, справимся и с ним.
— Сережа, мы ведь не будем это делать сейчас? — шепчет, а сама призывно закусывает пухлую губку. — Я не… не хочу, — смотрит на мою ширинку. Глаза блестят, щечки румяные все розовеют и розовеют. Ага, не хочет она. Так я и поверил. Я бы после целых шести месяцев без разрядки уже дымился, а яйца звенели бы, как рождественские колокольчики.
— А ты думала, я шутки шучу, что ли? — заламываю бровь, наступая.
— Ну… да?
— Ну, на будущее будешь знать, — улыбаюсь, оттесняя ее к тумбе с раковиной. Чмокаю в губы. Еще и еще разок.
— Ч-что буду знать? — возбужденно хрипит ее голосок.
— Что моя нижняя голова твоих шуток не понимает.
— С… ай! — взвизгивает, когда я подхватываю ее на руки, усаживая на раковину. — Сумасшедший! — хохочет.
Я задираю ее юбку до талии. Стеф обхватывает меня ножками за бедра. Приспускаю штаны. Благодарная свободе часть тела, гордо вздыбившись целится прямехонько туда, где, я уверен, уже влажно и готово к моему вторжению. Ждет и изнывает. Я, собственно, и не медлю. Оттягиваю пальцами ее трусики и одним толчком вхожу на всю длину.
Карамелька вскрикивает. Кусает губы, мычит и, обхватывая меня за плечи, тянется к губам с поцелуем. Ее мышцы так тесно и узко обжимают, что в глазах темнеет! Что за идеальная девочка? Чувствую себя с ней настоящим маньяком. Ненасытным, грубым, помешанным дикарем.
Я начинаю двигаться. Быстро и резко. Беру ее прямо на этой гребаной раковине! Где-то на периферии сознания понимаю, что мы трахаемся без защиты. Но в самом деле, кто и когда прислушивался к этому нашептывающему предостережения внутреннему “я”, когда в теле пожар, а в башке вата? Вот и я не слушаю. Ловлю губами стоны Карамельки, растягивая ее узкую дырочку. Высекая из наших тел искры. Тумба под раковиной, ударяясь о стены, компрометирующе грохочет. За спиной раздается стук в дверь. Стеф смеется:
— Чувствую себя бешенным-м-м… кроликом! Ох…, — стонет, крепче цепляясь ноготками за мою шею. Я ускоряюсь и рычу, запыхавшись:
— Если так пойдет и дальше… то командировку придется… переквалифицировать в незапланированный отпуск. Я дурею рядом с тобой, Карамелька… Совершенно!
Стеф
— Как думаешь, синее или красное? — кручусь перед зеркалом в ванной люкса с двумя платьями на плечиках, поочередно прикладывая каждый из них к себе. — Синее идет к моим глазам и более нежное. А красное смотрится дерзко и сексуально. Не могу выбрать.
— Мне нравятся оба варианта, — говорит Сережа, застегивая рубашку.
— Сережа, ты не помогаешь, — закатываю глаза.
— Правда?
— Правда.
— Тогда ни одно из них.
Вот это заявление!
— Почему это? — расстроенно дую губы. Оба этих платья люблю сердечною любовью. Оба привезла из Милана. И оба, как мне казалось, сидят на мне, как на модели “Виктории сикрет”. Соблазнительно, в общем. Подчеркивая то, что нужно.
Этот хитрый котяра плавно подплывает ко мне сзади. Я настороженно слежу за ним в отражении зеркала. Сережа целует меня в шею, лезет ладонями под топ моей шелковой пижамы и шепчет на ушко:
— Я предпочитаю видеть тебя разомлевшей и голенькой. Желательно подо мной.
— Нагорный, блин! — топаю ножкой обиженно, тут же посмеиваясь. — Хватит! Стоп! — выворачиваюсь и уворачиваюсь. — Мы не можем каждые тридцать минут заниматься сексом! Это не нормально!
— Стеф, ну серьезно, зачем нам туда идти? Я бы предпочел остаться в номере, заказать шампанское, клубнику и сливки. Много сливок. Хочешь, можем даже посмотреть слезливую муть. Ты все еще любишь «Три метра над уровнем неба»?
— Да, люблю…
— Вот! Этот долбаный форум — та еще нудятина.
— Нас пригласили, значит, надо появиться, — остаюсь я непреклонной. — Тем более, сегодня не сами лекции и семинары, а вечеринка в честь его открытия. Будет весело!
— Ты была хотя бы на одном из таких вечеров?
— Нет.
— Так вот, уверяю тебя, весело не будет.
— Мы. Идем. На. Этот. Вечер. Точка! — рычу. — И да, надену красное! — крутанувшись на пятках, топаю в спальню.
— Только не красное, Карамелька! — слышу крик вдогонку.
— Ты же сказал, что тебе нравятся оба варианта! — возмущенно пыхчу я, заглядывая обратно в ванную.
— Оно слишком сильно облегает твой «бампер и капот». Я не смогу спокойно смотреть на тебя в красном. Более того, я точно убью каждого, кто будет заглядываться на твою-мою жопку в этом платье! Исключено.
Я торжествующе улыбаюсь и, довольная собой, топаю дальше в сторону шкафа. Значит, решено. Однозначно красное! Я еще и нижнее белье под него забуду надеть. Ну так, для профилактики приступа. Сердечного. Будем тренировать мышцу одного самоуверенного кота!
Вечеринка в честь открытия экономического форума проходит на первом этаже нашего отеля. Посетить ее изначально мы оба не планировали. Но наш сегодняшний потенциальный инвестор, тот что Корольков — который покорно сидел и ждал нас в кафе — оказался одним из организаторов вечера. И, когда мы, растрепанные, помятые, красные, но довольные, вернулись к нему за стол, седовласый мужичок пламенно просил нас прийти. Мол, на их вечере нужны такие горячие, пылкие и страстные натуры.
В этот момент, честно говоря, мне стало сильно не по себе. Появилось ощущение, будто не только он, но и все кафе нас видело и слышало. А, как это часто бывает в момент паники, моя язык начал действовать отдельно от мозга. Я взяла, да и ляпнула решительное “да”. По правде говоря, тоже особо не горя желанием тащиться на этот скучный вечер.
Люкс с Сережей мы покидаем с тридцатиминутным опозданием. А на вечере появляемся, гордо разобидевшись друг на друга. Вообще-то это Нагорный на меня дуется. За платье. И трусики. Которых на мне нет. И я понятия не имею, как он об этом узнал! Я что, виновата, что ли, что шелк чаще всего не предполагает под собой носку нижнего белья? Тю!
— Ты совсем не облегчаешь мне задачу, Карамелька.
— Вырабатывай силу воли.
— Ты понимаешь, что намеренно меня провоцируешь?
— М-м, если я скажу “нет”, ты перестанешь мило хмурить лоб и дуть губы, как будто у тебя отобрали игрушечный самосвал в песочнице?
— Коза, — бурчит Нагорный.
— Но твоя любимая коза, — хихикаю я.
В общем, Сережа дуется. Я же, довольная собой, сияю, как солнышко, выпорхнув
