– Шторм? Думаешь, ему есть дело до тебя? Считаешь себя особенной? – хмыкнул старик.
– Уверена в этом, – напряженно ответила я, – Потому что люблю его. А он любит меня.
Сивый молчал, сканировал меня своими демоническими глазами, которые, кажется, пробирали до самой печени. И я уже мысленно планировала, как быстрее достать оружие из сумки и оказать достойное сопротивление подчиненным Стальберга.
Но старик поднялся со стула, опираясь на трость.
– Жалко Шторма, – усмехнулся Сивый. – Будет страдать с тобой всю жизнь.
– Почему страдать? – возмутилась я, а потом прикусила язык, вспомнив, с кем именно веду беседу, но все же добавила: – Я намерена сделать из него самого счастливого человека планеты.
– Я пришлю людей, проверить. Так что в твоих интересах сдержать обещание, – вполне серьезно произнес старик, а потом неожиданно мне подмигнул – Не загуби мне Дениску. Такого помощника теряю из-за бабской юбки.
За закрытой дверью я уже слышала звуки потасовки, крики и ругань. Кажется, мой Шторм пробивался ко мне, а личная охрана Стальберга его не пускала.
И как только дверь открылась, Денис тут же ворвался в палату.
Напряженно застыл, тяжело дыша. Мой мужчина встал так, чтобы закрыть меня собой от цепкого взгляда старика. А я шумно выдохнула, опустила ладони на его спину, потом и вовсе прижалась лбом к плотной ткани пиджака.
Я чувствовала, как тарабанит его сердце, как шумно вырывается надсадное дыхание из груди, и мне хотелось прижаться к нему еще теснее, успокоить, отвлечь.
– Не паникуй, Шторм! – проскрипел Сивый. – Твоя взяла. Ты смотри, девчонку не обижай.
Денис лишь напряженно кивнул, а я улыбнулась и скользнула руками по его талии, обнимая крепче.
– На венчание приду сам, – вместо прощания предупредил Стальберг, а я с трудом сдержала нервный смех.
Вот же гад старый…. Вернее, какой же замечательный человек, этот старик Стальберг.
Глава 44
Как только мы с Денисом остались в палате вдвоем, я почувствовала, как мой мужчина выдохнул. Повернувшись ко мне, стремительно обнял. Я не мешала ему. Но охнула, когда увидела разбитую губу и кровавую ссадину на лице.
– Все хорошо? – тихо шепнула я, а Штормов жадно прижался к моему рту.
Я не пыталась шевелиться, пережидая, пока дикий взрыв эмоций в душе Дениса уляжется и успокоится.
– Я теперь безработный, – выдохнул Штормов между поцелуями.
– Отличная новость! – рассмеялась я. – Нам нужно продавать дом?
– Ну, я безработный, но не настолько. Я успел скопить на старость, – по секрету поделился Денис. – И потом, у меня еще есть парочка источников дохода. Не переживай, маленькая.
– Да я и не собиралась. Всегда можно продать мои снимки. Говорят, они прилично стоят, – поделилась я своими мыслями.
– Да уж хрен! – возмутился Штормов, а потом пояснил свои мысли: – Твои снимки – моя личная собственность. Делиться не буду.
– Жадина! – уличила я любимого, а он лишь хмыкнул.
Вскоре появился врач, сообщил, что мне разрешено покинуть палату, рекомендовано следовать всем советам, а также в ближайшее время надлежит появляться у него на приеме трижды в неделю. Я была согласна на все, только бы оказаться дома.
По негласной договоренности после выписки из клиники меня определили в квартиру Дениса. Не знаю, какими именно словами и выражениями оперировали мужчины в тихом споре, оставив меня в машине около подъезда, но Штормов после разговора с отцом поднял меня на руки и выпустил только в своей спальне.
Я не рискнула возразить. Папа, судя по взгляду и поджатым губам, был не согласен с решением друга, но спорить (по крайней мере, в моем присутствии) не стал.
* * *
Еще одной неприятностью, с которой я столкнулась, оказалось отсутствие занятий любовью.
Я уже прекрасно передвигалась самостоятельно, ходила по квартире, готовила завтраки, обеды и ужины. И даже тонко намекала Шторму, что практически выздоровела. А он лишь снисходительно улыбался, запирал двери в ванную, когда шел в душ. И перебирался на диван, как только я засыпала в нашей кровати.
Словом, я чувствовала себя превосходно. А Штормов блистал качествами неприступной скалы. И, признаться, в мою голову медленно, но верно, начали пробираться подозрительные мысли.
Штормов – здоровый мужчина, у которого не было секса больше месяца – приличный промежуток времени. Или все же был?
Подобные мысли появлялись в моей голове с завидной регулярностью. И они начали грызть меня изнутри, отравляя мозг своим ядом подозрений.
Дошло до того, что я тайком рылась в его шкафу, выискивая на одежде следы от помады, чужие волосы или даже аромат чужих духов. Я превращалась в неврастеничку, кажется!
Сегодня эти мысли давили меня особенно остро. И чтобы хоть как-то их успокоить, я принялась готовить ужин. Отец уже снизил уровень своей опеки. Дела на фирме требовали его вмешательства. Радовало то, что он не планировал командировок на ближайшее время. И мы виделись каждый вечер, когда он приходил после работы. Но сегодня папа предупредил, что брат остался ночевать у бабушки, а они с Генри будут ужинать с деловыми партнерами. А значит, появятся у нас со Штормом лишь завтра.
Эта новость в купе с тревожными мыслями о Шторме, всех его бывших, о той же Лизе, заставила меня действовать.
Спустя пару часов был готов ужин на двоих. Я накрыла в гостиной, отыскала пару свечей, ведерко для льда, заказала десерт.
Словом, я была готова к соблазнению собственного мужчины. Оставалось лишь принарядиться. Чем я и занялась, помчавшись в спальню. Нацепила полупрозрачное белье, легкий халатик поверх, туже затянулась поясом и протопала в гостиную.
Коротким сообщением поинтересовалась у Дэна, когда его ждать. Ответ получила сразу же. В течение часа. Что ж, кажется, ужин не успеет остыть.
Ужин остыть не успел, как и я. Живое воображение подкидывало яркие и весьма красочные картинки, в которых мой Штормик вселился с дамочками разных возрастов и внешности. Начиная от той самой Лизы, заканчивая кассиршей в ближайшем супермаркете.
Словом, я взглядом гипнотизировала стрелки часов, умоляя их, ну и, разумеется, Штормова, поторопиться.
