От его грубой силы никуда не деться, но вдруг, после особенно сильного толчка в меня, я не знаю, откуда берется сила, но я отталкиваю его от себя. Я хватаю нож и поворачиваюсь лицом к нему. Нож передо мной был моей единственной защитой от него.
Я сейчас в сумасшедшем городе и не могу себя успокоить. — Ты чертов псих! Ты всегда так насилуешь людей?! Я кричу, хотя слезы все еще текут по моему лицу. Воспоминания об отце все еще свежи в моей памяти.
— Я выгляжу так, будто мне не похуй? Я беру все, что, черт возьми, хочу, когда, черт возьми, хочу. Кроме того, эта киска, прикрепленная к убийственной пизде прямо передо мной, чертовски тугая…
Его слова… он не может быть сейчас серьезным, блядь, не так ли? В любом случае, мне все равно, потому что все, что я вижу, это красное, и я снова бросаюсь на него. На этот раз он подготовился ко мне и хватает меня за горло, сжимая прежде, чем я успеваю подобраться к нему достаточно близко, чтобы причинить какой-то вред.
Я вижу еще один шприц в его руке и снова пытаюсь вырваться, но он легко одолевает меня, и на этот раз он вонзает иглу мне в шею, прежде чем выпустить содержимое в мое тело.
Он поворачивает меня так, что я оказываюсь к нему спиной, прежде чем согнуть меня и врезаться в меня так сильно, что я испускаю мучительный крик. Если раньше я думала, что его толчки были жесткими, то это ничто по сравнению с тем, насколько жесток он сейчас. Его рука, все еще сжимающая мое горло, сжимается до тех пор, пока я не вижу перед глазами белые точки. Когда я думаю, что вот-вот потеряю сознание, он наконец отпускает мою шею.
Наркотик в моем организме работает, пока он продолжает кончать, и через несколько секунд я хочу умереть, потому что чувствую, как по моим ногам течет влага, и потому что я просто не могу сделать перерыв, он тоже это замечает. Мне сейчас трудно контролировать свое тело и его реакцию на то, что со мной происходит.
— О, тебе это нравится, не так ли, сука! Я чувствую, как ты наливаешь сливки в мой член, — стонет он мне в ухо, прежде чем укусить меня за шею и сильно пососать это место, протягивая руку через меня, чтобы схватить что-то со стола.
Это кусок стейка… кто, черт возьми, ест во время секса? То, что он делает дальше, шокирует меня, потому что какого черта? Помимо того, что он сумасшедший психопат, он также увлекается каким-то причудливым дерьмом.
Он берет кусок стейка и трется им о мою киску, затем о нашу влажную мокроту, прежде чем поднести его к моим губам.
— Открой рот, — говорит он мне, и я отрицательно качаю головой, потому что что это за дерьмо? Он хватает меня за щеки и сжимает так сильно, что у меня нет выбора, кроме как открыть рот. Он запихивает кусок стейка мне в рот и прикрывает его рукой.
— Каковы наши вкусы? — спрашивает он хриплым голосом, который звучит так сексуально, пока снова не открывает рот. — Лучше съешь все, иначе я сам засуну тебе это в глотку! На самом деле, у меня есть место получше, чтобы запихнуть его. Я жую, потому что сейчас нет другого выбора. Я имею в виду, что это не плохо на вкус, но это определенно в списке странных вещей, которые могут произойти.
Он вытаскивает из меня свой член, а затем наклоняется, чтобы взять еще один кусок стейка, который он подносит ко входу в мою киску и проталкивает его полностью внутрь меня. Он перемещает его внутри, собирая все мои соки, прежде чем вытащить его и запихнуть мне в рот.
У меня нет другого выбора, кроме как снова жевать и глотать, а затем, когда я заканчиваю с этим, он снова толкает меня лицом на стол, удерживая меня одной рукой, а другую руку он подносит к губам моей киски. Он вводит два пальца, прежде чем добавить еще. Какого черта он делает?
— Посмотрим, насколько туже может стать эта киска, — говорит он, прежде чем в конце концов вводит туда весь свой кулак. Блять! Это так больно. Он слегка двигает кулаком, и я вскрикиваю. Эйфорическое чувство нахождения под кайфом вместе с удовольствием от того, как он двигает кулаком внутри меня, слишком сильно для моих чувств, и мне кажется, что это перегружает мою систему.
Он должен заметить, что происходит, потому что вытаскивает из меня кулак и снова засовывает в меня свой член, яростно толкаясь с удвоенной энергией. У этого парня какие-то странные извращения… Я все еще согнулась, гадая, что, черт возьми, только что произошло.
Несколько минут спустя, после нескольких толчков, он кончает в меня, и его оргазм вызывает мой собственный, и через несколько секунд я кончаю на его член.
— Ты такая грязная гребаная шлюха. Тебе это понравилось, не так ли? Каково было кончать на мой член? — спрашивает он, вырываясь из меня и отталкивая меня.
Чувство оргазма и воздействие наркотиков затуманили мой разум мыслями, но я осознаю, как я только что кончила от того, что он трахнул меня, и мне так стыдно за свое поведение. Слезы текут по моему лицу сейчас, потому что я не могу справиться со всеми эмоциями, бурлящими во мне. Он поправляет свою одежду, а затем хватает меня за куртку спереди.
— Это за то, что ты ударила меня ножом в ногу, а завтра ты увидишь воочию, что я делаю с людьми, которые меня бесят, — говорит он прямо перед тем, как удар попадает мне прямо в лицо, вырубая меня.
Глава 19
Эддисон
Пробирающий до костей крик будит меня, и мое тело трясется, как будто меня только что ударило током. Я дезориентирована, поэтому мне нужна минута, чтобы сориентироваться. Я пытаюсь пошевелиться и тут замечаю, что я привязана к стулу внутри чего-то похожего на склад. Большой! Другой…
Мой разум затуманен, и мне требуется минута, чтобы вспомнить, что произошло и почему я так себя чувствую. Я закрываю глаза и выдыхаю, потому что это, вероятно, единственное, что меня сейчас успокоит.
В моей голове всплывают воспоминания о том, как Коул вводил наркотики в мой организм. Я не могу забыть чувство кайфа и то, как мне было хорошо, когда он трахал меня. Как только эта мысль пришла мне в голову, мне захотелось ударить себя по лицу.
Как, черт возьми, он заставил меня кончить, когда насиловал меня? Я так противна себе прямо сейчас. Теперь, когда действие наркотиков закончилось, мне нужно больше. Дерьмо! Это нехорошо… Я становлюсь зависимой от этого, и это не то, чего я хочу. Моя кожа чувствует, что она так сильно чешется, что мне хочется почесать ее, но я не могу пошевелить ни одним мускулом со связанными руками.
У меня болит лицо из-за удара, который нанес мне этот ублюдок. Ох, если бы я могла ударить его окровавленной мордой! Почему я всегда страдаю?
Стон, наполненный болью в комнате, вырывает меня из моих мыслей, и я поднимаю голову, чтобы посмотреть, что издавало этот звук, когда мои глаза встречаются с женщиной.
Она привязана к столу примерно в двух футах от меня, там парень свисает с потолка за ноги, а еще один лежит на столе с обнаженной грудью и маленькой стеклянной коробкой на животе. Он кричит в воздух, брыкаясь всем телом, чтобы сбросить коробку с живота, и я на мгновение понимаю, что внутри коробки что-то движется и что происходит. О, Боже… это крысы?!
Ого Ого Ого!!! Крысы съедают его заживо прямо сейчас! Хотела бы я заткнуть уши, чтобы заглушить полные боли крики, которые он испускает, но с моими руками, привязанными к стулу, я ничего не могу сделать, кроме как слушать их крики. В этот момент в комнату входит Коул с широкой улыбкой на лице.
— О, хорошо, ты проснулась! Я не хотел, чтобы ты пропустила это! Мне не терпелось разобраться с этими крысами. Я сглатываю, потому что этому парню серьезно трахнули голову. Он имеет в виду людей или настоящих крыс?
Он подходит к женщине, привязанной к столу первой, и берет странную железную штуку с изогнутыми и острыми концами.
— Вот это вспарыватель груди, и мне не терпится использовать его на тебе. Итак, Нора, кто сообщил федералам, что мой груз находится в доках?
