когда что-то не так, что хорошо было бы, если ты это ни скрывала. Так что вместо того, чтобы держать меня в неведении, как насчет того, чтобы просто… поговорить со мной?
Выражение ее лица немного смягчается, голос становится мягче, тише.
— А как насчет тебя?
— Я?
— Ты поговоришь со мной, Нао-тян?
— О чем?
— О том, почему ты больше не смотришь мне в глаза больше секунды и как ты больше не целуешь меня на ночь.
— Я не маленькая девочка.
— Я вижу это. Она слегка улыбается.
— У тебя даже есть парень.
— Себастьян не мой парень.
— Так вот почему ты целуешься, когда думаешь, что я не смотрю?
Мои щеки пылают, когда воспоминания о том, что мы сделали, возвращаются.
— Ты это видела?
Она кивает.
— Похоже, он хорошо целуется.
— Мама!
— Хорошо… хорошо. Я не буду дразнить тебя по поводу твоего первого парня.
— У меня был Барри из средней школы.
— Тот, которого ты бросила, потому что ему не нравились аниме и манга?
— Барри высмеял меня за то, что я читала мангу.
— Себастьян так не думает?
— Нет. — Я пинаю воображаемый камень. — Он… даже думает, что мои эскизы классные.
— Это потому, что у него хороший вкус.
— Спасибо, — неловко говорю я, опуская голову и направляясь к двери.
— Нао-тян? — зовет она меня ласковым тоном, которого не использовала с тех пор, как я была маленьким.
Я смотрю на нее через плечо.
— Да?
— Приходи домой пораньше. Мне нужно тебе кое-что сказать.
Я замираю от уязвимости в ее голосе и от того, как она хватает пачку сигарет и теребит ее пальцами, но потом я шепчу:
— Хорошо.
Я давно хотела, чтобы она поговорила со мной, но почему у меня такое чувство, что это может быть не то, на что я рассчитывала?
Вообще.
Наоми
Я все еще думаю о странной встрече с этими двумя мужчинами во время моих утренних занятий. Об этом невозможно не думать, учитывая все факты, которые выстраиваются в ряд.
Они знали старое мамину фамилию.
Они японцы.
Они ездят на черном фургоне.
О, и один из них был так рад познакомиться со мной, что назвал меня совсем другим именем.
Я надеюсь, что у меня просто паранойя и что бы ни сказала мне мама, это не имеет к ним никакого отношения.
В тот момент, когда я отбрасываю любые мысли о них, они врываются обратно. Особенно Рен.
В Рене что-то есть.
Но что?
— Нао! Ты слушаешь? — Люси машет рукой перед моим лицом.
— О, извини. — Я морщусь, запихивая книги в сумку после ухода профессора.
Я готова пойти на ланч и раствориться в Себастьяне.
— Что ты сказала?
Люси закатывает глаза.
— Я спрашивала, не была ли ты слишком занята сексом, чтобы ответить на мое сообщение.
— Люси! — Я бросаю взгляд на наше окружение, прежде чем пробормотать: — Кто вообще теперь говорит «секс»?
— Я говорю. Кроме того, все знают, что вы с Себастьяном… одно целое.
— Мы не вещь.
— Тогда кто вы?
Я взвешиваю свои слова, когда мы выходим из лекционного зала. Действительно, кто мы такие? Мама назвала его моим парнем, а Люси намекнула, что между нами что-то есть. Это то, что мы есть? Парочка?
Возможно, мы и не начали бы при традиционных обстоятельствах, но мы начали. Мы… там. Или здесь, или еще где-нибудь. Наши отношения больше не только сексуальные. Может быть, это никогда не было только сексуальным с самого начала.
— Мы — это только мы, — говорю я Люси с улыбкой.
— Нао… — она замолкает, затем прочищает горло. — Может быть, тебе не стоит чувствовать себя слишком комфортно в компании Себастьяна.
— Почему?
— Ну… он Уивер и квотербек, и все это требует внимания.
— Я в порядке.
Пока что.
— Ты уверена? Потому что он популярен и находится в центре внимания, что ты так ненавидишь.
— О, да ладно, Люси. Избавь меня от лицемерия. Я ненавижу Рейну и ее дрянных девчонок, но я не просила тебя чувствовать себя некомфортно в их компании. Я никогда не ныла о том, что ты проводишь большую часть своего времени в ее доме, играя в переодевания и поклоняясь богине красоты, чтобы сохранить тебя вечно молодой. Я уважала твой выбор, поэтому, пожалуйста, уважайте мой.
— Ты права. — Она сглатывает. — Я перешла все границы. Мне очень жаль.
— Все в порядке. Я не хотела быть стервозной.
— Я просто беспокоюсь о тебе, Нао. Я никогда раньше не видела тебя такой потерянной в мужчинах. Я думала, что это была просто влюбленность, но это превращается во что-то гораздо более глубокое.
— Не волнуйся, это просто влюбленность.
С развратным сексом. Но я избавляю Люси от подробностей.
Мой телефон вибрирует, и я улыбаюсь, когда вижу его имя.
Себастьян: Я опаздываю из-за тренера. Подожди меня, прежде чем начнешь есть.
Себастьян: У меня есть кое-что для тебя.
Он прикрепляет фотографию своей жилистой руки, держащей бутылку яблочного сока.
Я ухмыляюсь, как идиотка, пока печатаю.
Наоми: Сегодня утром я пила сок.
Себастьян: Не с моим вкусом. Подготовь этот рот для меня.
Наоми: Прекрати это.
Себастьян: Я говорила о соке. Куда делись твои мысли, малышка?
Мои щеки загораются, когда я засовываю телефон обратно в карман и слушаю, как Люси говорит о наших предстоящих экзаменах. В эту пятницу "Блэк Девилз" все еще предстоит важная игра, так что мы потеряем целый вечер — и дни, предшествующие ему. Насмешки и стоны эхом разносятся в воздухе, когда мы с Люси подходим к столу, за которым сидят команда поддержки и футболисты. Я предполагаю, что это больше касается меня, чем мою лучшую подругу, которая неловко садится.
Я тоже присоединяюсь к ней, делая вид, что не замечаю враждебности, и прижимаю сумку к себе.
Они не были бы так очевидны, если бы Себастьян сажал меня к себе на колени. Люси сказала, что всякий раз, когда кто-то нападает на меня, он сводит их с ума взглядом из-за моей спины, и этого достаточно, чтобы они заткнулись.
Ну, по крайней мере, большинство из них. Брианна, Рейна и Оуэн — мошенники.
Прескотт тоже, хотя он не такой разговорчивый, как остальные.
Теперь, когда Себастьян на встрече со своим тренером, я осталась совсем одина на поле боя. Не то чтобы я нуждалась в его защите, учитывая, что у меня все было хорошо до его появления, но приятно не находиться в состоянии постоянной войны со всем миром.
Брианна все такая же противная, как всегда, но
