Эта досадная история произошла за несколько дней до того, как Эйприл получила направление на консультацию в клинику «Изобилие». Глен тут же вызвался ее сопровождать. И сколько ни убеждала его Эйприл, что с таким пустяковым делом справится самостоятельно, он не желал даже слышать об этом.
Они долго кружили по центру Росмунда, пока не обнаружили здание клиники рядом с древней ратушей, которая находилась на реставрации. Клиника располагалась в очень чистом старом квартале. Некоторые здания перестроили и пустили под офисы, но каждый дом окружали аккуратно подстриженные лужайки. Здесь по–прежнему царил дух старины.
— Как мило! — осмотревшись, заметила Эйприл.
Глен притормозил.
— Здесь, может быть, и спокойно, но двумя милями дальше по дороге начинаются неблагополучные кварталы. На прошлой неделе там произошли две перестрелки.
Несмотря на теплый весенний день, Эйприл вздрогнула.
— Я рада, что живу в Хармони–Гроув. Там не страшно воспитывать детей.
Глен вышел из автомобиля, открыл дверцу Эйприл, и они зашагали в клинику по дорожке, окаймленной фиолетовыми анютиными глазками.
— Извини, Эйприл, — Глен слегка замедлил шаг, — но что ты сделаешь, когда ребенок спросит, кто его папа? Покажешь ему фотографию пробирки?
Он открыл стеклянную дверь и придержал ее, пропуская женщину вперед. Но Эйприл остановилась и посмотрела на своего самого лучшего друга.
— Я думала, ты поймешь, почему я решилась обратиться в клинику, — сухо произнесла она.
— Конечно, понимаю, но это еще не значит, что я одобряю твой поступок. Я считаю, что ребенок должен расти в полной семье, с обоими родителями, как я.
— Хорошо! Но, к твоему сведению, Глен Майкл Редвей, не всем везет так, как тебе. Если тебе не нравится, что моя мечта наконец исполнится, так убирайся отсюда! Я не собираюсь портить самое счастливое событие в жизни!
Глен знал ее достаточно долго, чтобы понять: Эйприл не изменит свое решение. Столько лет он добивался ее расположения, приглашал на свидания, убеждал встречаться с ним — и все напрасно! Эйприл обзавелась навязчивой идеей, будто ее первый брак не удался из–за того, что она вышла замуж за друга.
— Я ничего не имею против твоей мечты, Эйприл. Но мне кажется, что «самое счастливое событие» должно произойти в тихой, уединенной спальне, и желательно с человеком, которого ты любишь.
Желательно с ним. Но ему достаточно намекнуть на нечто подобное, и Эйприл, не задумываясь, пустит в ход кулаки и дамскую сумочку. К сожалению, с этой женщиной не срабатывали привычные мужские уловки и тонкие намеки. Она лишь смеялась, когда Глен пробовал объясниться напрямую: Эйприл считала, что он шутит. Что ж, придется проникнуть в ее сердце при помощи коварства и хитрости.
Он должен попытать счастья еще раз.
— Тебе легко говорить. Ты вращаешься в обществе. Ты ходишь на свидания. — Она нервно перебросила сумочку на другое плечо. — Ты знаешь, где в Хармони–Гроув можно найти подходящего человека?
Глен переступил с ноги на ногу и отпустил дверную ручку.
— Твоя мать говорит, что ты слишком разборчива. Пожалуй, она права.
Эйприл закатила глаза.
— Не надо начинать сначала.
К ним подошла женщина лет пятидесяти с охапкой папок в руках. Визитка на ярком платье в цветочек гласила: «Тетя Софи, офис–менеджер».
— Как вас зовут, дорогая?
— Хенсон. Эйприл Хенсон.
— Да, конечно! Вы как раз вовремя. Заходите, пожалуйста. Я помогу заполнить медицинскую карту.
Когда они двинулись к столу регистрации, Эйприл специально шла так, чтобы менеджер оказалась между ней и Гленом. Тетя Софи с увлечением произносила монолог о проблемах искусственного оплодотворения, с которыми столкнулась за годы своей работы, и рассказывала об успехах клиники.
— Если не получится с первого раза, — словно успокаивая, говорила она, — мы будем продолжать до тех пор, пока вы не забеременеете. — Наконец она достала папку с бланками и вручила ее Эйприл. — Я люблю нашу клинику. Правда, у меня нет своих детей, но я являюсь почетной тетей сотни малышей, которые родились с тех пор, как я здесь работаю.
Что ж, это объясняет странную надпись на визитке, подумала Эйприл.
— Двоих даже назвали в мою честь.
Глен сухо заметил:
— Девочек, я надеюсь.
Тетя Софи залилась смехом:
— Ой, да вы шутник! — Обернувшись к Эйприл, она добавила: — Красивый мужчина. Да к тому же и весельчак. Тебе повезло, девочка!
Эйприл лишь улыбнулась в ответ и прошла в комнату ожидания. Там стояли диваны, на которых сидело несколько пациенток, но Эйприл захотелось устроиться в кресле, подальше от всех. Возможно, не стоило позволять Глену ехать сюда. Он, словно чувствуя ее состояние, присел на диван у противоположной стены.
— Мистер Хенсон, — зычно позвала тетя Софи.
Глен поднял голову и с удивлением понял, что она смотрит на него. Он подошел к столу с твердым намерением исправить ошибку. Нет смысла запутывать ситуацию.
— Я не мистер Хенсон, — сказал он. — Мое имя — Редвей.
Женщина сдвинула очки на кончик носа и взглянула на Глена поверх стекол.
— Понятно, — кивнула она, хотя было видно, что она ничего не понимает. Женщина вручила ему папку и громким, хорошо поставленным голосом сообщила: — Вы должны заполнить документы, а потом мы вызовем вас на исследование, где врачи проверят вашу, хм, вы понимаете… Они оценят возможность оплодотворения. После исследования, — громогласно продолжила тетя Софи и указала на один из коридоров, — вы пройдете в ту комнату. Там вы в одиночестве, без свидетелей, посмотрите кинофильм. Ну, а вскоре после этого вы и мисс Хенсон станете родителями.
Глен мог бы поклясться, что слышит смех из угла, где сидела Эйприл.
— Боюсь, вы не в курсе, — сообщил Глен женщине. — Я не донор.
Выражение неодобрения на лице тети Софи уступило место сочувствию и глубокой симпатии. Она погладила его ладонь.
— Не принимайте это близко к сердцу, — прошептала она. К сожалению, ее голос тут же обрел прежнюю громкость: — Сонные головастики — беда большинства современных мужчин.
Эйприл разразилась громким смехом. Угрожающий взгляд Глена заставил ее стать серьезнее и подойти к нему. Она мягко взяла его под руку.
— Все хорошо, милый, — произнесла Эйприл, в ее голосе звучала нежность. — Я люблю тебя таким, какой ты есть.
— Но я…
Глен бросил взгляд на остальных женщин. Конечно, плохо, что Эйприл приехала в клинику вопреки его советам. Еще хуже, что она собирается завести ребенка от чужого человека, в то время как ей нужно только открыть глаза и осмотреться вокруг. Но теперь, ко всему прочему, поставлена под сомнение его потенция! Женщины громким шепотом начали обсуждать его возможности стать отцом.
