— Используешь, — шёпотом повторяю.
— Да, использую. Я использую прошлое против своего отца. Тебя. Для него страшно понимать, что я защищаю тебя и хочу сделать своей невестой. Он бесится. Утром отец уже потребовал, чтобы я отказался от тебя, или будет хуже. Я не отказался, чтобы посмотреть, на что он способен. Мне нужны улики против него. Весомые улики.
— И ты ждёшь, когда он нападёт на меня и попытается убить, — печально заключаю я.
— Именно так. Не хочешь спросить, жаль ли мне тебя? — усмехается Слэйн, а я кривлюсь от его мимики. Она противная и насмешливая над моими ожиданиями.
— Конечно, нет. Тебе не жаль меня, потому что я предала тебя и своими руками обрекла многих на ад. Зачем тебе меня жалеть, — горько отвечая, качаю головой.
— Нет, мне не жаль тебя, потому что я знаю, что ты сильная. Жалость для слабаков, а ты другая, Энрика. На твоём месте большинство женщин уже сошло бы с ума. Они лишились бы воли и продали себя. Они бы сдались, но не ты. Это меня в тебе и восхищает. Это притягивает меня к тебе. Но как бы я ни поступал, знай, что не позволю ему убить тебя или навредить смертельно. Да, он может попытаться, но в этот момент я его поймаю и выберусь из кандалов. Я освобожу и тебя.
— У тебя есть план? — холодно спрашиваю, отодвигаясь от Слэйна, но он притягивает меня обратно к себе.
— Обиделась на правду, Энрика?
— Я задала вопрос, — цежу.
— У меня есть план. Я тоже задал вопрос.
— Да, мне обидно, что всё так плохо между нами. Не за пределами нашего мира, а внутри него. Это обидно. Обидно, что ты не даёшь мне и шанса быть рядом с тобой, поэтому это лишает меня веры в наше будущее. Вообще, у нас не может быть будущего. Я… не знаю, но мне хочется просто спрятаться от тебя. Не от них, а от тебя, Слэйн, потому что именно ты причиняешь мне боль. Ты мстишь мне, а я больше не могу доказывать, как сильно привязана к тебе. Как можно показать человеку, что ты его любишь, если он сам не позволяет этого и не хочет узнать об этом? Это тщетно. Я не знаю, что думать сейчас и что ещё сказать тебе. Не знаю, и секс с тобой мне не понравился. Это было грязно и пусто. Прости, мне нужно какое-то время побыть подальше от тебя. — Выпутываюсь из его рук и выхожу из ванны. По моему телу стекает вода, и она лишает меня сил. На самом деле я чувствую себя такой уставшей и хочу спать, хотя проснулась совсем недавно. Слишком много эмоциональных сил я трачу рядом со Слэйном.
— Энрика, — зовёт он, и я оборачиваюсь, хватая полотенце.
— Ты нужна мне. Я верю в твою любовь ко мне, но мне мало. Я хочу видеть её в твоих глазах и убедиться в том, что снова могу доверять тебе. Если ты снова предашь меня, то я сдохну. Я знаю, что не смогу пережить это, потому что ты часть меня. Ты моё наваждение. Я иду по твоим следам и найду тебя, где бы ты ни спряталась. Я хочу быть рядом с тобой. И хочу большего между нами, — его спокойный тон совсем не подходит этим словам, от которых моё сердце бьётся быстрее.
— Помоги мне измениться. Помоги мне стать твоим, Энрика. Пожалуйста, — добавляет он.
Чёрт, Слэйн в одежде лежит в ванне, полной воды, и смотрит на меня печальным и полным одиночества взглядом. Он всегда остаётся один, а я ухожу. Я бросаю его на каждом этапе, и мне паршиво, что мои ожидания идут вразрез с происходящим. Нам сложно быть рядом друг с другом, но иначе никак. Это сильная зависимость.
— Тогда выходи из этой ванны, и давай поедим. Я не завтракала. Если бы ты научил меня что-то печь, я была бы тебе благодарна, — улыбаюсь, приближаясь к ванне.
Протягиваю ему руку, но это куда больше, чем просто помощь, чтобы подняться из ванны. Я предлагаю ему воевать вместе. Предлагаю ему быть на одной стороне. Предлагаю ему довериться мне. Слэйн пару минут задумчиво смотрит на моё лицо, а потом на мою руку, и на его губах появляется счастливая улыбка.
— Как насчёт слоек с шоколадом и орехами? — спрашивая, он вкладывает свою руку в мою и сам поднимается. Слэйн выходит из ванны и притягивает меня к себе.
— Это будет очень вкусно, — шепчу я.
Он целует меня нежно и мягко. В ответ я обнимаю его за шею, скрепляя наш союз своими губами, обещающими ему, что мы выберемся, и я не оставлю его.
Наверное, всё в этой жизни правильно. Мы ошибаемся и должны всегда отвечать за последствия. Кроме крушения бизнеса Слэйна, есть ещё и чувства. Они куда сложнее и важнее, чем бумажки. И сейчас речь идёт именно о чувствах. Не знаю, готова ли я встречаться со Слэйном или на что-то большее, но попробую. Хотя у нас отношения, расписанные на бумаге, я понимаю, что это всё ерунда для нас обоих. Слэйн специально устроил весь этот ад, чтобы выжить и прикасаться ко мне. Я бы ни за что добровольно не согласилась быть с ним, потому что знаю, насколько сильно люблю его. Порой кому-то нужно настаивать на своих требованиях. В паре кто-то обязан приказать в нужный момент, иначе можно всё потерять. Не всегда мужчина руководит отношениями, порой это делает женщина, но здесь всё дело в том, как предложить это перемирие. И я думаю, что этот раунд остался за мной.
Глава 26
Облизываю пальцы, собирая все крошки и капли шоколада. Слэйн щиплет меня за бок, и я смеюсь, хватая ещё одну слойку.
— Последняя. Это моя. — Он тянет руку, чтобы забрать у меня, но я впиваюсь в рассыпчатое и хрустящее тесто зубами.
— Не успел, — улыбаясь, говорю и жую. — Но я могу поделиться. Хочешь?
Игриво машу перед его лицом слойкой.
— Смотря какие ты условия поставишь, — прищуривается он.
Снова кусаю слойку и подхожу к нему вплотную. Касаюсь слойкой губ Слейна, и его глаза вспыхивают от удовольствия. Он тоже кусает. Я глотаю и снова хватаюсь зубами за слойку, чтобы она не упала. Слэйн делает то же самое. Каждый из нас старается откусить побольше, чтобы добраться до итога. Наши губы встречаются, и я слизываю шоколад с губ Слэйна, а он подхватывает языком кусочек ореха с моих. Вкуснее всего оказывается поцелуй. Обнимаю Слэйна за шею, целуя его и пытаясь ещё и доесть то, что осталось во рту. Смеясь, отклоняюсь от него.
— Ну как? Условие было приемлемым? — интересуюсь я.
— Более чем. Думаю, это будет моим любимым способом принятия пищи, — отвечая, улыбается он.
Смотрю на него и не могу быть более счастливой. Два часа приготовления слоек с шоколадом, корицей, сахарной пудрой и орехами, были очень весёлыми. Помимо поцелуев, кидания мукой, задания переломать орехи скалкой и небольшого ожога пальца Слэйна растопленным шоколадом, всё было нормально. Я словно оказалась в привычном мире на обычной кухне со своим парнем, и мы смеялись, готовили и дурачились. Слэйн забыл о своём злодее и стал самим собой. Он рассказывал многое о приготовлении теста и о том, как успокаивает его замешивание. Ещё Слэйн показывал, как нужно соблазнять тесто, чтобы оно получилось воздушным. Конечно, он соблазнительно потирался об меня своим членом и жарко шептал на ухо грязные вещи, но тесто вышло изумительным.
— Итак, что я должна знать о сегодняшнем вечере? — спрашиваю, вытирая руки о полотенце, когда мы заканчиваем уборку в кухне.
— Соберётся вся моя семья, то есть все Ноланы, в том числе и Фарелл с женой и Кифом. Помимо них, будут близкие друзья. Приём начнётся в девять вечера, а закончится часа в два-три ночи. Но нам нужно быть там не больше часа. Это будет не ужин. Закуски, алкоголь, светские разговоры и выступление каких-то певцов под классическую музыку, — отвечает Слэйн, и его настроение падает, но я должна была задать этот вопрос.
— Хм, как скучно, — кривлюсь я. — А танцы будут?
— Поверь мне, это ещё скучнее, чем пение, — хмыкает Слэйн.
— А в чём суть? Какой-то праздник?
— Отец решил, что чем чаще он будет устраивать подобные приёмы, тем быстрее я сдамся. Пока все будут фальшиво улыбаться друг другу и рассказывать последние сплетни, остальные будут решать дела за закрытыми дверями. То есть я. Сегодня у меня назначена встреча с одним человеком.
