— Осторожнее, мадемуазель, — улыбнулся парень во все тридцать два зуба. Да и она сама растянула губы в улыбке.
— Люсьен де Гралье, — представился он, будто она не знала!
— Лана де Анвиль, — кивнула Света.
— Мы вечером с друзьями собираемся прогуляться по ночному Неаполю, не хотите составить компанию?
Она растерялась, боясь выдать свой восторг. Но Люсьен воспринял ее паузу иначе.
— Мы приличные молодые люди, и с нами вы будете в полной безопасности, — предупредил он и, смущаясь, добавил: — Хотите, я попрошу свою маму присоединиться к нам?
— Я была бы счастлива познакомиться со знаменитой Николь де Гралье, — бесхитростно призналась Света.
— Вот так всегда, — хохотнул Люсьен. — И почему всем девушкам больше интересна моя мать, чем я сам?
И конечно, их случайная встреча не осталась незамеченной. Девчонки наперебой просили познакомить с любым из друзей Люсьена и тут же умоляли взять автограф у самой Николь. Сколько потом вспоминала Света, будущая свекровь с первого раза отнеслась к ней благосклонно. Немножко с юмором, больше с любопытством она наблюдала за своим взрослым сыном двадцати пяти лет и тоненькой выпускницей лицея, только-только справившей свой семнадцатый день рождения. После Неаполя они пару раз встречались в Париже, куда Света вернулась по просьбе матери. Арман выбивал для своего производства новые госзаказы и целыми днями пропадал в Елисейском дворце, а в свободное время помогал Пахомову открыть русский ресторан на Монмартре. Поэтому приходилось вдвоем с маман бродить по магазинам и засиживаться в кафе, любуясь неспешной жизнью парижских улиц. Они даже умудрились заглянуть в Орсе на выставку. А там случайно столкнулись с Николь, участвовавшей в какой-то сьемке, проходившей в одном из залов музея. Мадам Гралье радостно поздоровалась со Светой и ее матерью, а потом, приобняв девочку за плечи, представила сухопарому седому старику в черных перчатках и квадратных очках. Ральф — я вас умоляю- Лорен!
— Откуда ты знаешь Гралье? — только и смогла вымолвить удивленная мать, когда они возвращались домой на машине вместе с заехавшими за ними Арманом и дядей Витей Пахомовым. Света путано попыталась объяснить, но, оказывается, Люсьен уже пообедал с ее отчимом и, заявив о серьезных намерениях, испросил разрешение ухаживать. Это в наше время, когда люди живут годами и не регистрируют брак хотя бы в мэрии?! Когда женщина может родить ребенка для себя! Люсьен де Гралье, словно на рыцарском турнире, выбрал ее прекрасной дамой и кинулся в бой за ее благосклонность.
— Ты хочешь его? — беспардонно осведомился Арман, вытянув длинные ноги в синих брючинах. Света уставилась на него вытаращенными глазами. Он вообще в своем уме?
— Конечно, хочу! — крикнула она. — Я люблю его!
— Ну-ну, спиногрыз, — миролюбиво заметил крестный, а Арман, усмехнувшись криво, пробормотал что-то про главные инвестиции в жизни женщины.
Люсьен ухаживал красиво, а через месяц сделал предложение. Света помнила, как вернулась в лицей с болтающимся на безымянном пальце кольцом и как директриса потребовала его снять и спрятать в сейф.
— Два карата, — недовольно просипела она. Пришлось подчиниться. Люсьен, конечно, расстроился, но купил в первой попавшейся ювелирной лавке кольцо с искусственным сапфиром и торжественно вручил ей прямо на улице.
Тогда казалось, что счастье бесконечно и никакой Везувий не сможет разрушить его. Света тяжело вздохнула, пытаясь отогнать начавшие подступать кошмары, когда увесистая ладонь Гаранина легла ей на грудь.
— Не бойся, не выгоню, — пробормотал он, наваливаясь. — Только ты больше не делай глупостей.
— Инструктаж проведи, — хмыкнула она.
— Это теперь так называется, — хохотнул он. — Сейчас проведу. — И полез целоваться.
Немногим позже, откатившись от задремавшего Гаранина, Света снова уставилась в потолок, пытаясь хоть немного привести мысли в порядок. Но настроение заметно улучшилось. Наверное, доктор Секс постарался. Да и вопли Джина отогнали грустные воспоминания. Как же одно слово может поменять настроение.
А вот с вечера уснуть так и не удалось, ныли все кости и суставы с правой стороны. Может, натрудила, пока шагала на лыжах к этой богом забытой избушке, а может, как объясняла психолог, приставленная к ней сразу после гибели Люсьена, до сих пор беспокоит травма, связанная с потерей отца.
«Ага, просто беспокоит, блин! — про себя ощерилась Света. — Это же обычное дело! Еще в девять часов утра папа, молодой и красивый, подвез ее к школе, по пути подшучивая над ее тягой к любовным романам, а уже через полтора часа его нашли лежащим в собственном кабинете с простреленной головой. Пройдет со временем, правда? — про себя обратилась она к психологу, высокой худой даме с вечно коротким ежиком волос и пронзительными васильковыми глазами. — Конечно, стоит только попросить прощения и сказать слова любви», — ерничала мысленно Света, а потом печально подумала, что никто и никогда не заменит ей Иштвана Цагерта, пусть не родного по крови, но самого лучшего в мире отца. В тот момент она почувствовала, как задыхается рядом с храпящим Арсением и, нацепив старые стоптанные чуни, выскочила из зимовки. Надев по дороге тулуп Гаранина, Света отворила легковесный засов и, выйдя на крыльцо, остолбенела от увиденной красоты. По низкому черному небу, цеплявшемуся за верхушки деревьев, плавали огромные звезды. И казалось, весь Млечный Путь расположился в пределах вытянутой руки. Стоило только дотронуться до звезды. Ночное небо, усыпанное сверкающими огнями, ошеломило ее. Лишило дара речи. Оставалось только любоваться звездной дорогой, проложенной в небе создателем. И верить, исключительно верить, что там, среди звезд, плавают души отца и мужа.
Засмотревшись на мерцающие блики, она задумалась об Иштване Цагерте, воспитавшем ее, как родную. Стараясь не думать о муже — воспоминания о Люсьене еще бередили незатянувшуюся рану, вызывая каждый раз паническую атаку.
«Не смей, — велела она себе. — Здесь антидепрессантов нет. Один свежий воздух и доктор Секс, — Света усмехнулась мысленно, придумав смешное прозвище Гаранину. — Так называемый эффект попутчика. Только в койке. Никто никому ничего не должен. Никто не вникает в жизнь другого. Прекрасное сосуществование, обреченное на скорый конец».
Она укуталась поплотнее в овчинный тулуп и решила при первой возможности вернуться к сыну. У матери Мишка плюс трое малышей от Армана. Конечно, никто голый и босый по лавкам не бегает, и сама мама, красивая и стройная в свои пятьдесят, выглядит настоящей графиней, под стать своему противному мужу. Света поморщилась, вспоминая об Армане, но тут же пресекла свои подростковые претензии. Именно отчим сейчас занимается ее проблемами. И только он и его вездесущие адвокаты смогут отстоять права вдовы и сына Люсьена де Гралье. Могущество Армана де Анвиля ненамного смиряло ее со скоропалительным браком матери. Но отношения после нового замужества и рождения детей между матерью и старшей дочерью ухудшились. Была ли это банальная обида? Наверное. За себя, за любимого папочку, Света не знала, да и разбираться не хотела. Что толку ковырять в душе лыжной палкой! Конечно, до сих пор в ее голове не могло уложиться, как мама через восемь месяцев после гибели папы умудрилась вновь выскочить замуж? Как вообще посмела глядеть в сторону других мужиков? Ведь они с папой жили дружно и, казалось, что это и есть самая настоящая любовь, когда папа обожал, а мама позволяла себя любить. И хотя Арман — шикарный мужчина, от одного взгляда на которого сносило башню у многих женщин, Света Цагерт до сих пор обижалась на мать и даже не собиралась вникать в ее аргументы.
«Да и что она скажет? Как объяснит?» — мысленно отмахнулась она, пытаясь представить рядом отца. Самого красивого мужчину на планете.
Длинное худое лицо словно выплыло из небытия. И Света уже не видела сверкающих звезд на ночном небе, а только глядела на любимый нос с горбинкой и копну зачесанных назад черных волос.
