Стас придет к десяти, он так сказал… Представив, как в огромной столовой они останутся одни, Даша съежилась. Она чувствовала, что эта ночь станет решающей, как индикатор, который точно определит их будущее. Даша боялась даже предположить, в какую сторону качнется колеблющаяся чаша весов их мнимого благополучия. Что, если несколько часов перечеркнут все то, что было дорого ей с самого детства? Дубровин всегда был для нее воплощением всего, о чем только можно мечтать. Семейная жизнь внесла коррективы в эти идеалистические представления, однако в Дашиной голове пока не укладывалось, как она станет жить, когда Стаса не будет рядом. Как бы они ни ссорились, из подсознания всегда всплывало, что это ненадолго. Дубровин был всегда: когда было плохо, хорошо, хотелось встречаться или нападала хандра одиночества. Он был и оставался самым близким, самым родным после мамы. Но роль его жены оказалась непростой для Даши. И даже в эти последние дни она чувствовала себя напряженно. Она снова спрашивала себя, как отреагирует Стас на ее желание найти работу. Что он скажет на то, что она не собирается отчитываться перед ним за каждый шаг вне стен этого дома?
Станет ли он снова подавлять ее? Вопросы росли, как снежный ком при сходе лавины. Но только сейчас, направляясь в ванную, Даша поймала себя на том, что ни разу не задалась вопросом: любит ли он ее по-прежнему? В том, что любил, безрассудно, отчаянно, она не сомневалась, но что осталось от этого чувства сейчас? Да и самой нужно было разобраться: остался ли Стас тем, без чего ее жизнь не имеет смысла? В их семье уже давно полный разлад. Что, если они будут мучить друг друга еще долгие годы, не решаясь разорвать союз? Нужно понять, наступит ли в их отношениях гармония, без которой счастье невозможно, а понятие союза теряет смысл.
Мама права. Они обязаны разобраться с этим как можно скорее. И быть может, судьба предоставила им этот шанс, позволив снова оказаться вдвоем под крышей этого огромного дома. Дома, хозяйкой которого Даша считала себя не только на том основании, что носила фамилию Стаса, будучи увереной, что она – единовластная хозяйка и его сердца. И как бы они ни ссорились, Даша знала, что любовь поможет им пойти навстречу друг другу. Если сегодня что-то изменилось – она без сожаления покинет эти стены. Она точно знала, что сделает это, потому что уже были эти три недели без Стаса. Раньше и один день без него казался пустым, а теперь – ни время, ни деньги, ни слова – ничто не остановит ее, если только она поймет, что в их сердцах больше нет любви. Они разберутся в этом сегодня же, потому что в эту ночь ложь не будет гостьей в их доме. Им нужна пусть самая беспощадная, но идущая от сердца правда. Ей суждено или сплотить или окончательно разрушить то, что составляет их прошлое, настоящее и будущее.
Ирина Леонидовна чувствовала, что новый год, новый день принесет перемены. Пока она не могла дать им оценку, но их предопределенность была для нее очевидной. Это и радовало, и беспокоило. Она думала о том, что остановить ход времени не в силах человека. Все идет по заранее известному сценарию, с точно расписанными ролями и местом действия. Возможны незначительные отклонения, незначительные настолько, что на ход событий повлиять они не способны.
В эту ночь Ирина Леонидовна все-таки долго не спала: сначала смотрела новогоднюю программу. Надев новое платье, купленное по случаю, красиво уложив волосы и сделав легкий макияж, она время от времени выходила на кухню покурить и обязательно смотрела на себя в зеркало, висевшее в коридоре. Она все еще нравилась самой себе. Ирина Леонидовна знала, как важно для женщины не иметь к себе особенных претензий, с радостью смотреть на свое отражение. У такой женщины и походка, и взгляд другие – в них уверенность и нет отрешенности, безразличия. Однако уже длительный промежуток времени ее красота оставалась незамеченной представителями противоположного пола. Она ведь старалась быть привлекательной и для них, а личная жизнь не складывалась.
Какое-то время такое положение вещей не устраивало Ирину Леонидовну. Она всегда думала, что одиночество – не самый лучший способ времяпрепровождения. К тому же она привыкла к вниманию мужчин, хотя и не бросалась в крайность. Поэтому без сожаления отвергла ухаживания двух-трех откровенных ловеласов. Они напоминали ей толстых котов с изрядно потрепанным видом. Может быть, были времена, когда они считались женихами хоть куда, но к моменту знакомства с Ириной поизносились. В их поведении она видела штампы, рассчитанные на совершенную дурочку. Себя к таковым она никогда не причисляла и потому резко отбивала охоту продолжать знакомство.
На работе мужской контингент не менялся много лет. Женатые мужчины вообще ее не интересовали, поскольку Ирина Леонидовна считала высшей степенью безнравственности разрушать чужую семью. Может, из-за того, что сама оказалась на месте брошенной жены. Как бы там ни было, наступил момент, когда она решила, что теперь ее личная жизнь должна быть связана с заботами о Даше, о внуках, которых она ждала с нетерпением. Неожиданный разлад в семье дочери огорчил ее гораздо больше, чем она показывала. Она прекрасно понимала, каково это – пережить разрыв с любимым человеком. А в том, что Даша любит Дубровина, сомневаться не приходилось. Он – любовь всей ее жизни. Как же долго они шли к своему счастью и так быстро растеряли его, разменяли на обиды, ссоры, недоразумения.
В этот поздний вечер Ирина Леонидовна пыталась направить свои мысли только на позитивное: она думала о том, что все будет хорошо и у Даши, и у нее. Все сложится замечательно, нужно только немного мудрости, терпения и не давать горечи оседать в душе. Нельзя опускать руки. И как ни предопределен путь, все-таки не стоит безвольно покоряться ударам судьбы. Это может быть проверкой, через которую откроется путь к счастью.
Ирина Леонидовна поглядывала на часы, удивляясь тому, что ее еще не сморил сон, как это бывало в последнее время. Она не относилась к полуночникам: рано ложилась спать, рано просыпалась. Но сегодня был особенный вечер. Переодевшись в любимую пижаму, Ирина Леонидовна решила снять косметику, но потом передумала, оставила макияж, расстелила постель и, поставив поднос с шампанским и конфетами прямо на одеяло, забралась под него. Она позволила себе сегодня расслабиться, позабыв о диете, желании сбросить лишние килограммы. Ирина Леонидовна выбирала из большой горсти конфет любимые и улыбалась, прислушиваясь к тому, как шелестит в руках фантик. Одна за другой конфеты исчезали с подноса, а бутылка с шампанским пустела. А потом, после поздравления президента, за окном началось что-то невообразимое: кажется, все сочли своим долгом выйти на улицу, запускать шипящие ракетницы, кричать. Ирина Леонидовна поднялась с постели, выключила свет и подошла к окну. Со всех сторон небо озаряли салюты – многочисленные маленькие кафе изощрялись друг перед другом. Красно-зеленые, желто-оранжевые холодные цветы распускались на темном небе и гасли, оставляя едва заметный след. И вслед за угасшими вверх устремлялись новые. Шум стоял невообразимый. Ирина Леонидовна нашла в темноте поднос и взяла бокал с шампанским. Она вернулась на свой наблюдательный пост, отпивая любимый напиток маленькими глотками.
