Меллори поежилась и издала звук, похожий на стон. Ар-Джей стал подталкивать ее к кровати, и вскоре она уже лежала на матрасе. Меллори смотрела на него и улыбалась. Маленькая сирена. Она знала, что он ее хочет. Отбросив все сантименты, Ар-Джей снял с нее трусики, потом быстро стянул с себя джинсы.
— Вот это да! — Меллори уставилась на его эрекцию.
— Что, нравится?
— Да.
— Он весь твой, — сказал Ар-Джей. — Хочешь его сейчас?
— Я…д-да.
Ар-Джей достал из выдвижного ящика тумбочки презерватив и надел его. Подошел к кровати и опустился на Меллори, опираясь на руки, чтобы не давить на нее своим весом.
— Откройся, дай мне войти, — попросил он и, опустив голову, взял в рот один тугой сосок.
Меллори ахнула и раздвинула ноги. Он принялся ласкать ртом ее сосок, одновременно ища путь в ее тело. Нашел и надавил. Боже всемогущий, какая же она тугая!
Когда он вошел в нее до половины, Меллори напряглась и вскрикнула. Ар-Джей мысленно чертыхнулся: она была уже влажной, и он успел сделать полдела, теперь уже не остановиться. Да он и не смог бы, даже если бы захотел.
— Расслабься, детка, в первый раз будет немножко больно.
— Ар-Джей, не…
Он приподнял бедра и вошел в нее до конца. Она вскрикнула и впилась в его спину острыми ноготками.
— Больно, — простонала Меллори.
Ар-Джей вышел на пару дюймов и снова толчком вошел в нее. Она вцепилась в его плечи, это было довольно ощутимо.
— Черт, я предупреждал, что будет больно.
Ар-Джей лег на Меллори, не выходя из нее.
— Ты этого хотела, и я даю тебе то, что ты хотела. Попытайся расслабиться. Обещаю, что в следующий раз ты получишь удовольствие.
— В следующий раз?
Ну почему она не может просто помолчать? Еще пара толчков, и он кончит. Ей бы просто потерпеть, тогда он начнет снова и на этот раз уж постарается, чтобы она тоже получила удовольствие. Не обращая внимания на ее стоны и хныканье, а также на ногти, больно впивающиеся в его кожу, он стал двигаться. Через несколько толчков он кончил в презерватив. Из-за того, что в это время он был глубоко в Мел-лори, у него чуть крышу не снесло.
— Где Джоли?
Услышав голос Терона, Ивонн отрыла глаза — она закрыла их лишь за несколько мгновений до этого, чтобы помолиться.
— Терон!
Она взяла сына за руку и посмотрела ему в глаза, он сосредоточенно смотрел на нее.
— Мама.
Голос у Терона был скрипучий, хриплый.
— О, Иисусе, благодарю тебя!
Слезы наполнили глаза Ивонн и потекли по щекам.
— Где Джоли?
— Джоли? Она в Белль-Роуз, — ответила Ивонн. — Хочешь, чтобы я ей позвонила?
Терон кивнул:
— Да. И позвони Айку.
— Айку Дентону?
В палату заглянул дневной телохранитель, нанятый Максом:
— Миссис Картер, все в порядке?
— Да, спасибо. Даже более чем в порядке. Мой сын заговорил. — Ивонн улыбнулась крупному широкоплечему мужчине в хорошем синем костюме и с большим пистолетом на бедре. Его присутствие ее очень волновало, но она была благодарна ему за то, что он защищает Терона.
— Кто это? — спросил Терон.
Ивонн некоторое время поколебалась, говоритьли сыну правду, потом сказала:
— Телохранитель из частной охранной фирмы. Его нанял Макс.
— Чтобы охранять меня?
— Да.
— Почему?
Ивонн погладила сына по щеке:
— Не волнуйся, тебе нужно отдыхать и поправляться.
— Что случилось? Почему Макс думает, что мне нужен телохранитель?
— Ничего не случилось. Просто Макс опасается, что на тебя могут снова напасть.
— Вызови Джоли, я хочу ее видеть.
— Я ей позвоню.
— Позвони сейчас.
Джорджетт и Перри сидели бок о бок в одинаковых креслах-качалках в солнечной гостиной. Она потягивала свежевыжатый апельсиновый сок, а он жадно пил коктейль «Мимоза», щедро заправленный дорогим шампанским. С годами брат и сестра привыкли, что они могут позволить себе лучшее, что только можно купить за деньги. К счастью, Луис никогда не пререкался из-за денег, ее возлюбленный муж был щедрым человеком. Не только по отношению к ней, но и по отношению к Перри и в еще большей степени — к Максу и Меллори.
— Джорджи, что-то ты сегодня очень тихая.
— Просто задумалась.
— О чем? О том, что Макса вчера подстрелили, когда он спасал жизнь Джоли?
— Гм… между ними что-то есть.
— Макс — мужчина, а она — красивая женщина, вероятно, он хочет ее. Если честно, я бы сам не прочь ее трахнуть.
— Перри! Неужели тебе всегда надо быть таким грубым?
— Я не всегда такой грубый, — возразил Перри. — Но я думал, что с тобой я могу быть самим собой. Также как и ты со мной. Когда мы вдвоем и больше никого рядом, нам не надо натягивать на себя фальшивые маски и притворяться тем, кем мы на самом деле не являемся.
— С Луисом я могла быть самой собой. Он знал, что я не леди по рождению, и этого его не смущало. Мне кажется, ему даже нравилось, когда я отпускала все тормоза и вела себя как распутница.
— Ты по нему очень тоскуешь, правда?
Никто не мог даже представить, как ей больно просто проживать без него каждый день. Если бы Бог был милосерден, он бы забрал ее в тот же день, когда забрал Луиса. Ее душа рвалась к его душе.
— У меня такое чувство, что я умерла в ту ночь, когда умер Луис, — сказала Джорджетт. — Только каким-то образом застряла в этом теле, которое все еще живо.
— Черт, Джорджи, лучше бы ты так не говорила, у меня мурашки по коже!
— Ты никогда никого так не любил, как я Луиса, и тебя никто так страстно не любил в ответ.
— Я любил Лизетт.
Перри допил остатки «Мимозы» и поставил стакан на столик справа от себя.
— Действительно любил? Я не раз об этом задумывалась. Мне казалось, что ты любил только сам факт, что она принадлежит к высшей аристократии округа Десмонд и, женившись на ней, ты обретешь респектабельность.
— Это, возможно, тоже было, но я ее действительно любил. И я бы стал ей довольно неплохим мужем, если бы у меня был шанс.
Джорджетт дотянулась до брата через подлокотники кресла и взяла его за руку.
— Я знаю, дорогой, знаю. — Она сжала его руку. — Пообещай мне одну вещь.
— Что ты хочешь, чтобы я пообещал?
— Обещай, что, что бы ни случилось, даже если выяснится, что Лемар Фукуа не убивал Одри и Лизетт, ты не допустишь, чтобы с Максом что-то произошло. Мы должны его защитить. Перри наклонился к сестре и поцеловал ее в щеку.
— Джорджетт, Макс их не убивал. Ты же не думала все эти годы, что он…
— Думаю, я знаю правду, — сказала Джорджетт. — Наверное, я всегда знала, что Лемар Фукуа не убивал Одри и Лизетт.
