Воан одним прыжком оказался рядом с отцом.
Опустившись на колени, Оскар упал лицом вниз. Рейф наклонился к ним, а Воан словно застыл на месте. Менеджер что-то кричал в телефонную трубку.
— Пульса нет, — сказал Рейф и разорвал на Оскаре рубашку.
Воан смотрел, как сереет лицо отца…
— Нет! — закричал он.
Рейф прижался ртом ко рту Оскара…
— Н-е-е-т!
Менеджер принялся массировать Оскару сердце.
— Раз, два, три, четыре… Проверь!
— Пульса нет, — отозвался Рейф и вновь склонился над Оскаром.
Менеджер упорно продолжал массировать.
— Раз, два, три, четыре… Дыши же… Раз, два… Дыши…
Воан упал рядом с отцом и схватился за его руку.
Вдалеке послышалась сирена.
Мэгги бежала всю дорогу до гаража. Неужели его покалечило так, что он не может идти? Но ведь он сам шел… Или запоздалая реакция? Такое тоже случается.
— Последний день, последний день, — бормотала она. — Ради Бога, только не он! Только не он!..
Когда же ее пропустили вперед и она увидела живого и здорового Рейфа, ноги подкосились, а сердце подпрыгнуло от радости. Но тут ее взгляд упал на Оскара, и Мэгги сразу поняла, что, несмотря на все усилия, к жизни он не вернется.
Ей стало жаль скрючившегося возле отца Воана, по лицу которого бежали ручьи слез. Она подошла к нему и обхватила за плечи, когда приблизилась машина «скорой помощи».
Медики споро и без суеты делали свое дело, однако сердце Оскара не отзывалось на их усилия. В конце концов, они накрыли его простыней и увезли.
Подошел Рейф и помог поставить Воана на ноги. Он обнял их обоих и уткнулся лицом Мэгги в плечо. Все потихоньку разошлись, и только они продолжали стоять там, где стояли.
Наконец Воан вытер рукавом слезы и сказал:
— Папа так и не узнал, что я собирался попросить у него прощение.
* * *
Мэгги вернулась домой. Рейф посадил ее на поезд и, взяв с собой Воана, отправился в «Старт-манор», потому что Воан был не в состоянии видеть, слышать, соображать, жить…
Неожиданно наступили холода, но первый день после смерти отца Воан только и делал, что бродил по саду, подставляя непокрытую голову жестокому северному ветру.
Вечером Рейф отыскал его сидящим на бревне на границе Оскаровых владений.
— Почему? Почему так неожиданно? — хрипло спросил он.
Рейф сел напротив него.
— Сердце не выдержало.
— Я слишком поздно все понял.
Воан смотрел в сторону, но это не имело значения.
— Да.
— Ты был для него лучшим сыном, чем я.
— Говорят, кровь не водичка. Но это не всегда так.
— Не хочешь помочь?
Наконец-то Воан посмотрел на него.
— Тебе нужна помощь? Хочешь, чтобы я примирил тебя со смертью Оскара?
— Хочу! — громко проговорил Воан. — Скажи, что прошлое не имело значения. Скажи, что папа простил меня. Скажи, что он успокоился. Скажи то, что нормальные люди говорят в таких случаях…
— Ты мне все равно не поверишь.
— По крайней мере, он успокоился. Ведь правда?
— Не знаю, — ответил Рейф. — Но тебе придется научиться жить без отца.
— Нет! Не могу. Слишком все быстро. Сначала Джейд. Теперь он…
Воан встал и пошел к дому. Рейф последовал за ним.
— На похоронах Джейд он не сказал мне ни слова. Ты это знаешь? — спросил Воан.
— Знаю. Я там был.
— Ага!
— Я с тобой говорил.
— Все говорили со мной, а он — нет. И так было еще хуже, потому что все считали, что я там по праву, только он один не хотел принять меня.
— Но он и не прогнал тебя.
— Ерунда. Думаешь, он хотел бы, чтобы я был на его похоронах?
— Не знаю. Мы никогда не говорили об этом. Казалось, Оскар не умрет никогда.
— Его интересовали только машины.
— Нет, мы еще беседовали о тебе. Я пытался его уговорить, но он ведь был упрямый.
— Ага!
— Он ненавидел тебя, потому что ты восстал против него.
— Точно! Он всегда был такой.
— Но после него кое-что осталось. Ты так не думаешь?
— Не хочу быть на него похожим.
— Но ты похож.
— Если бы у меня был сердечный приступ, что бы он сделал?
Воан остановился и сквозь очки уставился на Рейфа.
— Наверняка он чувствовал бы то же самое, что ты чувствуешь сейчас.
— Думаешь?
— Убежден.
— Ты знал его лучше меня…
— Да, — отозвался Рейф. — Так что поверь мне.
* * *
Тамсин держала путь в Нортгемптон. По земле стелился туман, и вести машину было нелегко. Многомильные пробки вконец измотали ее, и она решила немного передохнуть.
Заглушив мотор, Тамсин достала из отделения для перчаток карту, развернула ее и принялась прилежно изучать. Она не знала, где в точности искать дом Оскара Херрика, но была полна решимости добраться до него, чего бы ей это ни стоило. Там Рейф. Необходимо рассказать ему об их с Авой разговоре.
Неожиданно она вспомнила о последних в жизни Рейфа гонках, которые должны были состояться накануне. Со вчерашнего дня Тамсин была настолько погружена в собственные мысли, что ей даже и в голову не пришло включить радио или купить газету. Вся последняя неделя пролетела словно фильм ужасов. Тамсин вспомнила, как ворвалась в свою квартиру, как кидала вещи в чемодан после несчастья в Шоркроссе, а потом говорила с Авой и мчалась по дорогам, словно за ней гнались.
Она сразу решила ехать к Рейфу, но не хотела волновать его перед стартом, так что ей пришлось как-то убивать время. Добравшись до Ноттингема, она провела в нем пять дней, с трудом вспоминая, как бродила по магазинам, любовалась каменными львами и замком, а в последний день купила немного косметики, сняв деньги с кредитной карточки.
В воскресенье утром Тамсин отправилась в Лестер, сняла комнату на ночь, в понедельник оплатила счет и поехала в Нортгемптон. Наверняка Рейф в «Старт-маноре» у Оскара.
Немного отдохнув, Тамсин вернулась на укрытое туманом шоссе и продолжила путь. В городе, освещенном фонарями, туман был не такой плотный, и она принялась методично объезжать авторемонтные мастерские и магазины запчастей, расспрашивая о «Старт-маноре». В пять Тамсин подъехала к нужному дому.
Он был освещен, но шторы опущены, так что понять, кто ходит внутри, она не смогла. Но одно Тамсин знала наверняка. Здесь она не встретит Воана. Они с отцом уже много лет на ножах.
Выйдя из машины, она громко постучала в дверь. Послышались шаги. Наверное, Рейф. В крайнем случае, Оскар Херрик. Ничего, они встречались. В конце концов, представится…
