— Бренна будет винить себя и отдалится от меня. Если бы я ее не любил, то отпустил бы.
— Время. — Мик выпил, успокоив себя мыслью о том, что не грех выпить немного в такое утро. — Вот поживешь еще и научишься доверять времени. Я, конечно, не советую сидеть без дела и смотреть, как время летит мимо.
— Я ищу землю, — вдруг сказал Шоп. Виски ударило в голову и развязало язык, но Шон не видел в том беды.
— Ты о чем это?
— О земле. Куплю. Для Бренны. Она ведь захочет построить свой дом, правда?
Мик так расстрогался, что слезы выступили у него на глазах.
— Она давно об этом мечтает.
— Я знаю. Она хочет построить что-то с самого начала и, надеюсь, сможет поучаствовать в проекте театра.
— Да, я помогал ей с тем эскизом.
— Вы могли бы принести мне его? А я уж передам дальше. Бренна сама хотела, но теперь кто знает?
— Принесу завтра.
— Ну и отлично. Театр — важная штука. Для Бренны, для нас, для Ардмора. Но это бизнес, а дом, свой дом важнее.
— Да, дом важен вам обоим.
— Если вдруг услышите о подходящем участке, дадите мне знать?
Мик вытащил носовой платок, высморкался. И с удовлетворением отметил, что Шон без напоминания снова наполняет его стакан.
— Конечно. — Мик прищурил глаза, от виски ставшие более яркими, и уставился на челюсть Шона. — Как лицо?
— Чертовски больно.
Мик рассмеялся от души и стукнул стаканом о стакан Шона.
— До свадьбы все пройдет. Проехали.
Пока Мик и Шон скрепляли дружбу «Джеймисоном», Молли совсем сбилась с ног. Почти час, пока девочка наконец не задремала, она утешала Мэри Кейт. Сама Молли к тому времени изнывала от головной боли, но, сжав пальцами виски, чтобы хоть немного снять напряжение, отправилась в комнату Бренны.
Молли говорила себе, что всегда хотела иметь много детей. Бог ее осчастливил пятью, и она ему благодарна. Но, помоги ей, Пресвятая Дева Мария, как же она устала с ними.
В комнате Бренны ее ожидало очень трогательное зрелище. Бренна свернулась калачиком на своей кровати. Эллис Мей сидела рядышком, поджав ноги, и гладила волосы сестры. Лапочка Эллис Мей просто не в силах равнодушно смотреть на чужие страдания. В изножье кровати утирала слезы Пэтти, всем сердцем сочувствующая Бренне.
— Я поговорю с Бренной наедине. — Молли показала Пэтти и Эллис Мей на дверь, и, как только девочки вышли, закрыла дверь и подошла к кровати.
— Мне очень жаль, — хрипло сказала Бренна, не открывая глаз. — Я не знаю, что сказать. Но мне очень жаль. Не надо меня ненавидеть.
— Какая чушь! — Избрав более твердый тон, чем с Мэри Кейт, Молли присела на край кровати, легко встряхнула Бренну за плечо. — Почему я должна тебя ненавидеть? Думаешь, я такая старая, что не понимаю, какие чувства бурлят в женщине?
— Нет, нет. — Совершенно подавленная, Бренна заерзала, сжалась еще больше, положила голову к матери на колени. — Ой, мамочка, это я во всем виновата, это я все начала. Я так хотела Шона, что пришла к нему и напрямик сказала. Я не отставала от него, пока… ну, он же мужчина, и конце концов.
— И это все, что есть между вами? Только физические отношения?
— Да. Нет. — Бренна вжалась лицом в колени Молли. — Я не знаю. Теперь уже и неважно.
— А по-моему, ничего нет важнее.
— Я не могу быть с ним. Я больше не буду встречаться с ним. Ну, так, как раньше. Если б ты видела, как она смотрела на нас, на меня. Ее лицо исказилось от муки, а уж ярость пришла потом. Я не подумала о ней. — Бренна перекатилась на спину и уставилась в потолок. — Я думала только о себе, о том, что происходит во мне, когда я с ним. Поэтому я лгала и тебе, и папе. Как ты сможешь доверять мне после этого?
— Я не говорю, что лгать хорошо, но неправду я сразу почувствовала. — Молли едва сдержала улыбку, заметив изумленный взгляд дочери. — Думаешь, я рассказывала своей маме, что теплыми летними ночами тайком убегала из дома к Майклу О'Тулу и целовалась с ним до одурения? — Воспоминания оживили ее лицо. — Двадцать шесть лет мы женаты и пятерых детей привели в этот мир, но до сих пор моя мама верит, что я была целомудренной до самой брачной ночи.
Тяжело вздохнув, Бренна села и обняла Молли, положив голову на ее плечо.
— Мамочка, я не могу без него. Я думала, что желание скоро пройдет и все будет по-старому, но не проходит. Ни чуточки. И я все испортила, потому что не сказала Кейти: «Этот парень мой, найди себе другого». Ну, что-то такое я должна была сказать. Или что-то сделать. А теперь я не могу к нему вернуться.
— Скажи мне вот что, только честно. — Молли чуть отстранилась, внимательно глядя в лицо Бренне. — Шон посмотрел бы на Мэри Кейт, если бы ты не встряла между ними?
— Но не в этом же…
— Ответь, Бренна.
— Нет. Но, если бы не я, она бы так не переживала.
— Что сделано, то сделано. Ошибки случаются. Мэри Кейт так же отвечает за свое сердце и его боль, как любой другой. Сколько ни мучай себя, твои страдания ничего не изменят. Отдохни. — Молли поцеловала Бренну в лоб. — Моя голова перестанет болеть, и мы что-нибудь придумаем. Принести тебе чаю?
— Нет, но спасибо. Я так тебя люблю!
— Ну, полно, полно, не плачь больше. Хватит на сегодня слез. Я больше не выдержу. Я помогу тебе снять ботинки и уложу спать.
Молли приласкала Бренну, как чуть раньше — Мэри Кейт, уложила ее, укрыла одеялом и посидела с ней немного, а когда Бренна затихла, вышла из комнаты, надеясь, что сон хоть немножко ослабит душевную боль.
Проходя мимо окна, Молли не сразу осознала увиденное, а осознав, резко остановилась, шагнула назад и вытаращила глаза: Мик брел к дому, покачиваясь и спотыкаясь.
— О боже! Он пьян, а ведь еще и полдень не наступил. — Молли решительно направилась к двери. — Ох уж эти О'Тулы, ну и семейка!
Теперь Шону предстояло собраться на работу. К счастью, он был уже одет. О бритье не могло быть и речи. Даже если бы возникло желание поскрести бритвой подбородок, отзывавшийся болью на самое осторожное движение, алкоголь не притупил его сознание настолько, чтобы не бояться изрезать в кровь физиономию.
В общем, Шон отказался от подвигов и, споткнувшись о ботинки, растянулся на полу. Зато в голову пришла отличная мысль: неплохо бы обуться.
Велзи, извращенное создание, воспользовался неожиданным шансом поползать по хозяину, а когда Шон попытался стряхнуть кота, тот расцарапал ему тыльную сторону ладони.
— Мерзкий зверь! — Шон и кот с одинаковым возмущением уставились друг на друга с безопасного расстояния. — Я могу принять удар от Мика О'Тула, но твои наскоки, сатанинское отродье, терпеть не собираюсь. — Шон замахнулся, кот отскочил, и все кончилось тем, что поврежденная челюсть столкнулась с полом, а в ушах раздался колокольный звон. — Ну, с меня хватит, черт побери.
