Алисонька, умница моя, спала спокойно, когда я вернулась. Ну вот, хорошо, подземный секретный ход в старинном доме — ничего особенного. Я спокойно, с чувством выполненного долга уснула — одна загадка разгадана.
В следующий вечер я искала как закрыть вход изнутри, чтобы шкаф встал на место и чтобы никаких следов того, что был где-нибудь вход в подвал. Не то чтобы это было мне необходимо, просто я развлекалась в свободное время. Оказалось, что если встать на верхней ступеньке лестницы, то левой рукой дотягиваешься до рычага, выступающего из стены. Аккуратно опускаешь рычаг и пол и шкаф становятся на место. Отлично!
… Вот так я к своему и алисиному счастью нашла подвал, и через него я выбралась с Алисой в этот вечер, благодаря всех богов за мою любознательность, которая сейчас должна спасти нам жизнь. Алиса девочка спокойная, как я уже говорила, и не шумела, пока я с ней на руках и с сумкой на перевес бежала по темному дому к кухне. Фонарик у меня был, я его зажгла как только мы оказались в подземелье и закрыли вход изнутри так, что никто не понял бы, куда мы делись, если бы вдруг начали нас искать. Но что мне делать дальше?
[1] Кто ищет, находит (лат.)
Глава 7
Я галопом пробежала по темному подземному коридору и с огромным трудом поднялась, нагруженная сумкой и Алисой, по старой железной стремянке и открыла люк. Снег сыплет. Куда идти? Я не боялась, что меня тут найдут, мы достаточно далеко от дома и эти бандиты точно не знают о подземном ходе и о том, что мы могли хоть как-то выбраться из дома. Надо идти на трассу и уезжать отсюда поскорее. Но на чем уезжать? Пешком далеко не уйдешь, девочка тяжелая, да еще эта сумка на плече.
Очень хотелось вернуться к дому и со стороны посмотреть, что там происходит. Кто вообще эти бандиты и кто их послал? Их так много и их цель ясна: сжечь дом и уничтожить меня и ребенка. Зачем и кому это выгодно?
Я посмотрела на Алису в лунном свете и невольно улыбнулась: малышка смотрела на снегопад и что-то добродушно мурлыкала себе под нос. Пока она воспринимает эти события как развлечение, внеочередную прогулку, и поет песенку, но нести ее тяжело, а оставаться здесь надолго нельзя — сыро, темно… Я стояла и размышляла, не лучше ли переждать в подвале — относительно тепло, еда и вода для ребенка у меня с собой, переодеть смогу, фонарь заряжен. Может быть, они не будут всё же поджигать особняк? Но мои мысли вдруг прервал сильный грохот со стороны дома и сноп огня взметнулся в небо — это взрыв! Они всё же сделали это и я еще раз поблагодарила небеса за то, что смогла спасти Алису и сбежать от бандитов. Ладно, всё же надо бежать отсюда подальше.
Телефоны Людмилы и Максима не отвечали, это очень странно. Я отправила им голосовые сообщения с вопросами, но рассказывать, где мы находимся, не стала. Мало ли, вдруг они уже в руках этих вооруженных людей, и тут я сама выдам, где мы находимся.
Поразмыслив недолго, я решила, что идти надо через перелесок к старичку, который живет неподалеку от нас. Он, наверно, спит или смотрит телик, а у него в сарае машина, и ключ от машины висит на гвоздике там же, он мне сам как-то хвастался в приступе старческой откровенности. А от сарая ключ лежит под жестянкой на пеньке — я видела не раз, как он открывал сарай. Никому и в голову не придет, что я уехала на старом «москвиче», лишь бы этих в камуфляже не было поблизости. Действовать надо быстрей, пока не перекрыли дороги.
Всё оказалось как надо: и ключи, и машина. Старичок смотрел телевизор. На мое счастье, он очень плохо слышит, так что если не включать фары, он и не поймет, что у него машину угнали. Эх, прости, дед Миша… Всё делать с ребенком на руках оказалось не так уж просто, но я тихонько пела ей колыбельную песенку всё время, и покачивала на руках, так что моя воспитанница быстро уснула.
Уже на трассе я выдохнула — вроде не встретился мне никто. Алиса на заднем сиденье спит себе, причмокивает, укутанная в мою куртку, прогулка ее всегда усыпляет, а тут няня Лера еще и на ручках укачала — милое дело, отчего ж не спать.
Я еще раз набрала номер Людмилы, потом Максима — телефоны родителей по-прежнему не отвечают, дело, значит, серьезное. Ладно. Опустив стекло, я без сожаления выбросила свой телефон, чтобы не отследили по GPS, мало ли… Вообще не знаю, что делать, куда ехать. Эти люди бандиты или какие-то враги моих работодателей, дом они уничтожили и вряд ли оставят нас в живых, если поймут, что мы сбежали, настроены они были серьезно.
Хорошо, что важные номера телефонов у меня записаны в блокнот, я никогда не доверяла технике и ношу с собой в бумажном виде все важные контакты, меня это успокаивает. И деньги я храню наличные — и удобно, и надежно. И вот сейчас мои привычки, которые казались окружающим странными, оказались очень даже к месту. Все до одной. Ах, Лера, ах молодец! Так я думала, вглядываясь в снегопад за лобовым стеклом…
Так куда же ехать? В мою квартиру нельзя — не исключено, что у этих людей есть мои данные. Ведь рано или поздно станет ясно, что нас в доме не было, трупов не обнаружат. Но пока они поймут, что наших обгорелых костей на пепелище нет, мы будем в безопасности. В квартиру Филипповых, конечно, нельзя тоже. Надо ехать к Ульяне! Вот кто приютит меня, поможет разобраться и не выдаст, если что. Уля человек надежный. Да и в конце концов, именно она мне предложила работу в этой семье, к тому же обращаться больше все равно не к кому.
Глава 8
Ульяна, конечно, была поражена, ее лицо стало белым как стена, к которой она прислонилась.
— Лерка? Ты? Что случилось? Ты с ребенком? О господи! — подруга смотрела на меня, испуганно тараща круглые глаза, но тут же втащила меня с малышкой на руках в квартиру и закрыла за нами дверь на все замки.
Через несколько минут я уже раздела девочку, напоила ее теплой молочной смесью из бутылочки и укрыла одеялом на диване в гостиной. Ульяна стояла в дверном проеме и не решалась произнести ни слова. Я увидела такой страх, такое удивление в ее глазах! Ну конечно, в ее дом вваливается подруга, которую она устроила на работу в элитную семью. Да не одна вваливается, а с ребенком. Понятно, что вопросов много. Я улыбнулась, поцеловала Алисоньку и вышла. Конечно, никаких видеонянь у меня тут не было, но я услышу, если девочка заворочается, слух у меня хороший, к тому же квартира у Ули обычная, не хоромы…
— Подожди, не нервничай, — шептала я. — Всё объясню. Ты только пригляди за малышкой, она крепко спит, бутылочка с водой у нее под подушкой. Мне надо отогнать машину.
— Машину? Лера, пожалуйста, объясни мне, что происходит?
— Девочку зовут Алиса. — Я обняла ничего не понимающую Ульяну и, схватив куртку, выскочила в подъезд.
— Филиппова, как я понимаю? — прилетел мне в спину вопрос.
— Правильно понимаешь, подруга.
Я знала, что надо срочно отогнать машину подальше от ульяниного дома, чтобы замести следы. На выходе из подъезда я остановилась и оглядела двор — тихо и спокойно на первый взгляд. Ну, была ни была, чем скорее, тем лучше.
Я уехала на другой конец города, не поленившись попетлять знакомыми дворами и бросила машину на пустыре, оставив ключи в замке зажигания и тщательно убрав все следы нашего пребывания в машине, стерев отпечатки — на всякий случай, пусть лучше нас подольше не найдут.
Обратно ехала на общественном транспорте — автобус, метро. За собой вроде никого не заметила. От метро дошла пешком. Надеюсь, никого не привела. Так рано они вряд ли сообразят, что мы вообще остались в живых.
Дверь Ульяна открыла сразу, как будто стояла у двери всё время, что меня не было.
— Ну что, спит?
— Где твой телефон? Ты трубку не берешь! Я чуть с ума не сошла! Ребенок спит. В конце концов ты мне расскажешь, что происходит? — подруга накинулась на меня и имела на это право.
— Прямо сейчас и расскажу. Телефон я выбросила. Нас пытались убить. Дом моих работодателей сожгли, когда в нем должны были находиться я и ребенок. Родители Алисы были, как я понимаю, в городской квартире, во всяком случае, не с нами, до них я не смогла дозвониться.
