Но его рука на талии лишь напряглась и притянула меня ещё плотнее к стальному торсу.
— Ты же знаешь, что я жить не могу без твоей стряпни, — выдохнул он мне в затылок, играя великого соблазнителя. — И… я верю, что ты не дашь мне умереть? Правда ведь, солнышко?
Вот же наглая рыжая морда! Когда-нибудь я заберу у него связку запасных ключей от своей квартиры. Прописался уже здесь. Поганец!
— Ну и бессовестный же ты, сладенький, — тряхнув головой, захлопнула перед его носом дверь, чудом не нанося ему травму. — Убила бы!
Так и хотелось ему врезать… Особенно после сегодняшней выходки.
— Просто признайся, что именно это тебе во мне нравится, — послышался за дверью мужской издевательский голос, а затем смешок. — Не задерживайся там, иначе войду и насильно отнесу к плите. Ты меня знаешь.
— Твою бабушку, Лёвушка! — выругалась, закатывая глаза. — У тебя, что, совсем в доме нечего поесть?!
— Там совсем беда, Лик! — шелестел его голос прямо за дверью, пока я искала свой домашний спортивный костюм, в который собиралась переодеться. — Сквозняк и ветер гуляют…
— Служба доставки работает круглосуточно…
— В горло уже не лезет, домашнего хочу, — прилетело в ответ.
— Так что ж твоя армия поклонниц не приготовит что-нибудь? Если уж используешь, то пользуйся на полную катушку… — злилась я, пытаясь как можно быстрей стянуть с себя чулки.
— Я, что, на дурака похож? — возмутился он. — Еще пожить охота, отравят, не дай Бог. А ты проверенная. Ручки золотые, нежные… Напомни мне купить твоей маман подарочек за такую дочку-волшебницу.
Вот же жук! Как стелет…
— Захлопнись, подлиза! — крикнула ему, поморщившись. — Сейчас выйду и накормлю тебя… отдохнула, называется…
— Даже не пытайся воззвать к моей совести. Глухой номер, Мединская… и вот ещё что! Ты чего трубку не брала? Не уж то с мужиком была? — намеренно подкалывал меня он.
Натянув на себя одежду, резко открыла дверь и оказалась прямо перед ним.
— Именно! — произнесла, скрестив руки на груди. — А ты нам мешал. Не думал об этом? — спросила, приподняв бровь.
И ведь даже почти не лгала. Была-то я в это время с Ванькой.
— Да гонишь! — засмеялся он, хватая меня за плечи и разворачивая в сторону кухни. — На тебя не похоже совсем.
Да уж, конечно. Где я и где мужики? Разные ведь галактики…
Сама знакомиться не умела, а те друзья, что он мне подгонял изредка, мне не нравились. Крокодилы в скафандре привлекательнее. Но были у меня сомнения, что Лёвушка намеренно меня с такими знакомил. Шутник, мать его за ногу!
— Прости, забыла, что мне запрещается встречаться с кем-либо без твоего великого на то позволения, — бурчала, шагая по коридору. — Жди, скоро познакомлю…
— Даже не думай, — рыкнул он. — И… ты лжешь. Ай-яй-яй, детка! — потряс указательным пальцем в воздухе. — Нет у тебя никого. Я бы почувствовал.
К этому времени мы стояли в кухне, и он смотрел на меня, нагло ухмыляясь.
Какой толк его вообще переубеждать в чем-то? Эгоист от комля. Есть только он и еще раз он! А мнение существовало двух типов: первое — только его, а второе — неправильное.
— Что же ты за человек такой, Сладенький? — вздохнула я, не желая развивать тему дальше. — Давай, показывай, что приволок?
Он, конечно, наглый мужик, но с пустыми руками никогда не приходил ко мне. Когда был зверски голоден и желал домашней еды, а пицца становилась поперёк горла, покупал продукты и прямо ко мне волок, а я потом парилась у вечного огня, чтоб его!
— Вооо, — довольно растянулся в улыбке. — Баранина!
— Чтоо? — не веря своим ушам, переспросила его. — Ты опух?
Какая к черту баранина? На пельмешки бы сил найти, гурман хренов.
— Ну, Лииик! Плова хочу! — почти захныкал этот гад. — Ты же сможешь. Знаю ведь!
— Вот шёл бы ты… с этим мясом к своим принцессам наштукатуренным, — процедила сквозь зубы, уничтожая его своим взглядом.
— К ним нельзя. Они ж не справятся, а ты… ну, Мединская, — не унимался он, вытаскивая из пакета остальные купленные ингредиенты для желаемого блюда. И не забыл же ничего, все купил, как положено. Даже специи с зирой… вот чёрт!
— Чтоб ты однажды проснулся в кроватке с мымрой, похожей на дядю Гену — сантехника, — выплюнула ему, хватая пакет с бараниной. — Плова он захотел… настоящий готовится в казане, а это будет порнография.
— Ммм, — промурлыкал он, скалясь. — Люблю порнографию… не женщина, а мечта… Спасибо, Господи!
Глава 8.
Стерев со лба мнимый пот, поправив взлохмаченные волосы, я рухнула на стул как подкошенная.
— Всё, теперь точно сил нет, — изрекла я, наблюдая как ловко Лев наполняет приготовленным мной пловом тарелки.
— Умничка моя! Хозяюшка, — растягивая улыбку до ушей, приговаривал он. — Нет тебе равных. Какой запах…
— Замолкни, — проскрежетала я, поправляя выбившуюся прядь волос за ушко. — Надеюсь, этого тебе на несколько дней хватит, и ты не будешь здесь шататься.
— Ну, это вряд ли, солнце, максимум до завтра, — ухмыльнулся он, ставя передо мной ароматно пахнущий плов. — Я ж зависимый… ломки, все дела…
Опустив руки, обречённо выдохнула, понимая, что он не лжет и в ближайшие дни подобный марафон повторится вновь.
— Ммм, — замычал он, набивая рот едой. — Ещё немного и кончу от гастрономического оргазма… — бурчал он, закатывая глаза от удовольствия.
— Только попробуй! — рявкнула я, бросая на него суровый взгляд. — В другом месте будешь разбрызгивать свой генетический материал, а не у меня тут.
— Ну, ты — язва, — усмехнулся он. — А всё от недостатка удовольствия. Надо тебя снова с кем-нибудь познакомить.
— Да иди ты, знаешь куда? Вот тебе надо, ты и знакомься, а у меня всё в полном порядке.
Вот только решу вопрос с Ванечкой и заживу, как никогда раньше. Счастливо, дыша полной грудью.
— Ну да! Ну да! — приговаривал он, набивая рот. — Давай покормлю тебя, что ли? Может, отпустит, и подобреешь.
— Обойдусь, — кинула ему, хватая вилку со стола. — Чёрт, аппетита нет.
— Вот бы у моих вечно голодных тараканов его не было, — притворно вздохнул он. — Сегодня пришёл, а они мне крошки на стол тащат. Обо мне заботятся, проказники, переживают… — ржал он, не останавливаясь ни на секунду и уплетая за обе щёки ужин.
— Уймись, — поморщилась я. — А то мелок “Машеньку” им подгоню, пусть тебя угостят.
— Злая ты… — надулся он.
— Уйдёшь от меня? — с надеждой в голосе спросила его.
— Не дождёшься, — хмыкнул и продолжил работать вилкой.
А счастье было так близко. Эх!
— А моя бабушка такой омлет с колбасками на завтрак мне в детстве готовила, — словно невзначай обмолвился он, но я-то знала, что это ж-ж-ж неспроста.
— Обойдёшься! — кинула ему, отпивая из кружки чай, то единственное, что умел делать Сладких. — Закатай губу.
— Какой же он был только вкусный, — не унимался он. — Может, всё же хоть как-нибудь… когда-нибудь? — поднял на меня свои глазки, ну точно кот в сапогах на минималках.
— Вкусный — это потому что с колбасками и… мой ответ нет! — отрезала я.
Не хватало ещё ему завтраки готовить. С такими темпами и раскладушку притащит и жить у меня останется. А уж его оргий с силиконовыми Франкенштейнами я точно не вынесу.
— Вот! Значит, ты понимаешь, что всегда всё дело в колбасках? — затряс он в воздухе своим указательным пальцем. — Не хлебом единым женщин кормят! Ой, не хлебом…
— Так! Где тут лежал половник, что ты мне в прошлом году подогнал? — прорычала я, делая вид, что собираюсь применить его не по назначению.
— Хватай скалку, — скомандовал он, смеясь. — Она понадёжнее будет. Заодно и пельмешек своих фирменных налепишь, с собой заберу.
Он не исправим. Просто непробиваемый. Тряхнув головой, продолжила поглощать свой ужин, надеясь на то, что, как только мы с ним покончим, наконец, останусь одна.
— Плов выше всяких похвал, Лика! — опустошив тарелку, провозгласил он. — Хочешь, покажу тебе мое огромное спасибо? — растягивая слова, подался ко мне, касаясь дыханием моей щеки.
