неким стимулятором?
— Да Боже мой! Живее, потому что мне нужно домой.
— Я адово ревную, как только ты от меня уходишь. При чём отпускать тебя с каждым разом сложнее и сложнее. Порой хочется применить силу и спрятать ключи, только бы ты осталась.
Я фыкаю в ответ и отворачиваюсь. Горло окольцовывает спазмом и мне сложно вымолвить хотя бы слово.
Примерно представляю.
* * *
— У меня есть для тебя отличное предложение, Паш, — отвечаю после недолгого молчания.
— Валяй, — разрешает Скориков.
— Смотри, можно прямо сейчас вернуться за Алёной и даже ключи прятать не придётся. Уверена, она с удовольствием останется с тобой на ночь, на неделю или даже месяц. Как пожелаешь. Впрочем, не она одна.
— Спасибо за совет, Левицкая, — усмехается Паша. — Видишь ли, в этом и проблема. Было бы всё так просто, я бы не стоял сейчас перед тобой.
— Ясно. Я искреннее пыталась помочь, — развожу руками.
Мы стоим в тёмной арке у одного из старых домов советской постройки. Наверное, здесь не единожды совершались грабежи и изнасилования. Место подходящее — никто не увидит и не услышит. Даже пискнуть не успеешь, как тебя ткнут ножом под рёбра. От этих мыслей непроизвольно передёргивает.
— Хоть ты и не желаешь выключать в себе суку, но мне нравится, что ты ревнуешь, — произносит Скориков. — Это чистый кайф для моего сердца.
— Господи, — фыркаю в ответ. — Я не ревновала, можешь не обольщаться.
— Ага, я так и понял.
— Твоя самоуверенность просто зашкаливает, Паша, — цокаю языком. — Знаешь, я чётко запомнила слова, что у тебя нет ни девушки, ни невесты, ни жены. И вдруг на открытии «Не просто пасты» выясняется, что вы с Алёной часто ходите на мероприятия.
— И что? Разве это означает, что она моя девушка? Ах да, совсем забыл! Пока ты созреешь на новую встречу, я обязан сидеть дома и терпеливо ждать твоего сообщения. Даже не звонка, потому что я так и не заслужил получить номер телефона самой Владиславы Левицкой. Да что там. Меня даже в друзья в соцсетях не добавили!
— Вот это тебе не повезло, — качаю головой. — Зато со мной не обязательно казаться лучше, чем ты есть на самом деле, Скориков. Я ведь тоже далеко не ангел.
— Это я заметил. При чём давно.
Щёки вспыхивают, я откидываю волосы за плечи и гордо приподнимаю подбородок. Если откровенно — меня заводят перепалки со Скориковым. Можно вывести его на эмоции и разговорить, а ещё выудить интересную информацию.
— Так что же ты сказал Алёне? Она не обиделась, что ты уехал? — продолжаю провоцировать. — Такая ладная девочка — просто чудо. У неё своя грудь или силикон?
— Понятия не имею, — пожимает плечами Паша.
— В следующий раз тщательнее прощупай и напиши мне. Это чисто женский интерес.
— Влада, замолчи, — мягко пресекает Скориков и идёт прямо на меня.
— Нет, ну правда. Может и я себе такую сделаю.
— Просто, блядь, замолчи, — шумно вздыхает Паша. — Я с ней не сплю.
— А с кем спишь?
Заинтересовано смотрю и закусываю нижнюю губу.
— Хочешь верь, а хочешь нет — в последние месяцы с тобой.
— И всё?
— И всё.
Расстояние сокращается до минимума и становится критически-близким. Скориков нависает надо мной и сжимает челюсти до выступивших желваков.
— Чем докажешь?
— Поверить на слово не вариант?
Я отрицательно мотаю головой.
— Наверное, стоило бы начать отношения с кем-то ещё, но это было бы нечестно, — отвечает Паша. — Меня тянет только к тебе. Раньше думал, что один раз потрахаемся и хватит. Окей, второй и третий — тогда точно отпустит. Но это нихуя не так. С каждой встречей я влюбляюсь в тебя всё больше и больше. Просто с ума схожу.
Откровения Скорикова выбивают почву из-под ног. По коже ползут мурашки, резко становится жарко.
— Ты отвратительный кандидат для свободных отношений, — произношу дрожащим голосом.
— Жалеешь, что связалась со мной?
Паша обхватывает ладонью мою шею и слегка сжимает. Смотрит прямо в глаза, наклоняется ниже и задевает кончиком носа мой нос. Я чувствую его тёплое дыхание.
— Не жалею, — выдыхаю ему в губы. — Мне тоже с каждым разом… нравится. И я ревную тебя — ты прав.
Всё что между нами происходит — это чертовски неправильно и выходит за все допустимые рамки. Я знаю. Боже, конечно же, знаю. Но ничего не могу с собой поделать!
Ноги слабеют, когда наши губы сливаются в сумасшедшем поцелуе. Таком важном и необходимом, словно кислород.
Паша перемещает руки на мою задницу и сжимает её. Затем забирается под платье и натягивает стринги так сильно, что те болезненно упираются между половых губ и вызывают острый прилив возбуждения.
— Ты собрался трахнуть меня прямо здесь? — спрашиваю Скорикова.
— Поехали ко мне? — тут же предлагает.
— А что такое? Почему не гостиница? Решил сэкономить?
Я направляюсь к автомобилю и завожу двигатель. Спустя пять минут еду по ночному городу в известном направлении. Я — впереди, веду. Паша — сзади, позволяет. С Натаном у нас всегда было наоборот. Он вёл, а я следовала.
В лифте мы со Скориковым снова начинаем целоваться. Выходим на этаже, кое-как открываем дверь его квартиры.
Я вскрикиваю, когда Паша подхватывает меня под ягодицы и усаживает на комод. Приподнимает платье, скользит ладонями по ногам. Касается губами щеки и шеи. Быстро, торопливо, но всё равно безумно нежно и чувственно.
Он снимает мой пиджак и тянет вниз бретельку платья. Зацеловывает плечи, грудь и нетерпеливо трогает пальцами сквозь бельё. Достаточно одного прикосновения, чтобы я вспыхнула и застонала.
— У тебя было много женщин? — спрашиваю Скорикова, расстёгивая пуговицы на его рубашке.
— Не считал. Думаю, достаточно, — он пытается напрячь память, а затем трясёт головой, словно это совершенно неважно.
Я облизываю губы и провожу ладонями по крепкой обнаженной груди и животу. Задеваю жёсткие волоски, трогаю рельефный пресс и царапаю ногтями кожу.
— Это всё ерунда, Влада, — проговаривает Паша. — И вовсе не зависит от количества. Просто ты меня хочешь, поэтому течёшь.
Он довольно усмехается и снова подхватывает меня на руки. Я смеюсь, пытаюсь отшутиться. В голове же набатом стучит: «Хочу, хочу». Кажется, тронусь умом, если мы прямо сейчас не займёмся сексом.
Оказавшись на кровати, я пытаюсь справиться с молнией на платье и смотрю как торопливо раздевается Скориков. Он опускает вниз боксёры, оголяет вздыбленный тяжёлый член с блестящей от смазки головкой.
Стягиваю стринги, бросаю их в сторону. Как только Паша ложится на меня сверху, я шире развожу ноги и с облегчением выдыхаю.
— Презерватив, — тут же напоминаю.
