Моррисей указывает на мое лицо.
— Твой опекун позвонил нам и сказал, что тебя не будет в понедельник и вторник. Он сказал, что ты был в драке. Не хочешь рассказать об этом?
— Не очень.
Кинней делает шаг вперед.
— Окей, Карлос, вот, что мы сделаем. Судя по твоему виду, мы думаем, ты был под зависимостью всю эту неделю. Драки обычно сопутствуют алкоголю и наркотикам. Ты сдашь мочу на тест. Иди, помой руки вон в той раковине.
Я хочу закатить глаза и сказать им, что то, что мне надрали задницу, совсем не означает, что я наркоман, но вместо этого, я просто пожимаю плечами.
— Как хотите, — говорю я, помыв руки. — Давайте стаканчик и покончим с этим.
— Если твой тест будет положительным, тебя исключат, — говорит Моррисей, открывая один из шкафчиков и доставая стаканчик для теста мочи. — Ты знаешь правила.
Я протягиваю руку за стаканчиком, но Кинней останавливает меня.
— Дай-ка я объясню, что тебе надо делать. Тебе надо раздеться до нижнего белья в нашем присутствии, затем пойти за ширму и наполнить стаканчик.
Я кидаю свою футболку на один из стульев, затем освобождаюсь от джинсов. Поднимая руки вверх, я делаю разворот.
— Довольны? — спрашиваю я их. — Нет на мне контрабанды.
Моррисей протягивает мне стаканчик.
— У тебя четыре минуты. И не смывай туалет, или нам придется все делать сначала.
Я захожу за занавеску со стаканом в руках и наполняю его. Должен признаться, это унизительно, что Моррисей и Кинней слушают, как я отливаю, но для них, это просто рутина.
Когда со всем покончено, и я одет, мне говорят вернуться к группе.
Результат теста будет только завтра, поэтому до этого момента у них не к чему прицепиться.
Когда я возвращаюсь в комнату, все смотрят на меня, за исключением Кено. Они точно знают что тут и как, и скорее всего, догадались, что меня протестировали.
— Добро пожаловать обратно, — говорит Бергер. — У тебя была тяжеловатая неделя. Мы скучали по тебе.
— Я был немного прикован к постели.
— Хочешь рассказать об этом? Все, чем мы делимся в этой комнате, остается в этой комнате. Так, ребята?
Все кивают, но я замечаю, что Кено мямлит что-то себе под нос и все еще избегает моего взгляда. Он что-то знает, и мне нужно выяснить что это. Проблема в том, как застать его одного, потому что обычно, по окончании, он куда-то исчезает.
— Пускай кто-нибудь другой что-нибудь расскажет, — говорю я ей.
— Он встречается с Киарой Уэстфорд, — встревает Зана. — Я видела его в коридоре школы вместе с ней. И моя подруга Джина видела их на обеде, и слышала, как он пригласил Киару на Осенний бал.
Это последний раз, когда я делаю что-то на публике.
— Тебе не говорили не лезть, куда не просят? — спрашиваю я Зану. — Серьезно, разве тебе нечем больше заняться, чем сплетничать со своими тупыми друзьями?
— Да пошел ты, Карлос.
— Хватит Зана, мы тут так не разговариваем. Я не потерплю здесь мата. У тебя первое предупреждение. — Бергер берет в руку ручку и делает пометки в своей тетради. — Карлос, расскажи нам об Осеннем бале.
— Нечего особо рассказывать. Я иду с девчонкой, вот и все.
— Она кто-то особенный?
Я смотрю на Кено. Если он знает Девлина и его людей, он может слить им инфу. Неужели Бергер настолько наивен, что верит в то, что говорят в нашей маленькой группе, на самом деле, останется в группе? Как только мы выходим отсюда, я уверен, что Зана садится на телефон, чтобы рассказать своим тупым друзьям каждый кусочек информации, который только может из нас вытащить.
— Отношения между мной и Киарой… запутаны, — говорю я группе.
Запутанная. Именно такая, последнее время моя жизнь.
Остальное время в группе посвящено Кармеле, которая жалуется на то, что ее отец настолько старомоден, что не позволяет ей поехать в Калифорнию на зимние каникулы. У Кармелы должны быть такие родители, как Уэтфорды, которые верят в то, что каждый следует своей дорогой и делает свои собственные ошибки (до тех пор, пока тебя не изобьют, потому что потом, они вертятся вокруг тебя и не оставляют тебя в покое). Они полная противоположность родителям.
Когда Кругозор нас отпускает, я следую за Кено.
— Кено, — зову его я, но он продолжает идти. Я матерюсь себе пол нос и бегу, пытаясь догнать его, до того, как он сядет в машину. — В чем твоя проблема?
— У меня нет проблем. А теперь отвали.
Я становлюсь между ним и его машиной.
— Ты работаешь на Девлина, не так ли?
Кено смотрит налево, затем направо, как будто подозревая, что кто-то за нами наблюдает.
— Отвали от меня.
— Ну, нет, чувак. Ты что-то знаешь, а это значит, что мы с тобой лучшие друзья. И я буду сидеть у тебя на шее до тех пор, пока ты не расскажешь мне, что знаешь обо мне или о Девлине.
— Ты pendejo[76] .
— Меня и хуже называли. Не выводи меня.
Он заметно нервничает.
— Тогда садись в машину, пока нас кто-нибудь не увидел.
— Последний раз, когда мне сказали сделать то же самое, мне надрали зад пятеро pendejos.
— Садись. Или мы не разговариваем.
У меня появляется желание запрыгнуть через окно, но потом я вспоминаю, что дверь не работает только в машине Киары.
Кено выезжает с парковки, а я звоню Алексу, который ждет меня у МакКоннелла. Я не сомневаюсь, что он поднимет всю кавалерию, если я ему не позвоню.
— Ты где? — спрашивает он.
— С… другом, — на самом деле он не такой уж и друг, но не надо зря волновать брата.
— Я встречусь с тобой позже, — говорю я и отключаюсь, перед тем, как он может что-то сказать.
Кено молчит всю дорогу до небольшого жилого комплекса вне города.
— Следуй за мной, — говорит он, ведя меня в здание.
Внутри он приветствует свою маму и сестру по-испански. Он представляет меня, и мы направляемся дальше вглубь квартиры. В его маленькой комнате, я чувствую себя уютно. Я бы за несколько метров мог заметить комнату мексиканского подростка. На, выкрашенных в светло-бежевый цвет, стенах висят семейный фотографии. К одной из стен прикреплен мексиканский флаг, а по всему столу расклеены зелено-бело-красные наклейки, от чего я чувствую себя комфортно, хоть и знаю, что должен быть настороже вокруг Кено. Я просто не уверен в чем его игра.
Кено достает сигареты.
— Хочешь закурить?
— Нет. — Мне никогда особо это не нравилось, даже учитывая то, что меня вырастили куряги. Мама курит, Алекс тоже курил, до того, как начал встречаться с королевой красоты. Вот если б он мне вайкодина предложил, я б, наверное, не отказался бы. Я почти все время с воскресенья провел в постели, и мое тело до сих пор немного окостенелое.
