схватив меня за плечо, хорошенько встряхнула.
Сейчас мне стало смешно. Она пыталась меня успокоить, даже не заметив, что у неё отошли воды. Я схватил её за руку и засмеялся ещё громче. У меня начиналась настоящая истерика.
Доведя её до внедорожника, я усадил её на пассажирское сидение и с силой надавил педаль газа. И только тогда она поняла, что сидит в мокрых джинсах. Открыв рот, она прикрыла его рукой и вдруг заплакала. Как ребенок. Горько и с надрывом.
– Стив, я описалась!
Я хохотал ещё громче, а она ещё сильнее плакала. Бедная девочка. Она испытывала чувство стыда, даже не понимая, что сейчас произошло. Я не мог успокоиться и смеялся, глядя на дорогу.
Остановившись возле огромного здания клиники Cedars-Sinai я вывел из машины Лайлу и, подняв её на руки, занёс в приемный покой.
Cedars-Sinai Medical Center был лучшим госпиталем Лос-Анджелеса. Именно здесь предпочитали рожать звёзды Голливуда. Палата Люкс, которую я давно забронировал для жены, была оборудована как жилая комната и оснащена самой современной техникой. Цена пребывания здесь была нормальной. Четыре тысячи долларов в сутки. Но Лайла об этом не узнает. Я удивился тому, насколько я спокоен сейчас. Увидев докторов, Лайла испуганно вцепилась в мою ветровку.
– Но ещё рано! Доктор говорил, у нас есть минимум три недели!
– Наш сын решил, что сегодня самый лучший день, – Продолжал смеяться я.
Лайла сжалась в комок, и на её лбу появились капельки пота. Воды отошли, и теперь она чувствовала дикую боль. Я сжал её руку, показывая, что я рядом, что всё будет хорошо. Она скривилась и, задыхаясь, спросила:
– С чего ты взял, что у нас будет сын? Мы намеренно отказались узнавать пол малыша.
Новая волна боли исказила её лицо. К нам бежали доктора и медсестры с носилками. Милая медсестра попросила меня остаться у смотровой. И если честно, я не горел желанием присутствовать при рождении собственного сына. Я не хотел видеть, как мучается моя жена и знал, что потеряю сознание от страха. Дверь смотровой распахнулась, и я увидел, как вывозят носилки со спящей Лайлой. Её везли в сторону операционной. Что-то было не так, и я бросился к ней. Но молодой доктор остановил меня и отвел в сторону.
– Мистер Медлоу, всё в порядке. Ваша супруга спит. Мы везём её на операцию. Это обычное кесарево сечение. Вам плохо?
Я старался держаться, но казалось, что сейчас рухну на пол.
– Плод крупный, а миссис Медлоу слишком худенькая. Всё будет в порядке, – ободряюще похлопал меня по спине молодой доктор. – Лучше позвоните родным. Пусть приезжают. Скоро вы станете отцом, и уверен, что вся семья хотела бы поприветствовать её нового представителя.
Я взял телефон и написал всем одинаковые сообщения, приглашая присоединиться к нам с Лайлой. Буквально через десять минут в госпиталь влетела Виктория с двумя огромными воздушными шарами. Один был голубым, а другой розовым.
– Что? Не смотри на меня так, словно я фея из сказки. Мы же не знаем, кто у вас родится. Вот и взяла два. Лишний просто выбросим.
Следом за ней в клинику забежали родители. Клаудия, Хосе, Мари и Марк. После них Тина, Флёр и Мейсон. И когда в коридор забежали Паола и Доминик, из операционной послышался детский крик. Я вскочил и остановился прямо у двери. Навстречу мне вышел доктор и, улыбаясь, протянул руку.
– Поздравляю вас, Стивен. У вас родилась чудесная дочь. Рост 50 сантиметров. Вес 3 килограмма и 800 грамм. Минут через 20 её привезут в палату, и вы сможете её увидеть.
– А Лайла? Что с ней?
– Ваша жена в полном порядке. Сейчас мы закончим и перевезём её в палату. Но она пока будет спать. От наркоза отходят не сразу. Еще раз примите мои поздравления.
Все восторженно перекрикивали друг друга, а я стоял и плакал. Дочь! У меня родилась дочь! Моя маленькая девочка сделала меня самым счастливым человеком на этой земле. Через пол часа мы сидели в палате, наблюдая за смешной крохотной девочкой со сморщенным личиком. Разве её можно назвать грехом? Это великий дар!
Проводив всех домой, я остался в палате и ждал, когда привезут Лайлу. Сидя рядом с дочерью, я пытался не уснуть. В палату ввезли улыбающуюся и бледную жену.
Уложив её на кровать, я взял на руки дочь и принёс её ей.
– Какая крошечная! Моя маленькая девочка!
Лайла нежно смотрела на дочь усталым взглядом. А я любовался ею. Вот оно, счастье. Моя красивая, храбрая жена с дочерью на руках. Я схватил телефон и сфотографировал их, чтобы сохранить в памяти самый счастливый день. Сейчас Лайла была в сотни раз красивее, чем обычно.
– Как мы её назовём?
Лайла, не задумываясь, ответила:
– Эбигейл.
Она назвала её в честь Джен. На глаза навернулись слёзы. Лайла передала мне малышку и закрыла глаза. Положив дочь в кроватку, я лёг рядом с женой.
– Ты не пойдёшь домой?
– Я останусь тут с вами. Спи, родная. Утром сюда прибежит толпа желающих познакомиться с Эби.
Лайла уснула. А я лежал рядом и вспоминал, как надел на её запястье часы, а она смотрела на меня с гордо поднятой головой. Я вспомнил фразу, что сказал ей тогда у церкви:
"Самый лучший подарок – это время. Иногда его слишком много, а иногда ничтожно мало".
Мне всегда будет мало времени, проведенного рядом с этой потрясающей женщиной, изменившей всю мою жизнь.
Четыре года спустя
В зале The International Dance Academy of Hollywood сегодня собрались все. Доминик с Паолой держали на руках Эби. Мейсон обнимал Викторию. Они поженились год назад, что стало для всех полнейшей неожиданностью. Мари держала за руку симпатичного парня. Шестнадцатилетняя девушка была очень похожа на Лайлу. Ту Лайлу, что стояла у ворот церкви. Марку исполнилось десять. Он сидел рядом с моими родителями и не отрывал взгляда от сцены.
Флёр тайком смахивала слёзы. Тина обнимала Клаудию. Хосе нервно дёргался, глядя на то, как танцует его дочь.
Она кружила по сцене с парнем по имени Давид. Её постоянным партнёром. Я стоял сбоку, и смотрел как грациозно двигается тело жены под звуки Фламенко. Это был её день. В зале собралось полно народа. Когда танец закончился, все выпускники академии вышли на сцену. Люди аплодировали им стоя. Я смотрел на сцену и видел только свою жену.
Мечта Лайлы сбылась. Многие хотели подписать контракт с ней и Давидом.
Выйдя на улицу, мы
