Сашка. Сима осторожно пошевелилась в постели, стараясь не разбудить Олега. Сегодня выходной – Пырьев любил подольше поспать в этот день, и только после этого приниматься за дела, а их было немало и в воскресенье. Посмотрев на его четкий профиль, Сима вдруг поймала себя на мысли, что без очков он чем-то похож на Сашку: такой же нос с горбинкой, высокий лоб, слегка приподнятые брови, словно их владелец всегда чему-то удивлен. Может быть, поэтому он понравился ей с первого взгляда той полной событий зимой?
Нет, Сима отвернулась. Сашка был другой. И ей казалось, что она любила его, но ответного чувства вроде бы и не ждала. Она знала – Ивановский выше лирики. Он, как олицетворение самой высшей ступени развития, старался подтягивать до своего практически недосягаемого уровня Симу. И хотя она считалась очень неглупой девочкой, Сашка умел несколькими фразами показать, что ей еще расти и расти, и что он уж постарается помочь ей развиться. Комплекс всезнайки принимал у Ивановского угрожающие размеры, но никто никогда не пытался осадить его. Он умел завораживать, унижать, подавляя всякое сопротивление одним лишь взглядом, улыбкой.
Его влияние на Симу было очевидным. Она не была против, потому что врожденная тяга к совершенству была присуща и ей. Ее тянуло к вечно иронизирующему мальчишке, который был всего на полгода старше, а вел себя, как видавший виды взрослый мужчина. Она испытывала к нему двойственное чувство: к восхищению, первым росткам любви примешивалась некоторая напряженность, которую сопровождало общение с Ивановским. Однако их дружба, перешедшая в романтические отношения юности, все же не закончилась тем, чего ожидали от них родители. Сима пошла наперекор сложившемуся мнению о себе. Она растоптала стереотип рассудочности и ответственности, влюбившись в Олега и незамедлительно сделав выбор в его пользу. Многолетние отношения с Сашкой потеряли свою значимость. Сима сама от себя не ожидала такой решительности. Кажется, только с Пырьевым она почувствовала себя уютно, спокойно. С ним можно было оставаться собой, не напрягаться, не ожидать постоянно подвохов, проверок, как это было с Ивановским. Один принимал ее такой, какой она была на самом деле, другой пытался переделать под себя, сломить ее дух. Раньше ей не с чем было сравнивать: Сашка был рядом всегда. Она старалась соответствовать его требованиям, возрастающим с каждым годом, считая его желание видеть в ней интересного собеседника, интеллектуалку вполне естественным. Он, как учитель, подтягивал ученицу до своего высокого уровня. Лучший ученик в классе, он хотел гордиться и успехами Симы.
В их отношениях практически не было чувственности, о которой все чаще мечтала Сима. Она хотела целоваться, а Сашка рассказывал ей о планетах, об их постоянном движении, об эволюции, конце света. Темы его рассказов были неисчерпаемы. Он следил за выражением ее лица, даже целуя, и каждый раз иронично посмеивался, заметив мелькнувшую на нем рассеянность. В какой-то момент Симе показалось, что они надоели друг другу, только боятся в этом признаться. И все потому, что за все это время рядом не оказалось никого, кто мог бы предложить что-то иное.
Когда Сима оканчивала девятый класс, умерла ее бабушка, Берта Яковлевна, с которой она была очень близка. Сашка показался ей единственным, кто до конца понял ее, разделил ее горе. Он перестал вести напутственные речи, постоянно бороться за ее просвещение. Он просто держал ее за руку, когда они часами молча бродили по городу, сидели на скамейках в скверах. Тогда Сима решила, что в их отношениях все изменилось, но она ошиблась. Стоило ей только немного забыться, отойти от перенесенного стресса, Саша снова стал язвительно-снисходительным. Он словно опускался до общения с Симой, всякий раз показывая, что он во всех отношениях выше, а она – четко отлаженный механизм, который должен работать без сбоя и без всякой лирики. Когда-то бабушка сказала, что они оба – слишком сильные личности, чтобы ужиться вместе. Она уверенно говорила, что им никогда не стать одним целым. Сима не понимала ее. Не понимала до тех пор, пока не встретила Олега Пырьева.
Самое интересное, что инициатива знакомства исходила от Симы. Она сама от себя не ожидала такого. Представительница рода Бреславских не могла вести себя столь легкомысленно, однако она нарушила заповедь бабушки. Какое-то время Симу это беспокоило, а потом чувство неловкости ушло. Наверное, не последнюю роль в этом сыграло то, что интерес с первых минут был взаимным. Она чувствовала это каждой клеточкой своего тела. Олег показался ей близкой натурой, и Сима очень сожалела, что нет рядом бабушки, которая сразу бы во всем разобралась. Мама на все смотрела совсем по-другому. Симу это удивляло, но взгляд родителей и бабушки на одни и те же вопросы всегда был разным. Берте наверняка Олег бы понравился, а вот родителей насторожило его появление в жизни дочери и то, как стремительно стали развиваться их отношения.
Но родители были не в силах повлиять на выбор Симы. Она сама удивилась тому, какой может быть непреклонной! Это касалось ее счастья, ее будущего – только она имела право распоряжаться собой! Она была готова порвать с многочисленной родней ради того, чтобы ей дали возможность идти своим путем. Она не желала слышать прогнозов мамы, попыток вразумить ее. Наверное, отец первый понял, что бесполезно пытаться повлиять на Симу. Он решил, что его задача сглаживать нарастающее напряжение в отношениях между женой и дочерью, Сима видела это и была ему благодарна.
Впрочем, Пырьев был не первым проявлением ее вольного нрава. Сначала она из протеста выбрала профессию биофизика.
– В нашем роду и без меня слишком много врачей, – иронично заявила она, окончив десятый класс. Она не имела оснований говорить в таком тоне. Два ее дяди, бабушка, мама давно и успешно работали в этой области. Но Сима должна была заняться чем-то другим. Она не желала идти по проторенной тропе, считая, что тем самым потеряет свое собственное и неповторимое «я». С ее решением смирились, а спустя три года она решила снова показать, что своей жизнью распоряжается она, только она.
Но замужество стало для нее настоящим испытанием. Однако неприятие их союза первое время словно еще больше соединяло, подогревало чувства. Свадебное путешествие – поездка в Керчь к родственникам Симы показалось обоим сказкой. А вернувшись в ***торск, они снова оказались в жестких, холодных руках будней, где никто не был рад тому, что они вместе: они жили в комнате бабушки Симы. Ее родители едва снисходили до того, чтобы просто поздороваться с Олегом, а на Симу теперь смотрели с укором и недоумением. Они вели отдельное хозяйство, и это казалось молодоженам самым большим наказанием, оплеухой, которую они не заслуживали. И дело было не в том, что им хотелось питаться за чужой счет. Просто без общих застолий, душевных разговоров их сосуществование под одной крышей напоминало коммунальную квартиру с соседями, которые вынужденно находились на одной площади.
