Джек Тейлор подвернулся в нужное время, дал ей импульс, поднял ей дух и веру в себя. Ей вспомнились моменты их любовной игры. Какой замечательный способ начать борьбу за своё освобождение.
Как разъярился бы Корбин, узнай он о её встрече с Джеком. Печально известный своей приверженностью к двойным стандартам, он нашёл бы способ наказать её. И хотя у неё появилось искушение быть до конца дерзкой и рассказать ему о Джеке, она сочла, что будет разумнее промолчать.
— Энди! — Андреа собиралась позвонить, когда полированная входная дверь распахнулась. На пороге появилась не ожидаемая горничная, а Линн Доанес собственной персоной. Подобно её брату, Линн была эффектной блондинкой с некрупными правильными чертами лица и улыбкой, которая могла ослепить целую толпу. Однако в отличие от Корбина в зелёных глазах Линн светились подлинная глубина и ранимость.
— Привет, Линн. — Андреа слегка обняла золовку и сделала ей комплимент по поводу костюма.
Линн провела Андреа через просторный холл в то крыло дома, где находились офисы.
— Юбка чуть потеснее, чем мне хотелось бы, но Корбин собирается сегодня пудрить мозги некоторым инвесторам, так что я должна выглядеть шикарно.
Андреа бывала на подобных приёмах много раз и знала, что эти богатые и надменные финансовые воротилы и спонсоры обращали на неё внимание не более чем на какое-нибудь архитектурное излишество. С учётом той роли, какую она играла в офисе Корбина, это выглядело оскорбительным.
Как обычно, в офисе кипела работа. Корбин придерживался принципа коммунального существования, исключение он делал лишь для себя и нескольких наиболее ценных сотрудников, так что работающих отделяли друг от друга только прозрачные перегородки. Идеальная модель для того, чтобы весь персонал ходил на цыпочках. О чьём-либо ошибочном шаге наверняка донесёт тот, кто надеется подняться на ступеньку выше.
— А теперь по поводу почты, Энди.
Андреа остановилась, играя ремешком сумки на плече и глядя на Линн, которая нервно полезла в ящик за корреспонденцией. Что с ней происходит?
— Корбин здесь? — шёпотом спросила Андреа, глядя поверх лиц в отсеках.
Линн ответила, тоже понизив голос:
— Да, прошу прощения. Встречается у плавательного бассейна с репортёром из «Мувилэнд мэгэзин» и Минди Феллоуз. Ты должна знать Минди, она снимается в очередном фильме.
Андреа знала эту амбициозную актрису как облупленную. Она застала Корбина в постели именно с Минди. Наконец-то Андреа получила неопровержимое доказательство неверности Корбина. Это уже не было простым слухом или сплетней. Конечно же, Корбин сделал попытку распространить двойной стандарт и на неё, выразил возмущение по поводу того, что она посмела поднять голос протеста. Ведь как-никак он тот самый Корбин Доанес, и у него такие аппетиты, которые она не может понять или удовлетворить.
— Вот они. — Линн передала Андреа несколько писем и также подтолкнула к ней несколько папок. — Можешь присесть, если хочешь, — бодро сказала она, в то время как её зеленые глаза послали Андреа какой-то тревожный сигнал.
Андреа смущённо наморщила нос, однако пододвинула к столу кресло для гостей и стала вскрывать адресованную ей корреспонденцию. Она постаралась сдержать раздражение, когда обнаружила, что некоторые конверты уже были вскрыты.
— Мисс Доанес? — Обе женщины повернулись в сторону двери, на пороге которой стояла немолодая горничная в накрахмаленной серой униформе. — У ворот какой-то человек поднял страшный шум.
Линн неохотно поднялась.
— Я скоро вернусь, Энди, а ты пока читай, — многозначительно сказала она.
Андреа открыла верхние папки и обнаружила в них рекламные листовки и буклеты. Интересно, зачем их засунули в папки? Что-то за этим крылось. Линн старалась выглядеть доброжелательно-спокойной под взглядами служащих, однако чем-то она была обеспокоена и пыталась что-то ей сообщить.
Понимая, что она на виду, Андреа сохраняла безмятежное выражение на лице, когда положила себе на колени очередную папку. Она оцепенела, увидев штамп в верхнем углу страницы: «Конфиденциально». Это было как средство устрашения: тот, кто суёт в подобные материалы нос, подлежит немедленному увольнению.
Очень быстро Андреа обнаружила бумаги, которые и на самом деле были весьма конфиденциального характера. Это были отчёты о наблюдении и слежке за ней.
Она пролистала одну за другой четыре папки с отчётами. В каждой из них содержались результаты наблюдений за неделю, начиная с того дня, когда она переехала жить в Глендейл.
Этот негодяй шпионил за ней все время с момента её отъезда!
Это было скучное чтение: все её не имеющие большого смысла и значения передвижения скрупулёзно фиксировались. Вероятно, все это способно было вызвать у Корбина досаду. Она вела образ жизни вполне земной, предсказуемый и совершенно безгрешный.
Так было до Джека. Андреа подалась вперёд в глубоком кожаном кресле, чтобы густые волосы закрыли её лицо и она смогла бы оправиться от шока и обдумать, что за этим может последовать. Если Корбин пока что не знал о Джеке, то в скором будущем узнает. Это наверняка приведёт его в ярость, он ужесточит условия развода. Наверняка Корбин постарается лишить её средств, которые должны ей принадлежать.
Андреа полагала, что сохранит в тайне свою встречу с Джеком. Ей не приходило в голову, что Корбин может об этом узнать.
Она быстро просмотрела последнюю папку. Отчёты заканчивались её пребыванием в Сиэтле, в них ещё не говорилось о её вылете оттуда.
— Энди!
Голос Линн вернул её к действительности.
— Какой-то разгневанный актёр стал качать права у ворот, — недовольным тоном сказала Линн, опускаясь в кресло.
— Угу, — глухо откликнулась Андреа.
Линн наклонилась к ней и проговорила шёпотом:
— Я решила подготовить тебя. Очень сожалею.
— Я должна была сообразить, что так оно и будет, — пробормотала Андреа. — Уж слишком много он мне предоставил свободы.
— Корбин предсказывал, что тебе быстро все надоест и ты в конце концов приползёшь к нему. Я не понимаю, почему он был так в этом уверен, не знала, что он так внимательно следит за тобой. Так или иначе, он возлагал определённые надежды на твою поездку в Сиэтл.
— Какая надменность.
Линн переплела пальцы на столе.
— Ты не думала о примирении?
В голосе Линн послышалась нотка надежды, и это полоснуло Андреа по сердцу.
— Ни в коем случае, — тихо ответила Андреа. — Я не собираюсь устраивать спектакль из развода, но я хочу его получить и не намерена отказываться от причитающейся мне доли собственности. В конце концов, я была активным помощником Корбина в течение этих четырех лет.
