пистолет до того, как охранник достал свое оружие.
– Не советую! – угрожающе проговорил брат, прикрыв дверь. – Жаль, если ты сдохнешь в этот прекрасный день.
Сердце ухнуло в пятки.
Я впала в состояние шока, не доверяя тому, что вижу.
– Ч-что происходит?.. – нервно проговорил врач, поднимая вверх ладони.
– Все в порядке, дядя! – простодушно отозвался Матвей. – Только не двигайся, а то у меня нервы ни к черту! Я могу и пальнуть. Ствол сюда! – приказал он Медведю. – Давай, блядь, живо!
Тот принялся осторожно доставать пистолет из кобуры. Однако вдруг сделал резкое движение, будто решил им воспользоваться, и раздался глухой хлопок…
– А-а… Сука! – взревел охранник, зажимая запястье.
– Кто виноват, что ты такой тупой? – огрызнулся брат, быстренько пнув ногой упавший пистолет. – Эльза, возьми пушку!
Я, наконец, очнулась. Дернулась, будто меня током ударило, и растерянно уставилась на Матвея.
– Вытащи обойму. Быстрее!
Не осознавая до конца, что происходит, я повиновалась – неуклюже спрыгнула с кушетки и подобрала тяжелый пистолет. Руки дрожали. Повертев его, я кое-как нашла нужную кнопочку, и обойма грохнулась на пол. Я быстро подняла ее, отдала брату, а пустой пистолет уронила на железный столик с инструментами.
– Всего доброго, господа! – проговорил брат, отступая к двери и утягивая меня прочь из кабинета.
Прежде чем выйти в коридор, Матвей успел ловко спрятать пистолет под пальто. Хотя на этаже будто вымерли все. Даже персонала не было видно – только наши гулкие шаги эхом отражались от стены.
На подходе к лифту я вдруг вспомнила про второго охранника, но он тоже как сквозь землю провалился! Пока я оглядывалась, брат толкнул дверь на лестничную площадку и дернул меня за локоть.
– Давай же, Эльза, поторопись!
Сбегая по ступеням, я все поглядывала на Матвея, который крепко держал мою руку.
– Не убивай охрану, – взволнованно попросила. – Пожалуйста!
В его глазах застыло недоумение. Но отозвался он сдержанно:
– Как вести себя будут.
Оказавшись на первом этаже здания, мы не пошли к главному выходу, а коридорами добрались до какой-то служебной двери. Брат действовал быстро и уверенно. Он точно знал, что за ней нас уже ждет джип. И как только мы показались, со стороны руля выпрыгнул незнакомый мне коренастый мужчина.
Не обронив ни слова, он оперативно подошел открыть дверь пассажирского сиденья сзади, куда Матвей практически впихнул меня. Затем брат неожиданно сел за руль, что-то бросив незнакомцу, и джип сразу сорвался с места.
Я растерянно оглянулась на мужчину, который остался стоять возле служебного выхода, как будто так и надо. То есть эта машина предназначалась только для меня и Матвея? Мне также показалось странным, что ни сзади, ни спереди не было видно никакого сопровождения. Может, так легче затеряться?
Задержав взгляд на мужском профиле, я поняла, что слишком возбуждена, чтобы строить догадки по этому поводу или делать выводы. Да и какая, блин, уже разница?..
Я медленно откинулась на спинку сиденья и, хватая ртом воздух, возвела глаза к потолку. Клиника давно осталась позади, но мне до сих пор все казалось каким-то нереальным.
Я вырвалась…
Я все-таки вырвалась!
До последнего не верила, что она пойдет на это…
Перед глазами возникло лицо Шуры, которая даже толики намека не дала, контролируя мой уход. Хотя, может, на тот момент она еще не приняла окончательного решения? Ведь оно могло стоить ей очень дорого.
«Вы же хотите отомстить мне? Хотите, чтобы я навсегда исчезла из этого дома?.. Я могу сказать, как это сделать».
Я долго не замечала, что она уже наблюдает за мной. Присматривается. Однако я опередила катастрофу. Под предлогом поискать лекарства спутала подозрения домработницы, правдоподобно рассказав ей о хронической болезни, которой якобы давно страдаю.
Я понимала, как сильно рискую, заговорив с Шурой о том, что должна попасть в больницу любой ценой. И что если она найдет способ вовремя связаться с моим братом, оттуда я уже не вернусь в дом Астахова. Но мне было откровенно плевать уже на все. А ее желание избавиться от меня оказалось сильнее страха. Не знаю, каким образом мегера смогла найти контакт Матвея и незаметно с ним связаться, но… только благодаря ей, я больше не была под контролем Вадима.
Однако свободнее я не стала.
Поэтому и не испытывала внутри никакого чувства облегчения. Я просто перешла из одних опасных рук в другие. Но это было мое осознанное решение…
Горло стянуло комом, и слезы застелили глаза.
Будь что будет. Я честно принимала свой выбор, что бы со мной дальше ни произошло. Ведь если бы я и хотела умереть, то в кругу своей семьи. А не во вражеском окружении.
– Ты везешь меня к отцу? – смело спросила я немного сбитым голосом. Даже скорее, констатировала.
Теплая капля скатилась по щеке. Внутренности содрогнулись от картин, которые фантазия стремительно нарисовала. Мне будет очень больно? Или он хоть немного сжалится?.. Расправится со мной быстро.
Матвей посмотрел на меня через зеркало заднего вида. Поджал губы и неожиданно ответил:
– Нет.
Я нахмурилась и медленно выпрямилась, не сводя с него напряженного взгляда.
– Я не желаю тебе смерти, Эльза, – осуждающе добавил брат. – И я все знаю. Все, что ты задумала, кто тебе помогал – все! Это, конечно, безбашенный пиздец, но я… понимаю тебя, короче. Понимаю, что ты хотела как лучше. Был бы только во всем этом смысл?! – подвел он, вперившись в мои глаза. – Ты, малявка, решила, что умнее всех, а в итоге отхватила проблем по самое не балуй – за год, блядь, не распутаешь…
– Так… что теперь со мной будет? – настороженно произнесла я, когда пауза стала невыносимой.
Матвей шумно вздохнул и, не отрывая глаз от дороги, ответил:
– Я помогу тебе довести твой план до конца. – Дыхание перехватило. Я ошарашенно раскрыла рот, но сказать ничего не смогла. Просто язык прилип к небу. – Уже все готово. Другого выхода нет. Это… единственный шанс, если не спрятать тебя, то хотя бы потянуть время.
Я откинулась на сиденье и дрожащими пальцами обхватила свою голову, в которой все услышанное просто не укладывалось! И мысли, настроенные на совершенно другой сценарий, никак не желали переключаться.
– Ты действительно сделаешь это?.. – спросила я с налетом подозрения.
Брат свел брови и поймал меня в зеркале заднего вида.
– Что бы ты обо мне ни думала – я никогда не был тебе врагом, – снисходительно сообщил он. – Никогда не желал тебе зла и никогда не пытался конкурировать с тобой.
Я опустила глаза и невесело усмехнулась.
– Теперь тебе точно не придется со мной конкурировать, – подметила с ехидством.
А стыд мгновенно заполнил нутро до кома в горле.
В это сложно поверить сейчас, но когда-то мы были очень близки с Матвеем. Как самые лучшие друзья! Я ведь все детство мечтала о брате или сестре. И вот однажды папа неожиданно привел в дом мальчика, который остался с нами навсегда.
Мне тогда было десять, а Матвею – тринадцать. Я посчитала это чудом – не меньше! У меня теперь есть старший брат… К тому же такой дружелюбный, веселый и совсем не разбалованный!
Я еще была маленькой и не понимала, что отец обращается с чужим мальчиком, как с настоящим сыном, вовсе не из благородства. Также меня приводила в растерянность неприязнь мамы. Я никак не могла себе объяснить, почему она не может принять и полюбить Матвея, ведь он даже никогда с ней не ссорился! И чем больше мама его отталкивала, тем теплее я относилась к брату, которого очень жалела.
Я узнала правду много лет спустя.
Мама в очередной раз перебрала вина, мы начали ссориться, и Матвей как-то оказался в этом разговоре. Она, как и всегда, нашла повод небрежно о нем отозваться, а я, как и всегда, за него заступилась. Тут-то мать и решила поделиться откровением, которое стало для меня настоящим ударом…
Оказалось, что Матвей вовсе не сирота и не сын погибшего друга семьи. Он – настоящий сын моего отца. Только от другой женщины, которая давно умерла…
