сказал, что его друзья такие. И не соврал. Вы хорошие. И это, можно я буду вашей подругой? Спрашиваю так глупо и коряво, потому что лучше сейчас, лично услышать «нет», чем потом получить игнор в соцсетях.
— Эй, Насть, да какой разговор! — живо сказала Нина. — Ты тоже классная. Так что лично я буду рада проводить с тобой время. Девочки, а вы что скажете?
— Согласна, хороших подруг мало не бывает, — сказала Рината, с которой тут же согласилась Соня и Маша.
— Ох, девочки, спасибо большое. Я вас сегодня первый раз увидела, а уже люблю, — сказала Настя, — но и без друга мне не обойтись.
— Эх, даже в свой день рождения куда-то на задворки отодвинули, — иронично сказал я.
— Да иди ты уже сюда, балда, — сказала Рината, — сейчас кажется обниматься будем.
— Хм, кто я такой, чтобы отказываться от обнимашек? — сказал я и заключил в свои объятия всех, до кого дотягивались руки. Ещё несколько раз обнявшись и пообещав поддерживать контакты с Настей, мы разошлись.
* * *
— Ну что, как тебе девочки? — спросила Маша.
— Эй, это я тебя должен спрашивать. Так не честно, ты меня перехватила.
— Ох, ты прав, я виновата, — иронично сказала Маша, — но кажется я знаю, чем загладить свою ошибку. Ну-ка иди сюда.
— Хм, и что ты такое удумала? — спросил я и получил ответ. Поцелуй. Да не простой. Спустя мгновение после соприкосновения наших губ, я ощутил язык Маши. И с величайшим удовольствием принял это наслаждение. — Ух, такие извинения мне по душе. Что нашло на тебя?
— Не знаю, просто мне показалось, что нашим отношениям пора переходить на новую ступень. А ты что думаешь?
— Я согласен с тобой. Ну как?
— Ну…
— Ожидания явно были выше, да? — спросил я усмехнувшись.
— Что-то вроде того. Не знаю, зубы эти мешающиеся. Но мне все равно понравилось. Просто я ожидала, что это будет просто что-то невероятное.
— Это просто мы привыкли к невероятному. Но ничто нам не мешает практиковаться и оттачивать свои навыки, — томно сказал я и притянул голову Маши для поцелуя. Второй раз оказался удачнее. На сей раз мы хотя бы не забыли дышать, так что поцелуй длился кажется целую вечность.
— А всё-таки это интереснее, чем просто в губки, — сказала Маша.
— Да, но и поцелуй в губки обладает своим шармом. А знаешь, мне сейчас уже виделось, что мы стоим в ЗАГСе, я надеваю тебе кольцо на пальчик, и после объявления нас мужем и женой мы сливаемся в бесконечно нежном поцелуе.
— Да, я тоже это представила, — тихо сказала Маша и взяла меня под руку. — Если теперь наши поцелуи вышли на новый уровень, то считай переросли ходьбу за ручки, как думаешь?
— Нет, я так не думаю. В таком положении я не чувствую тебя. А держать твою маленькую и нежную ладошку — великое блаженство.
— Ты прав. Что-то в этом есть.
— Не нужно взрослеть раньше времени. Разве не прекрасно, что с тобой я вновь чувствую себя ребёнком? Тем самым ребёнком, который восторженным благоговейным взглядом смотрит на небо, наблюдая за тем, как перелетают птицы с одного дерева на другое.
— Тебе бы книги писать.
— Да ну, ни таланта, ни умения. Сочинения я всегда плохо писал.
— Но ты подумай об этом.
— Хорошо, подумаю, но всё-таки, как тебе девочки?
— Ой, они славные. Мне понравились. Но правда вы там как-то шутили на какие-то странные темы, что я ничего не понимала. Слишком умные вы.
— Какие твои годы. Как Настя? Не приревновала в этот раз?
— Да ну тебя. Что, так забавно смеяться над моими чувствами?
— Ну Маш, не принимай всё так близко к сердцу. Это же всего лишь подкол.
— Да я знаю. Я же сейчас только так, подколоть тебя. Чтобы ты там начал извиняться, а в качестве извинений может даже и поцеловал меня…
— Ох, прошу прощения моя принцесса, позвольте мне загладить свою вину, — сказал я и поцеловал Машу.
— Ну вот, другое дело. А вообще Настя хорошая девушка. На неё посмотришь, так и не подумаешь, что способна на это.
— Да, это точно. Она не только хорошая, но и сильная. Только выписалась и сразу встречать меня, чтобы поздравить с днём рождения. Ещё и позвала в пиццерию всю компанию. Да и вообще, я считаю, что, то, что она несколько раз смеялась — победой. Она многое пережила, но нашла в себе силы и прийти и вообще она молодец.
— Это точно. У неё всё будет хорошо. Не без нашей помощи конечно, — сказала Маша и мы уже подходили к её дому.
— Маша, знаешь, что говорил Наполеон о девушках? — спросил внезапно я.
— Нет. Он случаем не был женоненавистником?
— Отнюдь. Он сказал: «Красивая женщина радует глаз, добрая — услада сердца: первая — безделушка, вторая — сокровище».
— Интересно. И кто же тогда я?
— А мне повезло больше, чем величайшему императору. Ты у меня радуешь и глаз и сердце. Ты — драгоценнейшее сокровище. Спасибо, что поддержала Настю.
— Вань, это меньшее, что я могу сделать. Я же сделала это искренне.
— Знаю, поэтому и говорю, что ты у меня лучше всех. Ох, как же я устал за этот день, — сказал я, проводя Машу домой.
— Представляю, — сказала девушка.
— Ну что, будем прощаться?
— Воу, погоди, ты думаешь я тебя отпущу без подарка?
— Так тот поцелуй не был подарком?
— Не, это было лишь для подогрева. Я на самом деле удивлена, почему ты не спросил про тубус, который я сегодня весь день таскала.
— Ну, я не спросил потому, что ты говорила о том, что у тебя в школе какая-то выставка, и ты покажешь свою работу.
— А вот и нет. Никакой выставки не было. Это подарок тебе, — сказала Маша и сняла с плеча тубус и вручила мне, словно рыцарский меч.
— Ого, слушай, я даже не знаю, что и сказать…
— Нет, ты знаешь, что нужно сказать, — игриво проговорила Маша.
— Я люблю тебя. Всем сердцем и душой, — сказал я и поцеловал эту замечательную девушку.
— Ну вот, а сказал, что не знаешь, — промурлыкала Маша после нашего поцелуя. — Я люблю тебя. Больше жизни.
— Мы же так не разойдёмся, да? — спросил я после очередного поцелуя.
— Я могу маме написать, чтобы она спустилась и забрала меня, — смеясь сказала Маша.
— Я против твоей мамы ничего не имею, но давай не будем доводить всё до крайности.
— А разве не в этом суть?
— Маш, я люблю тебя, — сказал я и обнял девушку на прощание, после чего отпустил девушку. Нужно было
