Но сегодня я, похоже, увижу что-то новое. Пальцы нервно сжимали в руках новые перчатки. Неизвестность манила и пугала одновременно.
Рука Ильи по-хозяйски легла на мое плечо, заставив меня снова напрячься. Похоже, он это почувствовал, чуть наклонился к моему лицу и тихо прошептал:
— Не волнуйся, тебе понравится.
И нежно коснулся горячими губами моего виска.
Кровь мгновенно прилила к лицу — мне уже было совершенно неважно, куда и зачем мы едем. Главное, что вместе и что парень, который сводит меня с ума с самой первой встречи, рядом. И он… он другой сегодня.
Можно было отвести взгляд или сказать какую-то ничего на значущую фразу, но вместо этого я повернулась к Илье и прямо посмотрела в его глаза.
И чуть не утонула в его взгляде. Таком незнакомом и… собственническом. И очень-очень взрослом. Настолько взрослом, что я покраснела еще больше.
— Поцелуй меня.
Прозвучало как приказ, который невозможно ослушаться. Да я и не хотела.
Мне даже было все равно, что мы не одни и совсем рядом сидит чужой человек, который нас везет куда-то. То есть каким-то краем сознания я еще это понимала, но все вокруг окончательно исчезло, когда проведя пальцами по гладко выбритой скуле я осторожно дотронулась губами его губ.
Поймала его дыхание и чуть прикрыла глаза.
— Еще!
Одно единственное слово до предела оголило мои нервы. Я судорожно вцепилась пальцами в его плечи, словно искала в них защиту и прильнула губами к его рту.
Мужская ладонь тут же опустилась на мой затылок, зарылась в волосы, которые я зачем-то укладывала. Шапка полетела куда-то вниз. Я едва осознавала реальность…
Теперь уже его горячие губы накрыли мой рот. Нежно, неторопливо и… очень умело.
Так меня еще никто никогда не целовал — до головокружения и огромного желания продолжать.
Мне было мало.
В то же мгновение его язык раздвинул мои послушные губы и проник в рот. Из мягкого и ласкового поцелуй превратился в глубокий и откровенный. Такой откровенный, что окончательно снесло крышу, отключило все тормоза. Как в бреду я услышала свой тихий стон.
И почувствовала, как Илья напрягся — и без того сильные крепкие мышцы вдруг стали словно каменные. Он замер на секунду, мое сердце билось так, что я не могла дышать. Мне не хватало кислорода, мне не хватало его поцелуя.
— Еще!
Теперь уже требовала я.
Он приподнял мой подбородок, вынудив заглянуть в его глаза. Увидеть в них то, что заставило судорожно сглотнуть, но не отвести взгляд.
Только сейчас, обнажив свои желания, он позволил мне увидеть себя настоящего, открытого, не скрывающего своих желаний.
Мне стало страшно от своего требования, но и остановиться я не могла. Меня тянуло к нему так, словно внутри прорвало огромную дамбу и мощный поток, который я долго сдерживала, теперь вырвался на свободу, грозя разнести всех и вся к чертовой матери!
Он больше не был ласковым и нежным.
Он стал жадным и беспощадным. Словно имел право быть таким, вытворять языком в моем рту такое, что сознание уплывало, я ничего не понимала, только чувствовала нарастающий жар внутри.
Такого со мной никогда не было. Не выдержала и снова застонала ему в губы.
Илья вздрогнул и, словно, опомнившись, разорвал поцелуй. Но лишь для того, чтобы прильнуть губами к моей щеке.
Он покрывал мое лицо поцелуями, которые становились все мягче и невесомее.
— Кажется, мы немного увлеклись.
Снова заставил меня взглянуть в его глаза, не знаю, что он хотел в них увидеть, но удовлетворенно кивнул, крепко прижал к себе, и снова поцеловал в висок.
— Мы уже приехали.
Я удивленно подняла голову, не сразу поняв, о чем он вообще говорит. Еще никак не могла отойти от этой вспышки безумия, на которую, как думала, никогда не была способна.
Илья нашел на сидении шапку и бережно надел ее на мою голову.
— Пойдем. Вечер только начинается…
Глава 45
Архангельский первым вышел из такси, пока я искала в темноте салона свои новые перчатки. А найдя их и не взглянув на водителя, пулей вылетела из машины.
Теперь, наверное, никогда не смогу спокойно ездить в такси!
Свежий воздух ударил в лицо, но не отрезвил. Меня до сих пор потряхивало от того, что только произошло.
И что могло бы произойти…
Илья притянул меня к себе, явно не думая о том, какое впечатление мы произвели на незнакомого мужика за рулем. Он смотрел на огромное высокое здание с высоким куполом прямо перед собой.
— Что это?
— Давно хотел сюда тебя сводить. Это планетарий. Была когда-нибудь здесь?
— Ни разу, даже не знала, что он вообще есть в городе.
Я присмотрелась — окна в здании горели далеко не везде, а у входа не было людей, спешащих в планетарий.
Еле удержавшись от того, что бы положить голову на плечо Архангельскому, я спросила:
— В планетарий? Ты любишь звезды? А… он точно работает?
Илья спокойно ответил.
— Сейчас уже закрыт, но не для нас. Пойдем!
Я недоверчиво посмотрела на самого загадочного и непонятного парня в своей жизни и уже не знала, чего от него ждать. Однажды он снял целый кафетерий, а сегодня что — планетарий?!
Илья правильно понял мой взгляд и поспешил успокоить.
— Не грузись, это просто свидание. И да, такая услуга есть для тех, кто хочет спокойно посмотреть на звезды.
Мы уже подошли к большой деревянной двери, когда я додумалась, наконец, взглянуть на небо — оно было очень темное и сплошь затянуто облаками. Не знаю, на что там собрался смотреть Архангельский, но я скорее всего буду смотреть только на него.
Алька, успокойся, это просто свидание! Первое свидание. Ты же не хочешь, чтобы она оказалось последним?!
Илья потянул на себя массивную ручку двери, и мы оказались в огромном холле, такой я часто видела в музеях.
К нам уже спешила незнакомая женщина.
— Добрый вечер, это у вас свидание?
— Ага!
Илья кивнул, взял меня за руку и повел к гардеробу, который, конечно же не работал, но куда можно было спокойно самому повесить одежду. Я с любопытством таращилась по сторонам. Я даже в детстве никогда не была в планетарии, и в школе класс на экскурсию ходил без меня. Здесь было прохладно — я ничуть не пожалела, что оставила свое платье в шкафу.
— Ты часто здесь бываешь?
Я не удержалась от вопроса, когда Архангельский без чьей-то подсказки повел меня по лестнице на второй этаж. От Ильи исходила такая уверенность, словно он ходил по своему собственному дому.
— Не так часто, но большинство планетариев, в которых я бывал, похожи друг на друга. Когда я был ребенком, мы с друзьями часто приходили смотреть в телескопы. Жили рядом, да и не только жили…
Илья замолчал, рассматривая какие-то камни, лежащие под стеклом. Я коснулась лбом его плеча и хотела уже спросить, о чем он думает и почему привел меня именно сюда, когда Архангельский заговорил сам.
— Это метеориты, ежегодно тысячи небесных тел оказываются на земле, мельчайшие из них попадают в наши дома. Это и есть та самая космическая пыль, которую мы каждый день сметаем с пола наших квартир.
Да ладно? Удивленно посмотрела на Архангельского, но тот лишь кивнул.
— Сначала я думал нанять экскурсовода, но решил, что нам вдвоем будет лучше. Я сам много могу тебе рассказать. Если интересно, конечно!
— Сейчас мне интересно все, что интересно тебе.
Ну все, поплыла, но совсем расплавиться мне не дал ехидный вопрос:
— И даже баскетбол?
Я покраснела, вспомнив свои слова, что мир не крутится вокруг Архангельского и его баскетбола. Злопамятный какой!
Поэтому ответила скорее из вредности:
— Пока не решила. Но я не знала, что ты увлекаешься астрономией. Я вообще мало чего про тебя знаю!
Илья обнял меня за плечи и подарил легкий поцелуй в висок. По телу пробежала теплая волна удовольствия. Черт с ним, с баскетболом!
— Космос — это моя первая любовь, я всегда смотрел вверх, не вниз, не направо и не налево, даже вперед тогда не смотрел. Только вверх. Я хотел проектировать двигатели для ракет, как и мой отец.
