– Назар, ты прикалываешься?
– Я прикалываюсь? – от одного моего вопроса он вспыхивает, отрывается от стены и летит ко мне, нависая огромной тучей. Ещё чуть-чуть, и из него изойдут молнии, которыми он меня убьёт. – Долго ты собиралась водить меня за нос и молчать, что Ариша – моя дочь?
Короткий смешок чуть не вырывается изо рта.
Этот мужчина доведёт меня до нервного срыва.
– Я тебе об этом ещё три недели назад сказала, – толкаю его в плечи. Скала, блин, неподвижная!
– Сказала, серьёзно? – глаза безумца становятся ещё темнее, но в то же время синяя радужка – ярче. Блин, интересно… А у малышки они тоже потемнеют? Если да, то мне придётся отбивать от неё толпы ухажёров… Ибо мимо таких точно не пройдёшь.
Стоп!
Не очаровываться!
– Хватит, – начинаю закипать. – Вечер на кухне. Мы говорили о возрасте Ариши, и Женя назвал настоящий. А теперь приплюсуй девять месяцев и тот срок, математик, блин. Ты так сорвался тогда с места, что я думала, ты всё понял.
Назар зависает, как и я.
Неясно было?
Блин…
Снова хочется рассмеяться, но не от радости.
– Ты в курсе, что мужики намёков не понимают? – всё, что Айдаров выдаёт. Так раздражённо, будто в этом виновата я. – Я лишь подумал, что ты решила скрыть её настоящий возраст, потому что…
Замолкает на секунду.
Понимаю. Пытается всё осознать, понять, принять.
Но, чёрт!
– Боялась сказать, что забеременела сразу после нашего разрыва. Нашла другого мужика. И потрахалась с ним.
Так он от ревности тогда так с ума сошёл?! А я думала, от счастья.
Кретин!
– Пф, мне стыдиться нечего. Даже если я выглядела в твоих глазах как шлюха, прыгающая на мужиках, я своего добилась, и у меня есть…
Этот наглец поднимает ладонь в воздух и мигом закрывает мне ею рот. Что-то из моих слов ему не понравилось, раз он хмурится и злится.
– Мать моего ребёнка не выражается так грубо. Особенно в свою сторону.
Хватаю его за запястье. Пытаюсь убрать от своего лица.
– Ты вообще нормальный? Врываешься ко мне в квартиру, качаешь права…
Я опять не успеваю договорить. Вместо руки мой рот затыкают его губы, которые молниеносно закручивают нас обоих в водовороте чувств.
И я даже воспротивиться не могу.
Бешусь, но отвечаю на поцелуй, в очередной раз понимая, что Назар прав.
Наша страсть, притяжение сработают в любой момент. При любых эмоциях, обстоятельствах.
Даже сейчас, когда мы, два дурака, недопоняли друг друга и злимся до невозможности, целуемся так дико, как в первый раз.
Нетерпеливые ладони скользят по брюкам, жёсткой хваткой останавливаясь на бёдрах.
Знаю, что Назар сейчас сделает.
Любит, когда я обвиваю его ножками, обхватывая талию, прижимаюсь к нему всем телом.
Но…
Резко распахиваю глаза и бью мужчину по плечу. Он отстраняется слегка, почти не разрывая наших губ. На какие-то жалкие миллиметры.
– Ты что творишь, кошка драная?
Игнорирую его обращение и судорожно выпаливаю:
– Дочка! В садике! Заболела! Температура!
На лице – полное недопонимание.
– У принцессы температура?
– Да-да, забрать из садика надо, – вырываюсь из крепкой хватки, пытаюсь найти сумку. Куда я её положила?!
– А что же ты молчала? – кидает с претензией.
– Да ты мне вечно ничего сказать не даёшь! Затыкаешь своими методами, я и не успеваю…
Привожу себя в порядок перед зеркалом и мчусь прочь из квартиры.
– А кто виноват, что у меня врубается режим озабоченного при виде тебя?
– Меньше слов! Не забудь взять свидетельство! Нас без него не примут!
– Да взял, – недовольно басит за спиной. – Иди. У нас ребёнок больной.
– А ты не наглей сейчас сильно. Пока это только мой ребёнок. Вот объяснишься, где три недели пропадал, тогда…
По заднице летит лёгкий, но бодрящий шлепок.
– Иди уже, – слышится позади.
Дурдом…
Глава 51
– А теперь быстро и чётко, – рыжая бестия скрещивает руки на груди и сверлит меня пристальным взглядом. – Как таблицу умножения, чтобы от зубов отскакивало.
Сколько до садика ещё ехать? Нельзя ли досрочно закрыть тему?
– Давай потом, – хмуро отмахиваюсь, не желая об этом говорить.
Идиотом себя ощущаю. Пытаюсь сконцентрироваться на дороге и не думать, что, как дебил, бухал три недели. Почему? Первая неделя запоя посвящалась тому, что моя малышка сразу же переспала с кем-то другим.
Нет, я сам виноват. Ведь именно этого я тогда хотел. Чтобы Дарина была счастлива.
Но надо было не отпускать её, а во всём признаться.
В общем, я пил, занимался с Сашей его компанией. В итоге дела у нас идут, долги выплачиваются. Спасаемся от банкротства. Мы немного вернули прежние братские отношения. Друг больше не тянется к ружью.
Ничего, скоро снова начнём общаться, как и прежде.
Особенно учитывая то, что его внучка – моя дочь.
Доченька…
Моя…
Любименькая самая.
Рыжее чудо в памперсе и с хвостиком на макушке…
Не терпится увидеть её. Обнять. Затискать. Поцеловать в носик. И начать учить слову «папа». Баран, блин. Заставлял ее повторять «Назар», а оказывается…
Пустил бы на сок эту мандаринку, что сидит рядом и никак не угомонится.
Вторую неделю я посвятил расследованию. Идиот, да?
Считал, что Ариша не моя дочь, но решил в этом точно убедиться. Учитывая, что пятый подряд человек твердил, как же пупс похож на меня. Столяров, которого я хочу прикончить до сих пор и который прилип ко мне, как пиявка, на тот момент задрал своими визитами в холдинг Саши.
Фотки Аришкины тащил, мои выуживал.
Решил послать его на хрен.
Но в один момент меня дёрнуло. Решил сделать тест ДНК. Чтобы успокоиться. Попросил этого пацана принести расчёску с волосами Ариши. Сдал материал. Пока ждал результат – думал, сдохну.
Опять пил.
Дни отходняка не сосчитать.
Порывался поехать и напрямую спросить у Дарины.
