— Ну, — барабанит пальцами по столу детектив, — я настроен весьма оптимистично. Думаю, за пару месяцев управимся. Максимум три. Вы ведь говорили, что ваш отец многократно останавливался в «Астории», прежде чем Елена начала действовать.
Озвученный срок неприятно меня удивляет, и глоток кофе, который я только что сделал, идет не в то горло. Я закашливаюсь, во рту стоит горечь.
— Сколько месяцев?
— А вы как думали? — изгибает бровь Алексей Михайлович. — Соколова не должна ничего заподозрить. Плюс она вполне может работать не одна. Точнее, я практически в этом уверен, если дело поставлено на поток, как вы считаете. Значит, роль нужно играть не только для нее. На всех камерах, при всех горничных и других сотрудниках я должен быть примерным отцом и мужем. Если вы не готовы ждать…
— Нет-нет, — мотаю головой, — я готов. Хочу закрыть этот вопрос раз и навсегда.
Я ждал почти два года, что мне и отцу каких-то два-три дополнительных месяца?
Главное, что это все вообще возможно, ведь Алиса согласилась не выдавать меня, когда ей позвонила Лена.
Прошло уже четыре дня, а у меня перед глазами до сих пор стоит ее растерянный вид. Я видел ее сомнения, как сложно ей далось это решение, как ей было не по себе.
Честно, уже решил, что плакал мой план, но нет, Алиса поговорила с «подругой» так, словно меня вообще не было рядом. И об отце не обмолвилась ни словом.
— Спасибо! — горячо поблагодарил ее я, когда она положила трубку.
Она странно на меня посмотрела и сбивчиво заговорила:
— Я делаю это не для тебя. Просто знаю, каково это — жить в обнимку с виной долгие годы и гадать, мог ты что-то изменить или нет. Так что если твой отец себя осуждает, пусть хоть знает наверняка, есть за что или нет.
Алиса задумалась, сжала в руках сумочку.
— Может, Лена что-то и скрывает. Может, что-то не договаривает. Однако она сама вскоре после потопа у нас в квартире дала мне пятьдесят тысяч, сказала: отдашь как сможешь. А я ведь знаю, она копит на учебу. И это лишь один из многих примеров. Короче, я не верю, что моя подруга способна так цинично творить то, в чем ты ее обвиняешь. Да, она ни разу не ангел, но такое? Это уже за гранью, не находишь?
— Именно поэтому я очень тебе благодарен. Я знаю, что сейчас это мое слово против ее. Понимаю, как тебе тяжело. В конце концов, она твоя подруга.
— Нет, не понимаешь! — в сердцах воскликнула Алиса и понурилась: — Я ее предаю. Что я потом ей скажу, если она не виновата? Как посмотрю ей в глаза?
— А если виновата? Ты ведь поможешь сохранить не один брак, разве это того не стоит? И еще кое-что. Я не прошу тебя перестать с ней общаться, ты ведь все равно не послушаешь, да?
Алиса упрямо поджала губы и кивнула.
— Так и думал, — усмехнулся я. — Пообещай хотя бы быть с ней осторожнее, ладно?
— Ладно.
На том и порешили.
Я мог бы спорить с Алисой, доказывать, как может быть опасна Лена, но какой в этом смысл? По большому счету, любимая скоро родит, а там на общение с подругой времени не останется.
Сдается мне, Лена вряд ли из тех, кто радостно прибежит нянчить новорожденного.
Так что их общение и без моей помощи сойдет на нет.
— Назар Викторович, — щелкает пальцами детектив, возвращая меня в настоящее, — так мы договорились?
— Прошу прощения, задумался. Да, договорились. Часть оговоренной суммы переведу на ваш счет уже сегодня.
— По рукам.
Мы скрепляем сделку рукопожатием, и детектив уходит, оставляя после себя аромат мускуса и кедра. Молодец, уже входит в роль. Именно такой аромат, по словам Алисы, нравится Соколовой.
Я расплачиваюсь, смотрю на часы и тоже спешу к выходу.
Осталось не так много времени до встречи с Алисой. Она пока не знает, зачем я к ней еду. Думает, пообщаться с сыном, как обычно. Но сегодня у меня другой план.
Сюрприз. Правда, она в последнее время относится к ним более чем настороженно.
Надеюсь, хотя бы этот ей понравится.
Глава 45
Алиса
— Проходи, — говорю я Назару и впускаю его в квартиру.
Хм, странно.
Чего это он сияет не хуже новогодней елки? И улыбка хитрющая. Ну точно что-то задумал, с него станется.
Что ни день, то какой-нибудь сюрприз.
Спасибо, я еще старые не переварила. Но кто б меня спрашивал? Слава богу, хоть неприятных больше не было, и на том спасибо.
Я до сих пор не знаю, верно ли поступила, что не сдала Исаевых Лене.
Однако Назар так на меня смотрел… С такой надеждой, даже мольбой, что я не устояла. Правда, был и еще один довод за: я вспомнила, как просигналила моя интуиция в один из недавних разговоров с подругой, когда не стала говорить ей о Назаре. Может, паранойя, кто знает. А может, и нет.
Что ж, скоро узнаем, кто из нас прав.
— Новое платье? — вопрошает Назар, и я удивленно округляю глаза. — Тебе очень идет. Глаза еще ярче.
— Я… э-э… спасибо.
Все верно, платье новое. Голубенькое, длиной до колена, и невероятно мягкое. Прямо восторг для тела. Нигде ничего не давит, не трет. Еще и стройнит. Если так можно сказать о восьмимесячной беременности. В общем, мечта.
Надо же, какой Назар внимательный. Хотя он вообще все подмечает. Даже удивительно. Новая помада, новые лоферы, подстригла кончики волос — ничто не ускользает от его взгляда.
Порой мне кажется, что у него есть особая тетрадка, в которой он ведет свой бухгалтерский учет: где прибыло, где убыло и что именно.
Мы проходим в зал, и только я собираюсь устроиться в любимом кресле, как Назар ведет носом и интересуется:
— Мне кажется, или пахнет мятой?
Я кидаю взгляд на свою кружку с чаем, исходящую паром.
— Да, пью чай. Будешь?
— Буду.
Иду на кухню, а когда подхожу к залу с его чаем, слышу трек нашей любимой группы, «Кипариса», что льется из динамиков телевизора.
Делаю шаг вперед и натыкаюсь взглядом на довольную улыбку Назара.
Он стоит посередине комнаты и держит в руках какую-то синюю коробку с бантом. Небольшую, почти плоскую. Вот хитрюган, теперь понятно, зачем нашел предлог выпроводить меня из зала.
Пальцам становится горячо, я обхожу Назара и опускаю кружку на столик под возглас:
— Это тебе. Сюрприз!
Я поворачиваюсь к нему, осторожно протягиваю руку и беру коробку. И смотрю на нее, смотрю. Гадаю, что внутри.
— Ну, ты чего застыла? Открывай, — торопит меня Назар.
И я тяну за бант. Приподнимаю крышку и понимаю, что смотрю на… маску для сна глубокого синего цвета.
Трогаю ее пальцами. О божечки, какая она гладкая и приятная на ощупь! Неужели…
— Шелк, — подтверждает мою догадку Назар. — Помнишь, ты несколько дней назад говорила, что часто не можешь заснуть днем, потому что слишком светло? Вот, теперь будет в самый раз.
Ничего себе. Я сказала и забыла, а он запомнил.
— Спасибо! — от души благодарю его я.
Это действительно стало проблемой. Меня порой днем рубит так, что я и рада бы поспать, но лишь ворочаюсь с боку на бок, так и не засыпая в итоге. К вечеру и вовсе превращаюсь в вареное нечто, соображаю еле-еле.
Хотела прикупить так называемые шторы блэкаут, а о том, что вопрос можно решить проще и изящнее, даже не подумала.
— Это не все, — заговорщически шепчет Назар. — Там внутри еще кое-что.
Я снова заглядываю в коробку и вижу свернутые вдвое листы А4.
— Что это?
— Это мой подарок тебе. И сыну. За сына. Короче, — окончательно путается он, — квартира.
— Что? — Рука с листами начинает подрагивать.
Я делаю шаг назад и приземляюсь в свое рабочее кресло.
Ну ладно маска для сна. Но квартира! Я настолько ошарашена, что попросту не знаю, что и сказать.
Назар видит мое состояние, присаживается напротив, начинает объяснять:
— Я хочу, чтобы ты чувствовала себя уверенной. Чтобы тебе и нашему сыну было где жить. Ты мне ничем не обязана, ничего не должна. Я делаю это не чтобы получить что-то взамен или бог весть что еще ты там себе надумаешь.
