Доктор Тодд предупредил меня, что это быстро может стать нездоровым и контрпродуктивным. Поэтому персонал внимательно следил за взаимодействиями между пациентами. Хотя я точно знал, что совсем немногие вступали в романтические отношения друг с другом во время лечения.
Но мы с Марией были лишь друзьями. Но я знал, что мой уход будет тяжелым для нее. Так что слышать, что она тоже ушла, обеспокоило меня.
— Да, ну, я устала быть там. Я действительно не чувствую, что могу получить большее из этого, ты знаешь? — думаю, я мог это понять, но я не был уверен, что это была причина, почему Мария ушла.
— И так, где ты? Вернулась к бабушке? — Мария жила с бабушкой в Бока-Ратон, прежде чем поступила в центр «Грэйсон». Ее биологический отец попал в тюрьму за злоупотребление, когда она была ребенком, и Мария ничего не слышала о маме с десяти лет. Так что она стала жить с матерью своей мамы, которая оказалась косметическим представителем, и у нее было денег больше, чем у Бога. Но при этом было мало времени для эмоционально покрытой шрамами внучки. Это создало идеальные условия для саморазрушающего поведения. У нас с Марией было больше общего, чем кто-либо из нас хотел признать.
— Да, пока что. Я закрываю последние несколько зачетов в школе. Бла, бла, бла. Я не поэтому звоню, Клэй! — завизжала Мария, и я не мог не рассмеяться над ее шумным волнением.
— Хорошо, хорошо. Расскажи прежде, чем получишь аневризму. — Девичий смех Марии наполнил другой конец телефона, и я понял, что действительно скучаю по ней и по всем нашим друзьям в «Грэйсон». Даже если я был здесь, чтобы справиться с тяжелым дерьмом, таким образом, это было намного проще. В центре «Грэйсон» все было намного проще.
— Я еду в Вирджинию! — выговорила она и я замер от удивления.
— Ты едешь в Вирджинию? Зачем? — хорошо, я не хотел звучать таким недовольным от этой идеи. Разве не я только что думал, какой простой была моя жизнь в «Грэйсон»? Но это не значит, что я хотел, чтобы эта жизнь последовала за мной наружу. Обособление является ключевым.
— Вау, не стоит звучать так радостно, — сказала Мария, явно раненная отсутствием моего энтузиазма.
— Извини. Нет, это здорово. Что привело тебя к северу от границы штата Флорида? — спросил я, потирая участок кожи между бровей. У меня начиналась головная боль.
— Ну, я еду лишь на пару дней. Вообще-то я направляюсь в Александрию, увидеть старшего брата Гектора. Я годами не видела его. И мы снова начали разговаривать, пока я была на лечении, так что я решила, это хорошее время приехать и увидеть его. Плюс, подумала, это будет идеальным поводом, чтобы навестить своего лучшего друга. — Способ надавить на чувство вины. Боже.
— Нет, это здорово. Я буду рад тебя увидеть. Так, когда ты приезжаешь в Вирджинию? Знаешь, я могу приехать в Александрию, чтобы увидеться с тобой. Спасешь себя от трудности поездки до Дэвидсона. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Я не был уверен, почему это так сильно напрягало меня. Но я просто знал, что присутствие здесь Марии неудобно столкнет два моих мира вместе.
— И пропустить все достопримечательности Дэвидсона, Вирджинии? Я не могу этого пропустить ни в коем случае. Буду на следующих выходных. Позвоню тебе, когда буду в Александрии, и мы определимся со временем, когда я смогу приехать. Ииии! Я так взволнована! — легкомыслие Марии было трудно игнорировать. Да, это было здорово. Мария была клевой. Нет необходимости в странностях.
— Не могу дождаться, чтобы услышать о твоей жизни снаружи. Все так, как ты и надеялся? — спросила она. Я должен был идти в «Bubbles» и начинать свою смену.
— Я могу рассказать тебе все на следующих выходных. Я должен приступить к работе.
Мария ложно вздохнула.
— Ты работаешь? Посмотри на себя, продуктивный член общества.
Я усмехнулся.
— Это я, продуктивный парень общества, — невозмутимо произнес я.
— Прежде чем ты отключишься, ты видел эту девушку? Мэгги? — спросила Мария, и я знал, ее вопрос был больше как допрос, чем любопытность.
— Да. Вообще-то, она и я, ну… мы снова вместе, — признался я.
— Ох. Это здорово, Клэй. Надеюсь, ты счастлив, — она звучала искренне, только немного удрученно. Я пытался игнорировать разочарование и ревность в ее голосе.
— Мне надо идти. Поговорим на выходных, — сказал я, готовый закончить телефонный звонок.
Я не был полностью уверен, что чувствую о будущем визите Марии. Но моими внутренностями, или это были глубокие источники паранойи, я не мог не чувствовать, что произойдет катастрофа.
— Мэгги —
Я нервничала. Пофиг, я очень, очень нервничала. Я уставилась на свое отражение в зеркале и расправила юбку своего серого платья-свитера в миллионный раз, с тех пор как надела его. Я выглядела мило. Но я пытаюсь быть милой? Сексуальной, замечательной или офигительно красивой было бы намного лучше.
Но я застряла с милой.
Я никогда не была той, кто одержим своим внешним видом, как большинство девушек подростков. Меня устраивало это: «Бог даровал мне» и была с этим согласна. Но сегодня, по какой-то причине, я чертовски сходила с ума.
Это было даже смешно. Потому что я одеваюсь для человека, который уже думает, что я самая прекрасная девушка на планете.
Он был бедным, заблуждающимся дурачком.
Сегодня было «свидание». Мы с Клэем несколько раз разговаривали на неделе и не смогли согласиться, чем хотим заняться. Я не хотела, чтобы он попал в неприятности. Но он хотел сделать что-то особенное.
И я могла это оценить. Потому что это ощущалось как начало для нас. Наш первый шаг в сторону будущего, которое мы всегда хотели иметь. Наш шанс делать один шаг за раз, в правильном направлении. Господь знает, мы пропустили целую кучу ключевых моментов в прошлый раз.
Но сейчас мы идем, а не бежим к финишной черте. И я была счастлива прогуляться.
Часть меня хотела, чтобы для нас это был первый раз. Чтобы у нас не было огромного багажа, который всегда щекочет наши умы нежелательными воспоминаниями. Я ненавидела приступ недоверия, который чувствовала в присутствии Клэя, и я абсолютно ненавидела гипербдительную тревожность, которую часто чувствовала от него.
Я настолько потерялась в блаженных муках воссоединения, что понадобилось несколько дней, прежде чем начала просачиваться реальность. Я старался не наблюдать за ним и контролировать его поведение. Но это было привычкой. И я ничего не могла поделать, но наблюдала за любым признаком того, что он свернул с курса восстановления и снова лгал мне.
