— Какие соски, Дим? — возмутилась я уже серьезно, — Я в лифчике!
— Вот и я, думаю: «Какие нахер соски?! Почему их блядь за километр даже в темноте видно?» — зарычал тот снова, пытаясь перекривлять мой голос: — «Всем здрасте, Я – Маша! Я пришла сегодня в клуб, чтобы меня оттрахали в общественном туалете семеро во все щели!»
Ударив кулаком Диму в спину, я перестала массировать его плечи, откинулась назад и закатила глаза.
— Теперь у меня еще больше желания ходить так каждый день! — усмехнулась кровожадно, Дима поперхнулся, оттянув ворот рубашки.
— Ты как смотришь насчет шашлыков? — невинно поинтересовался он, — Устроим ритуальное сожжение этого платья! Вот прямо сегодня! Ой, что это я… Чему там гореть? Как фитиль: раз и потухло. Горошинка подогреться не успеет.
— «Всем здрасте! Я – Дима, — передразнивая мужчину, я показала ему средний палец, — и я не собираюсь трахаться ближайший месяц!»
Дима самодовольно рассмеялся, недоверчиво покачав головой:
— Спорим солнышко? — загадочно подмигнул через зеркало заднего вида. — Если секс все же будет, ты мне танцуешь стриптиз на день рождения. В тем зеленом коплектике, что я тебе тогда в бутике сам выбрал, помнишь? Ты еще не видела, но в наборе есть ух какие чулки!
— Ха, ха три раза! — сложив руки на груди, я отвернулась к окну, уже предвещая свою победу. Подумаешь? Никакого секса?! Ерунда ведь, тьфу. Выплюнь и разотри. Когда Дима всякие гадости мелит – перерыв не кажется чем-то сложным. — А если секса таки не будет, Димочка, твое наказание окажется намного более ужасным! Я, в отличие от тебя, размениваться на всякую хрень не собираюсь.
— Не томи, — с предвкушением, Дима усмехнулся, — змейка моя.
— Буду тебя при людях ведмежонком называть, вот! — я победно хлопнула в ладоши, когда Дима ударился головой об руль, сработал гудок. С его лица можно было писать картину маслом: «Крайняя степень обреченности!» — О, а лучше «за-а-ая!» Это прямо до дрожи! Бррр! Аж душно становится! Представляешь, заявляюсь к тебе такая в офис в этом платье и, как закричу: «За-а-ая! Я тебе подштанники принесла, ты дома забыл!»
— Ты монстр, Машунь! Как есть монстр! — горестно вздохнул он, резко сворачивая на парковку. — Ты же понимаешь, я что я просто обязан тебя завалить прямо сегодня? Депутская честь иного исхода не позволяет. Уж прости!
— Удачи тебе, дорогой мой, — я сжала кулак и послала ему лучи поддержки. — Призывай себе там духов законодательства, великий и могучий мандат… Или что там у вас призывают, а? В любом случае, победа будет за мной!
Он ничего не ответил, просто дверь авто открыл. Только тогда я поняла, что подъехали к общежитию.
— Ну, что? — подмигнул он мне, припевая слова, словно песню, — Пойдем вещи твои забирать?
Глава 14
Молча и уверенно Дима потащил меня к центральному входу, будто везде его, блин, ждут!
— Дим… — попыталась вставить пять копеек я, а потом коварно улыбнулась. Представляя, как его наша дежурная комендантша будет веничком выгонять. Мало того, что время было давно за полночь, а значит официально пускать студентов уже запрещено. Так еще и с гостем противоположного пола, что вообще у нас на грани обморока.
Но, к моему великому удивлению и огромному разочарованию, проходя мимо стойки с местной мегерой, он очаровательно улыбнулся, приветливо кивнул и бархатно пропел:
— Тамара Васильевна, вы сегодня просто глаз не оторвать! Хоть картины рисуй! Влюбились что ли?
На щеках семидесятилетней старушки появился вполне себе заметный румянец, глазки заблестели. Она отмахнулась, глядя куда-то под ноги:
— Скажите тоже, Димочка! Куда уж мне-то на старости лет?
— Ах, если ты не ваш муж… Если бы не муж!
Так мы и прошли наверх, никто мужчине даже слова против не сказал. Когда я нашла в себе силы захлопнуть рот и избавиться от шока, то шепотом прокричала:
— «СЕГОДНЯ»? У вас что, каждый вечер такие свиданки??
— Пфф! Я у тебя тут всех знаю, золотце, — пожал плечами тот. И пока я бросала на него удивленные взгляды, попутно открывая дверь, тот равнодушно добавил. — Машунь, ты забыла, что я тебе ту каждый день цветы привозил? Даже обидно как-то стало…
Нахмурившись, я застопорилась в проходе:
— Не ты, а Игнат. Я видела его раз…
— Раз! Вот именно. — согласно кивнул тот, нагло отодвигая меня в сторону и входя внутрь первым. Осмотрелся по сторонам, цепко и внимательно. Явно проверяя ремонт. Кажется, очень довольным не остался. — Все остальные разы Я привозил. Я, Машунь. Нахрена мне другие мужики, если Я за тобой ухаживал? Логика, ну…
Глядя на Диму, внутрь безбожно трепетало сердце и перехватывало дыхание, становилось нечем дышать. Сжав пальцами ключ, даже не ощутила, как метал врезался почти под кожу, до легкого жжения.
— Что? — в слабом луче света из освещенного коридора я видела, как вопросительно взметнулась бровь Димы. — Чего ты так загадочно замерла? Зная тебя, прямо страшно стало. Как перед бурей!
— Просто, — резко выдохнув, я захлопнула дверь каблуком и в секунду преодолела разделяющее нас расстояние. Уткнувшись носом в грудь мужчины, крепко обвила его торс руками. — Спасибо! Ты самый лучший, Димочка…
Этот «самый лучший», пока я долго и нудно собирала свои вещи (а это между прочим сотки кремиков, масочек, всяких косметических и банных принадлежностей), просто лежал на кровати и довольно за мой наблюдал. Изредка я бросала на мужчину испепеляющие взгляды, а тот многозначительно мне подмигивал.
— Пчелка-а-а… А, плечка… — повернувшись на бок, Димо подпер лицо ладонью и коварно улыбнулся. — А ты вот знаешь, что есть одна примета. Рабочая, кстати говоря. Проверенная годами. Предками передается из рук в руки.
— Ну? — запыхавшаяся и уставшая, я обернулась по сторонам: из моего осталось только постельное белье. Я спешила, потому что хотела успеть до возвращения Леры и девочек из общежития. Кто знает, вдруг они решат вернуться раньше? — Че там, говори? Тарелку разбить? Через плечо поплевать, м?
— «Плечо»! Пфф… Прошлый век, Машунь! — прыснул со смеху тот. Я подошла к кровати, дернула за край одеяла. Желая стянуть Диму. Или, как минимум, дать ему сигнал, мол пора сваливать. Толку не было, ничего не произошло. — Вот моя примета… Это даже не примета! Это пророчество: если ее не соблюсти, то вся жизнь под откос пойдет. — вытянув вперед руку, он принялся загибать пальцы с чертовски умным видом: — Ну, во-первых, и само собой разумеющихся, выгонят с вуза. Во-вторых, конечно же…
— Дим, — засмеялась я, не выдержав его заумного экскурса в бредни нашей местной православной магии. Видно же было по блестящим глазкам – что-то задумал! — Кончай свой концерт. Что там за примета?
— А вот эта, Машунь! — совершенно неожиданно он дернул меня за руку, повалил на себя. Потом толкнул ногой, и я оказалась подмята по его громоздкое тело, вдавленная в свой любимую кроватку. — У тебя же тут парней не было, да?
— Ты же знаешь, что нет!
— Это святое! — притворно возмутился тот, нежно погладив мою щеку подушечками пальцев. — Не закрытый гештальт, если хочешь! Ты совершаешь огромную ошибку, девочка… Вся жизнь потом под откос пойдет… Как бабка пошептала!
Не выдержав, я снова засмеялась. Сложно было даже представить, что Дима верит во все эти бредни, но разводил на секс очень грамотно и хитро. Тогда я решила подыграть ему и наивно переспросила:
— Это что же выходит, Димочка? Мне к тебе пока переезжать нельзя?
Тот прямо замер, нахмурился, нервно переспросив:
— Чего это вдруг?
— Так, а как же тогда? Мне нужно срочно кого-то найти, на секс уломать… За сегодня точно не успею… — понуро покачала головой, — О, а может и успею! Помнишь того парня, которому я есть готовила? Ему-то гипсы сняли, и он мне теперь должен.
— Могут снова надеть, Машунь, — хмыкнул того недовольно. — Бесишь.
— А, че? Нам же нельзя, — пожала плечами. Сам себя в свои «пророчества» загнал, пусть теперь выпутывается. — А значит, переехать я тоже не могу. Черт, это теперь все сумки обратно разбирать… Ты идти тогда домой, через месяц свидимся.
