Он слегка улыбается.
Я киваю.
– Ставлю двадцать долларов на кленовый батончик.
Он издает тихий смешок, смотрит на Кэптена, затем поворачивается к двери.
– Не рассказывай ему о моей матери, – говорю я.
Тело Ройса напрягается, его рука задерживается на двери.
Слезы наполняют мои глаза, но я не моргаю, заставляя их высохнуть там, где они застыли.
Через минуту его голова опускается, и он с сожалением кивает.
Он нашел его.
Как только он выходит, я резко выдыхаю, мои руки взлетают к вискам.
– Ты должна быть осторожна.
Я резко оборачиваюсь на мягкие слова медсестры, прищуриваюсь.
Черт, я и забыла, что она здесь.
– Что, черт возьми, ты сказала?
Ее лицо резко бледнеет.
– Я не… Мне так жаль, я не хотела…
– Угрожаешь мне?
Ее глаза расширяются.
– Это не так, клянусь, миссис Брейшо. Я лишь беспокоюсь. У вас много чего происходит, больше, чем я знаю, я уверена. Высокий уровень стресса может вызвать множество проблем.
Закатив глаза, я отвожу взгляд и иду к двери.
– Поверь мне, это для меня не ново.
– Рэйвен, – зовет она, прежде чем я успеваю выйти.
Я оглядываюсь через плечо.
– Это крыло было построено на пожертвования семьи Брэйшо. Это все, по сути, ваше, как и персонал внутри. Мы все очень благоразумны. – Она слегка улыбается.
– Это Рэй, и я понятия не имею, о чем, черт возьми, вы говорите, леди.
Я выхожу за дверь и замечаю Викторию в ту же секунду, как заворачиваю за угол.
Она вскакивает со своего места, встречая меня на полпути.
– Эй.
– Он снова проснулся, я думаю, он бодрствовал некоторое время, прежде чем я это поняла.
Она резко выдыхает.
– Это здорово.
– Я не думаю, что он будет так часто вырубаться теперь. Почти уверена, что на этот раз это из-за обезболивающих.
Она смотрит на меня, слегка кивая.
– Ройс сказал, что вернется позже.
Я киваю, опускаясь на диван, на котором она сидела, и она снова садится рядом со мной.
– Он знает, где Мэддок.
Ее глаза расширяются.
– И ты сидишь здесь?
– Он мне не сказал, я догадалась.
– И все же… ты сидишь здесь? – протягивает она.
– Что я должна делать? – Перевожу на нее взгляд. – Идти найти его, умолять его вернуться домой, накричать на него за то, что он солгал мне и сказал, что, если я выйду замуж за его брата, он не оставит их, только для того, чтобы уйти в тот же гребаный день, когда он узнал, что я сделала то, о чем он и просил, чего он хотел, что он умолял меня сделать?
– Это именно то, что ты делаешь, – огрызается она.
Я качаю головой и опускаю ее обратно на спинку дивана.
– Тогда что, Ви? Он приходит домой и будет вынужден наблюдать за всем, что происходит?
Она молчит минуту, потом медленно ерзает на сиденье и поворачивается всем телом ко мне.
– Что ты имеешь в виду, говоря «за всем, что происходит»?
Мои брови приподнимаются, и я смотрю на нее.
– Рэйвен… – Она качает головой. – Ты только что сожгла поместье Грейвенов дотла. Ты взяла все под свой контроль. Ты узнала то, чего никогда не знала, то, что может изменить…
– Что изменить, Виктория? – Я пристально смотрю на нее. – И что же я выяснила, а? Я ведь еще ни единым гребаным словом не поделилась, не так ли?
У Виктории сводит челюсть.
– Что ты знаешь такого, чем ты не делишься?
– Я же говорила тебе, – выдавливает она сквозь стиснутые зубы. – Я жила, чтобы раскрывать секреты.
– Да, и что ты узнала? – Я толкаю ее. – Потому что, как я могу судить, ты бесполезна на информационном фронте, – подначиваю я ее.
Она вскакивает с дивана.
– Это несправедливо.
Бас отталкивается от стены и подходит ближе.
– Неужели? – Я смотрю на нее. – Что случилось с разговорчивой девушкой, которую я ударила в Брей-хаус?
– Прекрати, – огрызается она.
– Ты пробыла здесь дольше всех. – Я вскакиваю на ноги. – Ты не любишь спрашивать, не хочешь казаться слишком заинтересованной, потому что тогда люди могут захотеть задать тебе вопросы, а ты этого не хочешь.
– Заткнись, Рэйвен.
– Итак, как и Кэп, ты используешь свои глаза и уши. Когда я впервые встретила тебя, ты пыталась вести себя так, как будто ты другая. Ты хотела, чтобы я думала, что ты просто еще одна сплетница, но теперь я знаю, что это чертовски далеко от того, кто ты есть.
– Это ничего не значит.
– Это значит все. У тебя была цель.
Она качает головой, ее светлые волосы выпадают из неаккуратного конского хвоста.
– Ты привела меня к этой папке. Ты нарочно рассказала мне о предыстории парней, потому что хотела, чтобы я ее взяла.
– Ей было не место в том доме, где ее мог найти кто угодно и… – она обрывает себя.
– И… что? Использовать против них? – Я киваю. – Потому что я согласна. Ты хотела, чтобы она была в безопасности, как и следовало, и ты доверяла мне сделать это.
– Я тебе не доверяла, – выплевывает она, но отводит взгляд. – Но я тоже не была слепой.
– Ты знала, что я отдам ее им.
Она сжимает губы, почти незаметно кивая. Она вздыхает.
– Все говорили это, Рэйвен. Ты не такая, как все здесь. – Она смотрит на меня, молчит секунду, прежде чем решиться поделиться чем-то еще. Ее виноватый взгляд приводит меня в замешательство. – Я сразу поняла, что ты им понадобишься. Ты сама попала на их радар, но я все равно немного тебя подтолкнула.
– Вечеринка у Грейвенов, на которую ты настояла, чтобы я пришла, – часть плана, верно?
Она хмурится.
– Я сделала это не для них. Все это не было им на пользу, я просто помогала продвигать дело быстрее.
– Я знаю. То, что ты была верна Грейвену, даже не приходило мне в голову. Вообще.
– Я бы никогда, – выпаливает она. – Никогда.
Я киваю.
– Знаю, но я оказалась там неспроста, верно?
– Да. – Она мгновение смотрит на меня, прежде чем продолжить. – Я привела тебя на вечеринку, зная, что Коллинз тебя заметит. Я знала, что ему нужно было увидеть тебя, поговорить с тобой, чтобы его одержимость полностью овладела им.
– И появились парни?
– Я предупредила их, дала понять, что в ту ночь за ними следил Грейвен.
– Как ты заманила девушку Грейвенов на их вечеринку?
– Парень, с которым я встречалась. Он работал на них. По сравнению с ним он был всего лишь мышью в логове льва, но все же. Я случайно проговорилась, что у Брэйшо появилась новая девушка, на которой они зациклились,
