Я схватила себя руками за голову. Альена, ты сходишь с ума. Не хватало еще ревновать этого придурка и мучиться совершенно беспочвенными, как оказалось, угрызениями совести. Пускай катится на все четыре стороны хоть сегодня же, я уже почти готова стать вдовой.
Моим мыслям, как всегда, не суждено было сбыться. В дверь позвонили, и у меня возникла стопроцентная уверенность, что за дверью стоит она, женщина, ради которой затевалась вся моя уборка и был разоблачен хитрый преступник.
Мать его…
— Здравствуй, моя девочка! — с порога остиньора Картер задушила меня в объятиях и радостно облобызала в обе щеки. — Вот, наконец, я выбралась к тебе.
Кто ж вас только звал, кисло про себя подумала я.
— Остиньора Картер, я всегда рада видеть вас у нас в гостях, — и как у меня только язык не отсох так нагло врать.
Особого приглашения пройти внутрь свекровь дожидаться не стала — просто оттеснила меня своей объемной фигурой и сгрузила на пол пакеты.
— Зови меня Селестиной, или мамой, как тебе удобно, — подмигнула она, снимая зимнее пальто.
— Хорошо, Селестина, — я сделала акцент на ее имени, давая понять, что мама у меня была, есть и будет ОДНА. Но, кажется, она этого не поняла.
— А я Лексу звоню, говорит, я уехал, Аля дома одна. Так я быстрее собираться — ишь, бросил ребенка одного.
От глупой улыбки на лице стало сводить скулы.
— Что вы, не стоило так беспокоиться, — протянула я, но свекровь выставила вперед руку.
— Где у тебя тут кухня, показывай. Мамочка сейчас тебя покормит своими фирменными котлетками.
И Селестина с энтузиазмом ледокола ринулась покорять просторы нашей квартиры. Ну, Картер, это твоя последняя подстава в этой жизни. Скрепя сердце, я отправилась следом, чувствуя себя примерно также, как чувствовали себя те, кто шел на казнь. Спасти меня могло только чудо, но это чудо еще неизвестно когда приедет.
— …а я ей говорю — хорошую девочку мой сын нашел, женился вот слава богу. Ты пойми меня, я ведь мать, волнуюсь за него. Он же все время в разъездах, есть наверняка что попало да и как попало. Ты почаще заставляй его жидкого поесть, а то совсем исхудал, пока один жил.
Уж не знаю, каким был Картер до того момента, как мы снова встретились, тогда, на благотворительном балу, но и сейчас его никак нельзя назвать худеньким. Отсутствие идущего впереди него живота никак не показатель его худобы или недоедания, достаточно посмотреть на морду лица, чтобы понять, насколько он ни разу не любитель вкусно покушать.
— Когда он дома, он всегда кушает хорошо, — отчиталась я перед свекровью. Я ни слова не солгала — у Картера хороший аппетит и радующая меня всеядность.
— Это очень хорошо, — похвалила Селестина, переворачивая на сковороде румяные котлеты. Пахли они очень даже ничего, но дал о себе знать проклятый токсикоз. Я стала дышать через рот. — Лекс как-то обмолвился, что ты своим бизнесом занялась. Как у тебя дела?
— Вполне себе хорошо. Клиентская база небольшая, но уже имеются постоянные клиенты, небольшой доход. Я думаю и дальше развивать это направление.
Свекровь покивала головой.
— А чем вы занимаетесь?
— Моя хорошая знакомая по старой работе — превосходная швея. Мы набрали штат, работаем как ателье. Кто-то занимается починкой, кто-то шьет готовую одежду, кто-то на заказах.
— А ты руководишь процессом? — уточнила она.
— Когда работы было много — помогала, чем могла. Шить я не умею, зато вырезать детали мне под силу. Ткани привозила, пришивала пуговицы. Все по мелочи.
Селестина присела за стол, ставя передо мной тарелку с котлетами.
— Молодец, не каждая б на это пошла. Иной раз послушаешь знакомых — хозяева только плоды пожинать приезжают, а чтоб помочь или правильно производство наладить — так не дождешься.
Кто знает, может, когда-нибудь и я такая же буду. Все-таки наследственность может взять свое со временем.
— Пока я работаю с Маргаритой — такого не будет. Она очень хороший человек и во всем меня поддерживает. Значит, и мой долг отвечать ей и ее подчиненным взаимностью. И элементарным уважением.
Селестина тепло улыбнулась.
— Это прекрасно. Так, — он резко перевела тему, — разговоры разговорами, но котлеты — в первую очередь. А то на тебя без слез не взглянешь — тонкая и звонкая.
При одной мысли о еде мне стало нехорошо, но от казать приветливой женщине оказалось мне не под силу. Я наколола на вилку котлету и не спеша надкусила ее. С большим трудом удалось проглотить.
— Ешь-ешь, — расцвела свекровь, — я сейчас еще нажарю, чтобы и Лексу досталось.
Я с ужасом поняла, что содержимое первой тарелки Селестина подразумевает скормить мне, но на ней как минимум семь котлет! При том, что я едва сохраняю лицо, чтобы не выдать всю гамму эмоций от мысли о еде.
— А что же Лекс, не звонил вам? — перевела я тему в более мирное русло.
— Утром только, спросил, прислать ли за мной машину. А я уже ехала сюда, да и на что людей гонять, будто им заняться нечем, как чужих матерей возить.
На сковороде зашипело масло, принимая порцию новых котлет.
— Ты чего застыла? Доедай котлетку, бери новую.
Я запихнула в себя остатки первой мученицы, невинно сгинувшей в моей утробе, и наколола на вилку вторую, понимая, что зря это делаю.
— Вот я еще колбаски домашней пожарю, с чесночком! — глаза женщины загорелись огнем, а мне стало еще хуже. Организм никак не желал принимать жирную пищу.
На третьей котлете в дверь позвонили.
— Ты ждешь кого-то? — уточнила свекровь, вытирая мокрые руки полотенцем. Не в силах ответить, я только мотнула головой, усиливая подступающую тошноту. — Тогда сиди спокойно, ешь, а я пойду открою.
Какое тут сиди спокойно, когда едва подавляешь желание зажать рот рукой во избежание конфуза.
Из коридора донеслось радостное щебетание Селестины, и я поняла, что явился сынок. По идее, мне следовало принять оскорбленный вид и угрожающую позу, но паршивое самочувствие потребовало махнуть на Картера рукой хотя бы на время.
— Ты представляешь, Алечка, а мы его к вечеру ждали, — радостно сообщила Селестина, торжественно впихивая на кухню Картера. — Мы вот сидим, Аля котлетки кушает, я ей байки травлю, про то, какой ты маленький был.
Да, было и такое. Пока свекровь замешивала фарш, я успела выслушать всю подноготную Картера-младшего и смело могла бы его шантажировать, возникни у меня такое желание.
— Мам, — укоризненно протянул Картер, хватая с тарелки колету и отправляя ее в рот. Я проследила за этим процессом, представила вкус во рту…и поняла, что на сегодня с меня хватит.
