Были и другие истории. Один добрый молодец, тоже студент филфака, который учился курса на три старше Данки, попытался как-то сыграть перед ней роль несправедливо обиженного судьбой и всеми окружающими несчастного создания, утешить которое может по непонятной причиной только одна женщина на свете — Данка, которая и женщиной-то, в строгом смысле этого слова, еще не была.
— Ах, как я одинок, меня никто, никто не понимает... — шептал он, пытаясь приблизиться, сжимая ее ладонь в своей, холодной, но почему-то потной и оттого скользкой. «Телега!» — подумала Данка, мысленно употребив словечко из лексикона все той же Полины. Матвей — а парня звали Матвеем, и это казалось Данке настолько забавным и подкупающим, что она долго не решалась его «отбрить», — как-то раз пригласил ее на футбол, и она пошла с удовольствием, правда, в результате поняла, что самым приятным моментом за все девяносто минут игры был огромный пакет поп-корна, хрустящего, вкусного, в меру соленого, который они ели на двоих. Их влажные пальцы иногда встречались в этом пакете, хватаясь за одну и ту же кукурузинку, и Матвей со смехом уступал, все так же печально-заискивающе заглядывая в глаза Данке. Но и в этот раз, не заладилось. Футбол заканчивался, «наши» явно побеждали, бумажный пакет опустел, и Матвей склонился чуть ближе — хотел поцеловать. Данка уже было приоткрыла влажный рот и собиралась закрыть глаза, но в этот момент вдруг увидела сквозь ресницы соленые крошки на его губах, забившиеся в трещинку-бороздку, и почему-то отстранилась...
— Не знаю, Полинка, — в который раз отмахнулась Дана, — не знаю. Когда-нибудь.
— Когда-нибудь, когда-нибудь... — пытаясь подражать Данкиной интонации, передразнила Полина. — Ладно, ты мне вот что скажи. Сделаешь для меня одну вещь?
— Какую вещь?
— Нет, сначала согласись, а потом я скажу. Пожалуйста, это очень-очень важно!
Голова Полины все так же лежала на Данкиных коленях, она смотрела на нее снизу вверх, высоко подняв тонкие бровки-молнии, и глаза были все такими же светлыми.
— Хитрая! — рассудительно заметила Дана. — Так ведь нечестно!
— Ну пожалуйста, ну, Данилка, ты же моя подруга, мой самый близкий человечек...
Полина потерлась носом о Данкину коленку и снова подняла умоляющие глаза. Дана рассмеялась:
— Ну артистка! Ладно, обещаю. Что делать-то надо?
— Да ничего особенного! — вскочила Полина. С грохотом придвинув табуретку, уселась напротив Данки и, закурив, снова затараторила: — Завтра мы с Владиком идем в ресторан. «Катволк», на проспекте Мира, слышала о таком?
— Слышала, — со вздохом солгала Данка, чтобы избежать ненужных подробностей. Полина очень любила рассказывать про рестораны, а Данка, в свою очередь, не очень-то любила слушать все эти истории про жареные фрукты и крокодилов-гриль...
— Слушай, Поль, вы бы для разнообразия хоть куда-нибудь еще сходили. А то все рестораны да рестораны, — теперь уже искренне вздохнула Данка.
— Ты ничего не понимаешь, — тоном, каким, наверное, разговаривает школьный учитель с безнадежно тупым учеником-третьеклассником, заключила Полина. — Но дело не в этом. Влад будет с другом.
— Понятно. Да не дыми ты в лицо... Значит, ты хочешь, чтобы я пошла с вами и...
— Только не продолжай! — Стремительно вскочив, Полина протянула ладошку и зажала рот подруге.
Дана отстранилась и покрутила пальцем у виска.
— Да что с тобой? Ведешь себя как ненормальная. Что я такого сказала?
— Ничего, но могла сказать. От тебя ничего не требуется, просто пойти с нами, посидеть, а потом, если хочешь, отправишься домой, никто ни к чему тебя принуждать не будет, даже уговаривать... Просто посидишь, а?
Дана задумалась. В принципе ничего особенного, а уж тем более устрашающего в Полинкиной просьбе не было. Подумаешь, посидеть в ресторане, компанию составить. Только вот...
— А что я надену, подружка? Это ведь не «Макдональдс»...
Полина снова вихрем вскочила, опрокинув табуретку, и понеслась в единственную комнату. К шкафу, сразу догадалась Данка. Она медленно затушила брошенный подругой в пепельнице окурок, убрала со стола чашки с недопитым чаем и направилась вслед за Полиной. Та стояла возле шкафа и стремительно выкидывала из него на диван свои платья, кофточки и юбки. Дана застыла в дверном проеме, с улыбкой наблюдая за своей энергичной подругой.
Гардероб у Данки и в самом деле был скудным. Пара джинсов, привезенных из дома, уже порядком пообтерлась и перешла в разряд домашней одежды. Исходя из принципа универсальности, Данка приобрела, в недорогом магазине черное маленькое платье, две белые строгие блузки, а на толкучке, возле Казанского вокзала, самой дешевой в городе, купила черные, откровенно китайские брюки, которые потом и надевать-то стеснялась... В секонд-хенде сумела оторвать почти новые, а главное — фирменные джинсы по копеечной цене и из них теперь практически не вылезала, летом дополняя их разноцветными, опять же дешевыми, майками и кофточками, а осенью и зимой — толстым самовязаным свитером. Вот и весь ее гардероб — на занятия в университет ходить еще можно было, но вот в ресторан в центре Москвы...
Не больно-то ее интересовали шмотки. Конечно, как и всякой девчонке, да еще в девятнадцать лет, ей хотелось красиво одеваться, но она на этом не зацикливалась в отличие от Полины, которая просто бредила красивыми и дорогими вещами. Покупать себе их самостоятельно она не могла — родительских денег хватало только на то, чтобы прокормиться и заплатить за квартиру, которую подыскала девчонкам все та же добрая тетя Лина, приютившая их в первые недели московского бытия. Квартира в старом районе Москвы была не слишком дорогой, уютной и удобной, но ведь нужно было еще и кушать... Деньги из провинции высылались регулярно, с расчетом и на покупку одежды, но только совсем не такой, которой бредила Полина.
Но выход она нашла достаточно быстро. Еще ни один из ее кавалеров не миновал участи, заранее уготованной предусмотрительной Полиной, — хотя бы один раз, но каждому из них приходилось заглядывать в какой-нибудь столичный бутик и покупать своей девушке «скромную» вещичку. Повод для подарка всегда имелся один и тот же — день рождения. За прошедший год этих дней рождения у Полины было, наверное, с десяток. Она врала примитивно, но отчаянно, без оглядки, возможно, потому и срабатывало. Последним ее приобретением была хит-обувь — гвоздь сезона, летние полусапожки из серебристой кожи, которые купил-таки за двести долларов в магазине «Эскада» ее очередной бойфренд, теперь уже канувший в неизвестность.
— Об одежде не беспокойся, у нас с тобой фигура почти что одинаковая, так ведь? Ну-ка на, примерь!
