Никогда не жаловаться, никогда не спорить, мрачно напомнила себе Рона. Жаль, что старый господин Р.Р.Каданофф не ездит в подземке.
– Насколько я понимаю, мистер Каданофф – приятель Таннера Дайсона.
Перл до предела вытянула жилистую шею. Впервые глаза убийцы, смотрящие прямо из черепа, впились в Рону.
– Купи это, Рона, – прошипела она. – Для начала предложи пятьдесят.
Встав, Рона оправила юбку.
– Пятьдесят, – спокойно повторила она.
– И прибавляй по двадцать пять тысяч. Если придется превысить сотню, звони мне.
– Сто... тысяч... долларов? – чуть не поперхнувшись, переспросила Рона, вспомнив о скаредности Перл, которая вынимала скрепки прежде, чем вернуть секретарше почту. Только Перл позволяла себе уточнять цены на десерт на общих ленчах. А над деньгами „Уинслоу-Хаус" она тряслась так, словно они были кровью, сочащейся из ее ран.
– Именно так, – сказала Перл. – И если будет давить, уступи ему права и на зарубежные издания.
– Прошу прощения, Перл. Должно быть, я чего-то не понимаю. Кто это „он", с которым мне придется торговаться?
– Вот. – В руке с ярко-красными ногтями Перл держала клочок бумаги. – Это номер телефона Ирвинга Форбраца. Он ее представляет. Ты хоть знаешь, кто такой Ирвинг Форбрац?
– Конечно. У меня есть телевизор, – терпеливо сказала Рона, взяв бумажку. – Я ему сразу же позвоню.
Она вышла в холл, держа бумажку двумя пальцами, точно так же, как Перл. Перл...
До чего захватывающее чувство ненависть, подумала она. Его сила как-то странно опьяняет.
Самое большое удовольствие Абнер Хун получал от телефона; набирая номер, он просто хмелел. Телефон был в его маленьком „Триумфе", он носил аппарат с собой в неизменном атташе-кейсе; телефоны стояли в каждой комнате его апартаментов на Слоан-сквер, хранящих следы былого благосостояния. В последние несколько лет он привык прибегать к услугам „Уиззарда", маленького, размером с ладонь, компьютера, в программу которого были вписаны тысячи необходимых ему номеров.
В течение тридцати лет он мало-помалу плел сеть, которая в конце концов охватила почти весь мир, и значительно превзошел в этом Лолли Пайнс. За все эти годы, кажется, не было дня, когда он хотя бы полчаса не говорил с ней по телефону. Для такого сверхзанятого человека, как Абнер, полчаса значили очень много.
Вернувшись в лондонскую квартиру, он в первое же утро сполна ощутил пустоту, оставшуюся в его душе после смерти Лолли. Он поймал себя на том, что, потянувшись к телефону на ночном столике, начал набирать код США. Поняв, что делает, Абнер медленно опустил трубку. Его жизнь необратимо изменилась.
Из своего расписания он вычеркнул полчаса, отведенные на разговоры с Лолли. Открывая страницу „Курьера", на которой он много лет видел фотографию Лолли, и не находя ее, Абнер сначала чувствовал печаль, но когда пошла третья неделя со дня ее смерти, он удивился, почему до сих пор ей не нашли замены. Ведь жизнь как-никак продолжается.
В понедельник утром, по обыкновению ровно в восемь, Абнер вошел в общередакционный зал „Лондон газетт", последнее издание такого рода, оставшееся на Флит-стрит. Он мог работать везде, но любил атмосферу этого зала, напоминающего театр. Здесь, бок о бок с другими, он принимался делать все то, что входит в обязанности светского хроникера.
Едва он начал проглядывать присланную по факсу из „Ньюсдей" колонку Лиз Смит, как зазвонил телефон у него на столе.
– Хун слушает, – сказал он тем особым тоном, каким всегда говорил по телефону.
– Мистер Хун? – спросил оператор. – На второй линии Кенсингтон Палас.
Абнер, чрезвычайно возбужденный, вскочил из-за стола. Он всегда разговаривал с принцессой Маргарет стоя – не только из уважения к короне, присущего убежденному тори; его коллеги дол были знать, что он говорит с лицом королевской крови.
Услышав голос ее королевского высочества, протяжно произносивший его имя „А-а-абне-е-ер", он прижал трубку плечом и поспешно натянул пиджак.
– Доброе утро, мадам, – сказал он так громко, чтобы коллеги услышали его. – Благодарю вас, мадам. Да, очень впечатляющая поездка... Да, да, просто ужасно.
Замолчав, он стал слушать, как принцесса, утопая в подробностях, стала рассказывать длинный анекдот о том, как она сидела за одним столом с Лолли Пайнс на вилле Али-Хана в Сардинии. Впрочем, он не особенно вникал в его суть, пытаясь вспомнить что-нибудь достойное внимания принцессы. Он знал: она позвонила ему лишь для того, чтобы услышать сплетни из первых уст и не просматривать газету. Осведомленность была разменной монетой Абнера, и он щедро одаривал всех.
Принцесса, начав смеяться и фыркать, дала понять, что ее повествование подходит к концу.
– О, ваше высочество, Лолли у вас, как живая. Просто потрясающая история, я слушал ее затаив дыхание, – сказал он с восторженным придыханием. – Ах, да, прием у Гарнов... Да, да, конечно. Он и был целью моей поездки, мадам.
Боже милостивый, подумал он, об этом проклятом приеме он может рассказать ей только одно – что там стояла чудовищная жара.
Внезапно он вспомнил то, что слышал за ужином. Придется, слегка смягчив выражения, передать самую суть.
– И вот что еще, мадам, – сказал он, понизив голос почти до шепота. – Все... то есть все дамы в Нью-Йорке прибегают к этому методу. Правда, это несколько рискованно для телефонного разговора... м-м-м... м-м-м...
Он оглянулся и посмотрел, кто его слушает. Все тут же отвернулись, занявшись своими делами, а он прикрыл трубку ладонью.
– Итак, ваше высочество. Полагаю, что им занимается та венгерская эрзац-графиня... как же ее зовут...
Он быстро придумал имя, по его мнению, звучавшее, как венгерское.
– Яна. Да, Яна. Последний крик моды. То, чем она занимается, называется... подход в стиле Венеры. Он представляет собой... если можно так выразиться, совершенно специфическую обработку волосяного покрова. Как бы объяснить Вам? Ну, ниже талии.
Собеседница проявила живой интерес.
– Да, да... – с энтузиазмом сказала она. – О, Боже, да... весьма интересно.
Поняв, что принцесса с жадным вниманием слушает его, он дал волю фантазии.
– Это своеобразное искусство фигурной стрижки волосяного покрова нижней части тела; полоски, как у зебры, листики, сердечки, самые разнообразные рисунки. – Он помолчал, прикидывая, нужно ли продолжать. – И даже... как мне говорили – даже фамильные гербы.
Принцесса намекнула, что хотела бы увидеться с мадам Яной. Может ли та приехать? Как встретиться с ней, не привлекая внимания?
– Полагаю, я мог бы это устроить. Нужно сделать лишь несколько телефонных звонков. Корону? Не понимаю, почему бы и нет, ваше высочество. По-моему, это вполне возможно. Да... да... дайте-ка подумать. Могу ли я увидеться с вами у леди Дункан-Нолл в четверг? Восхитительно, восхитительно! Итак, до встречи, великодушно благодарю за звонок.
