Керри секунду помедлила, затем сама взяла Эрика за запястье и, опасливо двигаясь по камням, подобралась к самому краю пруда. Здесь она присела на корточки и погрузила пальцы в воду, пытаясь подцепить одну из разбросанных по поверхности зеркальной глади маленьких кувшинок. Эрик смотрел на нее сверху: надо было заметить, вид открывался замечательный — ничем не хуже того, который так восхитил Керри. Очень удачно, что она выбрала для прогулки легкий сарафан с открытыми плечами и глубоким вырезом. Поправив небрежным движением сползающую шляпу и случайно поймав направленный на нее исследующий взгляд, Керри недовольно поерзала — одна ее нога соскользнула с камня.
— Осторожнее, Керри! Вы свалитесь в воду — а здесь глубоко.
— Ничего, я умею плавать. В крайнем случае, вы меня спасете.
— Непременно. Но лучше не рисковать.
— А что, в этом пруду водятся келпи?
— Кто такие келпи?
— Водяные духи. Выглядят как лошади с гривой из зеленого тростника. Они заманивают людей к себе на спину и утаскивают в воду.
Может, и водятся — если специально ради вас перебрались сюда из Британии. Они умеют бегать по суше?.. Вы все равно не подцепите эту кувшинку — она слишком далеко. Вставайте, ну же, у вас ноги затекут!
Керри снова уцепилась за руку Эрика, попыталась подняться, но вместо этого мягко шлепнулась на камни и расхохоталась.
— Я же говорил: у вас затекут ноги! — проговорил он, стараясь придать словам укоризненные интонации. Но ему это плохо удалось: Эрик и сам развеселился, к тому же ему очень нравилось смотреть на хохочущую Керри, сидящую прямо у его ног и старательно одергивающую платье.
— Дело не в этом…
— Тогда que pasa? В смысле, что случилось?
— У меня больное колено… Помогите мне встать и пойдем потихоньку домой. Я вам расскажу. Не все недуги выпали на вашу долю, Эрик, другим тоже кое-что перепало.
Когда они углубились в ельник, Керри спросила:
— Вы когда-нибудь занимались спортом?
— С моей-то аллергией и слабым зрением? Нет, я всегда отличался хлипкостью. Единственное, на что я способен, так это играть в настольный теннис.
— А Кевин очень хорошо играет в большой теннис… Но это так, к слову. Когда мне было лет десять-одиннадцать, родители почему-то решили, что я должна заниматься горными лыжами — я всегда была очень крупной девочкой, поэтому о занятиях гимнастикой или фигурным катанием речь не шла. Они купили лыжи, экипировку. Сначала мне понравилось, но эти развлечения продолжались недолго: буквально через месяц занятий я на полной скорости так удачно упала, что разорвала мениск — хрящ в коленной чашечке. Пришлось делать операцию. С тех пор одна нога у меня неполноценная. Я могу ходить, бегать, прыгать — но если долго сидеть на корточках или, например, стоять на коленях, в ней что-то заклинивает, и она перестает разгибаться.
— Вывод простой, Керри: не стойте на коленях. Сейчас вам не больно?
— Нет, это вообще ничуть не больно. Просто нога некоторое время не разгибается — и все. Потом проходит.
— Надо же… Правда, говорят, что самый опасный вид спорта — шахматы. Можно заснуть над доской и выколоть себе ферзем глаз.
— А вы, Эрик, не играете в шахматы? Вы похожи на шахматиста.
— Нет, не умею. Предпочитаю покер. Вот в этом деле я ас…
Придя домой, Керри бросилась в кресло и, усиленно раскачиваясь, заявила, что прогулка оказалась просто великолепной.
— Сейчас я немного отдохну, а потом займусь обедом.
— Ну что вы, сколько можно! Я просто сгораю со стыда: пригласил вас отдохнуть, а вместо этого эксплуатирую на кухне.
— Никакой эксплуатации! Я правда привязана к кастрюлькам и сковородкам. Это у меня в крови — от мамы. Знаете, как она готовит? Ее коронное блюдо, вы бы от него в экстаз пришли, — цесарка, запеченная в черносмородиновом соусе.
Эрик невольно сглотнул. Керри, заметив это, улыбнулась и выбралась из качалки.
— Похоже, хватит отдыхать. Да? А после обеда я планирую подняться к себе и не спускаться до завтра. Не хочу вам надоедать. Пора уже мне привести мысли в порядок и написать хотя бы пять новых страничек.
Теория Ланы о возможности параллельного существования, при котором они не должны были даже сталкиваться, оказалась в корне ошибочной. Керри, вовсе не докучая Эрику своим обществом, постепенно обживала дом, вечерами бродила по саду, готовила умопомрачительно вкусную еду и подолгу качалась в кресле на веранде, надвинув на лицо широкополую соломенную шляпу и мурлыча что-то себе под нос. Она попыталась позагорать, но моментально обгорела и теперь, выходя на прогулку, набрасывала на покрасневшие плечи тонкую косынку. Довольно быстро Эрик осознал, что Керри, нисколько не покушаясь на его мир, просто позволяет обстоятельствам исподволь и ненавязчиво способствовать их сближению — но по-прежнему не знал, как к этому относиться. Впрочем, его радовало, что она легко вписалась в атмосферу его жилища и бытия, не став чужеродным элементом.
Они еще несколько раз ходили гулять, и Эрик наговорился на год вперед — ему очень нравилось, как Керри слушает: слегка наклонив голову набок и приоткрыв рот. Лана предпочитала говорить сама и не терпела, если ее перебивали. Через неделю Эрик предложил Керри посмотреть вместе фильм; телевизор проживал в комнате, служившей Эрику спальней. Керри кивнула, явилась вечером с клубком и спицами и полтора часа молча просидела на диване, глядя больше на свое вязанье, чем на экран. Впрочем, зажатыми чувствовали себя оба. Иногда Эрик косился в ее сторону. Но, поймав ответный взгляд, тушевался и чересчур откровенно отворачивался. Когда во время рекламной паузы он поинтересовался, что она вяжет, Керри осмотрела уже готовый кусок и, пожав облупившимися плечами, смущенно ответила: «Кажется, салфетку. Или шарф».
Единственным местом, где Керри чувствовала себя абсолютно в своей стихии, была кухня. Здесь она царила безраздельно. На следующей день Керри, взбивая венчиком в миске ярко-желтую густую смесь, наставительно рассказывала Эрику про рунический алфавит. Он сидел рядом и, подперев подбородок, слушал ее вполуха, одновременно пытаясь определить, что за чудо создается у него на глазах.
— …Рунический алфавит вообще был в ходу больше тысячи лет, но использовался чаще для прорицаний и в магических ритуалах. Run — ведь на гэльском языке означает «тайна», a helrun — и есть «прорицание». Про руны говорили, что они даны самими богами…
Керри отвернулась и потянулась к полке, на которой стояли баночки со специями. Эрик украдкой сунул палец в миску и торопливо его облизал. Вкусно! Но из каких же ингредиентов это состоит?
— …Между прочим, рунами пользовались не только в Британии, но и в Скандинавии. Вам, Эрик, поскольку вы по происхождению швед, следовало бы знать…
