догадался.
Следующие несколько дней прошли лучше, чем я ожидала. Если не считать того, что адвокат Деймона все еще пытается решить его дело, у нас с Бишопом наладились… отношения? На самом деле я не уверена, в каком мы статусе, но пока я не хочу опережать события, требуя от Бишопа «ярлык». Все это время Деймон не покидал свою комнату, и это меня беспокоит. Все, с кем я советовалась насчет его поведения, говорили мне оставить его в покое и убеждали, что таким образом он справляется с происходящим. Так что из уважения к Деймону я держусь в стороне.
– Мне нужно у тебя кое-что спросить, – говорит Татум, снимая крышку с йогурта. – Пожалуйста, не сердись на меня за то, что я поднимаю эту тему, но этот вопрос беспокоит меня уже некоторое время.
Откусив яблоко, я машу рукой, позволяя ей продолжить – по крайней мере, она успеет сказать все до того, как сюда придут мальчики. Я не знаю, что происходит между ней и Нейтом, но я решила не вмешиваться, не желая принимать участие в их драме.
– Хорошо, итак, запись… – начинает она, и я прекращаю жевать, в панике оглядывая столовую.
– Татум! – огрызаюсь я на нее шепотом. – Зачем ты об этом говоришь?
Я выпрямляю спину и снова кусаю яблоко.
– Ну, мы ведь так это и не обсудили.
– Я просто хочу об этом забыть.
Я бросаю на нее многозначительный взгляд.
– Но все-таки кто ее отправил? Элли?
Она никак не остановится. Кто-то должен заткнуть ей рот.
– По-видимому, да.
– Но вот в чем дело. – Она окунает в йогурт ложку. – Похоже, в тот день, когда появилось видео, Элли была на лечении. То есть она не могла этого сделать, потому что там запрещены телефоны.
Я снова делаю паузу, обдумывая ее слова. Не может быть, чтобы это была не Элли. Все признаки указывали на нее, и она сама в этом призналась.
– Это была она, Тат. Она же призналась.
Татум пожимает плечами.
– Ну а я думаю, что это не Элли. Она взяла бы ответственность за любую причиненную тебе боль только потому, что это ты. Но я не думаю, что она распространила видео.
– Ну, может, и нет. – Я откладываю яблоко в сторону, потому что у меня пропал аппетит. – Но она определенно сыграла в этом свою роль.
– Ммм… – бормочет Татум. – Что и является следующим вопросом. Если это так, то кто-то ей помог.
Я осматриваю столовую, наблюдая за студентами, разбившимися на небольшие группки. Кто-то смеется, кто-то рисует, кто-то играет на гитаре, а кто-то просто сидит в одиночестве.
– С тех пор об этом никто не вспоминал, поэтому я не хочу поднимать эту тему. Давай просто забудем?
Татум кивает.
– Считай, что мы уже об этом забыли.
Если она права и кто-то помогал Элли, значит, здесь есть кто-то, кто действует против меня. Может, это Лорен? Но с тех пор как Элли исчезла, она тусуется с группой ботаников.
Как раз в тот момент, когда я собираюсь открыть рот, в столовую входит Бишоп. Остальные парни следуют за ним. Он садится рядом со мной, а Нейт располагается рядом с Татум. Кажется, мне все-таки стоит спросить, что между ними происходит, но я снова сдерживаюсь. Я боюсь, что он просто использует Татум, чтобы забыть Тилли. Я видела, каким он был с ней. Не хочу показаться высокомерной, но даже я оставалась в тени, когда рядом с ним была Тилли, а поскольку ее больше нет, я могу видеть, что с ним сделало ее отсутствие. Я знаю, мне сказали ее не искать, но, как только мне удастся уладить все дерьмо с Королями, Деймоном и Катсией, я займусь ее поисками.
Бишоп обхватывает меня рукой, притягивает к себе и целует в лоб.
– Хей, детка.
Сейчас я упаду в обморок.
Я застенчиво улыбаюсь.
– Привет.
Татум пинает меня под столом, так что я многозначительно на нее смотрю, чтобы узнать, какого черта ей от меня надо. Ее глаза указывают мне за спину, поэтому я слегка разворачиваюсь и обнаруживаю, что вся школа словно замерла, наблюдая за нами с Бишопом. Это выглядит тревожно и странно, но с годами я к такому привыкла. Не только из-за Бишопа, но и от того, что мне часто приходилось быть новенькой. Но то, что мне удалось заполучить Бишопа, заставило людей сойти с ума. Он по-настоящему недоступный. Никто не был достаточно хорош для него – кроме меня.
– Итак, небольшой вопрос, пока вы все здесь. Картер устраивает вечеринку в эти выходные, чтобы отметить… – Татум что-то обдумывает, а затем качает головой. – Не важно. Я забыла повод, но это не имеет значения. Я иду. Мэди?
Она вопросительно смотрит на меня, ее невинные глаза широко раскрыты, как два маленьких блюдца. В невинности таится ложь.
Я засовываю в рот соломинку.
– Думаю, я не пойду. На этих выходных у меня много дел.
– И Бишоп – одно из них? – шутит она в ответ, хлопая ресницами.
– Бишоп – это они все, – отвечает за меня Бишоп, приподнимая меня с места и сажая к себе на колени.
Я чувствую себя паршиво. Знаю, что не должна, но чувствую. Я знаю, что отдалилась от Татум с тех пор, как мы с Бишопом так сблизились, а я совсем не хочу, чтобы она чувствовала себя забытой. Взгляд Татум падает на ее еду, и она вгрызается в апельсин.
Закатив глаза, я поворачиваюсь к Бишопу.
– Пойдем? Ненадолго. Нам не нужно задерживаться допоздна.
Бишоп бросает одну из моих морковных палочек себе в рот и подмигивает.
– Хорошо, детка.
Он смотрит через плечо Татум прямо на Картера.
– Мы должны пойти.
Он подает взглядом какой-то мрачный знак, и, когда я поворачиваюсь назад, его рука собственнически сжимает мое бедро.
– Мы пойдем.
Татум взволнованно хлопает в ладоши.
– Хорошо, тогда насчет нарядов…
– Нет, – прерываю я
