- Мой брат – завидный жених, да? – задал он коварный вопрос. Хотя, ничего другого от него ждать и не приходилось. Поэтому я не удивилась, не оскорбилась, просто поинтересовалась:
- Что ты хочешь?
Гришка открыто ухмыльнулся.
- Ничего. Любопытно просто.
- У тебя жена и двое детей. Ты весь такой из себя порядочный семьянин. И никак своё любопытство не успокоишь, - сказала я ему, решив не церемониться. У меня никак не получалось держать себя рядом с ним в рамках, быть вежливой, скрывать свои эмоции. Глядя на Гришку, на всю его сытую, спокойную жизнь, мне хотелось вцепиться в него и трясти. Или, по крайней мере, не давать ему спуска, ни единым словом.
- Могу я поинтересоваться, всё ли у старшего брата хорошо?
- Думаю, ты и сам знаешь, что у него всё хорошо. Не так, как у тебя, правда, но всё-таки…
- Не так, как у меня? – переспросил он. – Что ты имеешь в виду?
Я терпеливо объясняла:
- Ты женат, у тебя дети, свой дом, устроенное будущее.
Гриша голову повернул и откровенно на меня уставился.
- У меня такое подозрение, что интересуешься ты совсем не Андреем, а мной.
Я отвернулась, смотрела в сторону.
- Зачем мне интересоваться тобой? У тебя жена сердитая.
Он захохотал.
- Что есть, то есть. Светка у меня ревнивая. И решительная. Никому не пожелаю встать у неё на пути.
- По всей видимости, тебе повезло.
Григорий вроде как равнодушно пожал плечами. Подумал, после чего выдал:
- Она меня любит.
- А ты её? – не удержалась я от вопроса.
Он снова на меня посмотрел и широко улыбнулся.
- Считаешь, что в браке любить должны оба?
Я серьёзно кивнула.
- Да.
А он презрительно фыркнул.
- Глупости. Чтобы прожить в браке много лет, например, как мои родители, любить должен один. По обыкновению, женщина. Тогда брак будет и долгим, и крепким.
- Как это мерзко.
Гриша взял и похлопал меня по голой коленке. Уверена, что сделал это намеренно, хотя и не смотрел в этот момент в мою сторону, наблюдал за сыновьями. Я на его руку в первый момент в удивлении посмотрела, после чего решительно со своего колена сняла. Вызвав этим действием у него улыбку. А мне сказал:
- Поверь, всё так и работает. И не понимаю, почему Андрей артачится. Женился бы он на Аньке, сидела бы она дома, пылинки бы с него сдувала, в рот бы ему смотрела, и жил бы он в малине и апельсинах.
- Не заметила, чтобы твоя жена смотрела тебе в рот.
- У неё другой подход. Она с меня глаз не спускает, - сказал он и засмеялся.
- Значит, твой брат хочет другого, - наставительно проговорила я. – Хочет поддержки и сотрудничества в семье, а не банального подчинения.
- Все мужики хотят подчинения от женщины. Нас это заводит, понимаешь? Остальное всё враньё.
Я покачала головой.
- С тобой неприятно разговаривать.
- Я знаю, - легко согласился Гришка и тут же разулыбался. – А знаешь почему? Потому что я говорю правду. А люди не любят слышать правду.
- По-моему, ты себе льстишь.
- Серьёзно? Ладно, разрешаю тебе задать мне любой вопрос. И я скажу тебе правду.
- Любой вопрос? – переспросила я.
Гришка с готовностью кивнул, а я застыла, глядя ему в глаза.
«Задай ему вопрос, задай», крутилось у меня в голове. «Просто спроси, пусть ответит».
Наверное, в моих глазах было столько сомнения, что Гришка меня подбодрил:
- Я скажу тебе правду. О себе. Не об Андрее.
Мне показалось на одну короткую секунду, что я задохнусь. Поймала себя на том, что дыхание остановилось. Поняла, что произнести имя Ксени попросту не смогу. Не знаю почему, но меня обуял жуткий страх. И я ляпнула первое, что пришло в голову:
- Ты когда-нибудь влюблялся? По-настоящему?
Гришкин взгляд был столь красноречивым, он разулыбался, видимо, я ему этим вопросом польстила.
- Конечно, - ответил он.
- Не верю, - вырвалось у меня, и я отвернулась. Не удержалась и спросила: - Какая она была?
- Красивая, - усмехнулся он. – Молодая. Всё, как и положено в юности.
- И сколько же тебе было лет… в той юности?
- Лет пятнадцать-шестнадцать.
Стало горько. Говорил он явно не о моей сестре.
- А после?
- После я стал злым и черствым, - засмеялся он. – Женщин много, а я такой один.
- Действительно, - пробормотала я в сторону.
- У тебя красивые волосы, - вдруг сказал он. Подцепил пальцем прядь моих волос, я даже дёрнулась от неожиданности. – Мне всегда нравились рыжие. Они страстные и отчаянные.
- Вот и женился бы на рыжей, - огрызнулась я.
- Не встретилась мне такая, - снова посмеялся он. Гришкина манера без конца насмешничать здорово раздражала и, как я понимаю, не только меня, а всех вокруг. Но он внимания не обращал. Видимо, искренне считал, что его не любят из-за того, что он не стесняется говорить людям правду. Правда о нём самом его интересовала мало. С такими людьми трудно общаться и что-то им доказать.
- Правда, не встретилась? – переспросила я, неожиданно осмелев. Даже посмотрела ему прямо в глаза, с вызовом.
Он молчал, вглядывался в моё лицо, затем передёрнул плечами. Что-то такое мелькнуло в его глазах – то ли тень узнавания, то понимания, то ли догадка, потому что смотрел Гришка на меня чересчур серьёзно, ему это было не свойственно. И я испугалась. Поспешила подняться на ноги, нервно провела ладонями по животу, разглаживая примявшуюся ткань платья. Сказала:
- Я пойду. Андрей меня, наверное, потерял.
Гриша ничего не ответил. Так и сидел на траве, с насмешкой поглядывал на меня снизу. А я махнула мальчикам на прощание рукой и пошла по тропинке к калитке. Сердце колотилось где-то в горле. Я даже обхватила горло пальцами, сделала глубокий, какой-то судорожный вдох. И первой кого увидела, завернув за угол дома, оказалась Света. Она стояла на крыльце и будто ждала моего появления. Взгляд сразу упёрся в моё лицо.
- Всё в порядке? – спросила она.
Я кивнула. Руку от горла убрала.
- Где мой муж? – задала она ещё один вопрос. И будто голосом подчеркнула: «муж». Словно, подозревала, что я на её мужа позариться могу.
Я медленно поднялась по ступеням на веранду, поравнялась с ней.
- На озере с мальчиками.
- Он тебе что-то сказал?
Я встретила её взгляд и спокойно качнула головой.
- Нет. Я просто гуляла.
Я открыла дверь и услышала голос Андрея. Он всё ещё говорил с кем-то по телефону, сидя за столом на кухне, перед открытым ноутбуком. Я мгновение смотрела на его затылок, после чего прикрыла дверь обратно. Опять повернулась к Светлане. Постаралась быть доброжелательной, хотя, её обвиняющий, подозрительный взгляд к этому совсем не располагал.
- Света, я слышала, вы занимаетесь творчеством. – Её брови удивлённо взлетели вверх, и мне пришлось пояснить: - Я видела панно в квартире Андрея. Из обрывков фотографий.
- Это не обрывки. Это тщательно подобранные фрагменты. Как пазл.
- Да, конечно, я неправильно выразилась. Но это масштабная и трудоёмкая работа, меня это поразило.
- Психологи порой советуют собрать в стопку снимки того, что вас расстраивает или радует, разделить всё это на части и создать из этого что-то новое.
- Интересно, - проговорила я, делая вид, что обдумываю её слова. – А то, что на стене у Андрея висит, это вас расстраивало или радовало? Что это за фотографии?
- Какая разница? – Светлана совершенно не желала идти со мной на контакт, даже после того, как я решила ей польстить. – Всё это превратилось в картину. Я это отпустила.
Судя по её интонациям, то произведение её творческого подхода, что досталось Андрею, изначально несло собой негативную энергетику. Милый подарочек, ничего не скажешь. Или это было сделано с умыслом?
- Я сама человек не творческий, - сказала я. – Мне всегда интересно, как люди могут из ничего сделать какую-нибудь красоту. Вот и спрашиваю.
- Мы очень близко общаемся с Аниной семьёй. Она сама и её родители – замечательные люди. А у её мамы золотые руки и невероятное воображение. Истинный пример для подражания.
