словно сверяясь с какими-то внутренними заготовками мыслей. — Мои поздравления, командир! — Спасибо, Артём, приходи. — Катя, это Вам. — Спасибо, Артём, они чудесные. Ещё несколько секунд Ветров и Селиванов смотрели друг на друга. Катя с цветами стояла между ними. — Я рад за вас с Катей. Надеюсь, что мне тоже однажды повезёт.
Катино сердце обливалось кровью. Она представляла, сколько же внутренней силы нужно иметь, чтобы сейчас сказать то, что произнёс Артём. У неё была спонтанная идея предложить ему перейти на "ты". Но нет, этого нельзя сейчас делать. Так ему в первую очередь будет проще.
Вся компания, без различий по возрасту и званию, приветствовала последнего гостя. Ему уже двигали тарелку и наливали.
— Можно я последний раз за вечер воспользуюсь тем, что у меня звезды на погонах больше? Ну, и родством немножко, — поднялся первым Владимир Максимович, — Вадим, ты совсем молод. Твоя жизнь, как говорится, "вся ещё спереди". Семья вот будет. Звания тоже никуда не денутся. Но ты уже многого достиг, — Склодовский обвел взглядом всех, — Вон какой у тебя экипаж! Будь здоров и счастлив, дорогой! Ура имениннику!
— Ура! Ура! Ура! — грянул дружный хор.
Всё пришло в движение. Накладывались в тарелки салаты, резался большой пирог. Тосты один за другим. За родителей. За хозяйку этого дома. За погибших товарищей. За новые звезды на погоны. За прекрасных дам (этот стоя, конечно). За штатные возвращения.
Катя внимательно разглядывала всех. Вот она — та жизнь Вадима, которую она совсем не знает. И примеры других флотских семей. Таких разных.
Ира Леонидова, жена старпома, очень тихая, мягкая. Сергей всё время за ней ухаживает. А она благодарно кивает, когда муж ей что-то предлагает съесть.
Каринэ Думченко — вот из кого вышла бы мать-командирша. Шутка ли, у неё трое сыновей и муж. Она сама заботится обо всех, кто рядом.
Вересаевы Игорь с Аней будто каждой фразой ссорятся. Потом стало понятно, что это у них такая манера общения.
Андрей и Настей Головановы всё время шутят. Друг над другом, и просто так. Правда не всегда понятно, где шутка, а где они серьёзно говорят. Их сын, пятилетний Степан, пришёл со своим альбомом. И сосредоточено что-то рисовал, пока взрослые сидели за столом.
Света Никитенко сначала села с дочкой на руках. Но Роман забрал Алёну себе, чтобы дать жене поесть, а потом малышка и вовсе перекочевала к Теймуру Музаферову.
— Не переживай, Света, у меня пять младших сестёр! И ещё две старшие. — Ты ж говорил, брат у тебя, — переспросил Роман. — Говорил. Так и есть. Два брата. Один старший, другой младший. Нас десять детей у мамы. — Сам то не собираешься жениться? — Сначала младший брат в университет поступит. Потом можно. Если дождётся она меня, — вдруг поделился Музаферов. — Дождётся. Обязательно, — Каринэ погладила Теймура по руке.
Когда в ход пошли флотские байки, Катя уже удержаться от смеха не могла.
Вспоминали и относительно недавний выход в Атлантику. Как участвовали в параде в Греции. За несколько часов до него прошёл сильнейший ливень. Улицы превратились в реки. Так и шли — в парадной белой форме и по щиколотку в воде, единственные из всех моряков разных стран, кто прошёл настоящим строевым шагом. Парад так парад. К полнейшему восторгу всех зрителей.
Припомнили приказ Ветрова всем, кроме вахтенных, ходить в трусах, когда жара была под сорок градусов.
И арктический поход, перед которым Думченко выбивал из снабженцев тёплые рукавицы. Сейчас он всё показывал в лицах. Все уже совершенно безудержно хохотали.
А потом Катя вынесла торт со свечами. Другой. Пекла сегодня утром, переживая, что не успеет пропитаться. Тот, вишнёвый, Ветров припрятал для них двоих. Вадим задул свечи одним выдохом.
Расходились постепенно. Сначала те, у кого дети. Сонного Степана, обнимающего альбом, отец вынес на руках. Аленку Никитенко давно уложили. Но Роман сидел с радио-няней, готовый сорваться к дочери по первому писку.
Закрыв двери за последними гостями, Катя с Вадимом переглянулись. — Фу… Справились? — На отлично, я считаю! — Теперь надо помыть всё…, - Катя зашла на кухню и ахнула. Чистая посуда стояла аккуратными стопками. Бокалы и рюмки сушились на развёрнутых полотенцах. Вадим аж присвистнул. — Ого! И когда успели? — У тебя замечательный экипаж! — Это ещё не весь. — Всё равно! Они потрясающие!
88.
Катя восхитилась тем, как Ветров собирал чемодан. Во-первых, он делал это сам. Только коротко спросил Катю, какой у них план в Москве. И как уместно одеться в гости к её бабушке и дедушке и на свадьбу её друзей. Её отец обычно начинал выбирать вещи в поездку только после пятого Лёлиного напоминания. Много раз переспрашивая, что именно ему взять.
Во-вторых, он идеально сложил свои вещи. Катя так не умела. Для неё обычным делом было сесть сверху на чемодан, чтобы он закрылся.
Вадим едва заметно улыбнулся, глядя на её сборы. Подошёл. Мягко обнял за плечи. — Катюш, хочешь, я попробую? Катерине было совестно. Как так? Её вещи будет укладывать муж? Не наоборот? — Научи меня. Я тоже хочу так. Буквально через пять минут у них было два абсолютно одинаково аккуратно собранных чемодана. И вагон времени "на просто так".
Просто пойти гулять безо всякой цели. И посидеть в кафе, решив не готовить дома. Заглянуть к Склодовским, поздоровавшись по дороге с десятком людей.
Бабушка с дедом как всегда передавали гостинцы в Москву. — Может всё-таки тут будете регистрироваться? Мы организуем всё, как надо. А, Кать? — сделал последнюю попытку убедить внучку Владимир Максимович. — Нет, мы в Москве решили. А тут уже для экипажа. — Добро. Решили, значит решили. Тут сделаем праздник. Чтоб весь город гулял! — Дед, ну зачем нам весь город? — Кать, а за тем, что у нас тут не каждый день командиры женятся! — Склодовский назидательно поднял вверх палец, — Венчаться будете?
Катя с Вадимом переглянулись. Они не обсуждали этот вопрос. — Мы сегодня сходим в собор. Просто посмотрим. А потом решим, — ответил за двоих Ветров.
Собором после Морского Кронштадтского большой деревянный храм язык не поворачивается назвать. Но для Североморска Андреевский собор был главным храмом.
Катя в храмах чувствовала себя очень по-разному. Где-то хотелось молиться. Где-то — только смотреть по сторонам. А откуда-то не терпелось побыстрее выйти.
Рядом с Вадимом видимо весь мир становился другим. Вот и сейчас Кате было невероятно тепло. Мягкий свет от свечей, запах дерева. И тёплая большая ладонь, сжимающая её пальцы. Они просто купили свечи. Поставили за здравие всех родных. Вадим пошёл поставить и
