— В какой? Я тебе задал простые вопросы. А ответа не слышу. Так в чем проблема, Танюша? По — моему, проблемы нет. Я в твои отношения никогда не вмешивался. А надо бы… Встречайся, с кем хочешь. С кем хочешь — спи. Недопонимание, которое у нас возникло с Лёней — это только наша с ним проблема. Никого из вас это не касается. Со своим другом я сам разберусь.
Брат вышел из комнаты, и Тане ничего не оставалось, как только последовать за ним. Что‑то внутри подсказывало, что Денис обиделся. Хотя ни тоном, ни выражением лица, никаким другим жестом он того не выказал, но ощущение это крепко поселилось в душе. Что‑то неприятное будоражило дух после этого разговора. Какой‑то вязкий осадок подсказывал, что где‑то она совершила ошибку.
Как привязанная Таня пошла за Денисом. Следом за ним вышла из дома и застыла на ступеньках широкого крыльца, наблюдая, как он, сказав несколько слов Юле, сел в машину. И Лёня тоже. Самарин за рулем.
— Чёрт, я со всеми этими волнениями есть захотела. Пошли стресс снимать, — Юлька взяла сестру мужа под руку и потянула в дом.
— И куда они теперь на ночь глядя?..
— Не переживай, у них полбагажника водки. Куда бы они ни поехали, вернуться точно в самом добром расположении духа.
— Отдохнули, называется… Вот удивляюсь твоему спокойствию.
— А чего переживать — что Денис и Лёня повздорили? Так это не смертельно, они и раньше спорили. Ты лишнего драматизма‑то не нагоняй. Не та ситуация. Пойдем посплетничаем, в конце концов. И раз уж нас так нагло и по — хамски бросили в одиночестве… — достала бутылку белого сухого вина, что красочнее всяких слов рассказало о ее намерениях.
Таня отреагировала коротким, слегка нервным, смешком.
— Ладно, — медленно выпустила из себя воздух, стараясь вместе с ним и напряжение отпустить. — Дело не в драматизме. Я просто не хочу конфликтов. Очень не хочу, чтобы Денис поссорился с Лёней из‑за меня. Я потому его и просила молчать, ничего не говорить. Лёню просила… Ну ладно, теперь точно сами разберутся. Имея половину багажника водки, грех не разобраться, — усмехнулась. — Кстати, а они с собой хоть закусить что‑нибудь взяли, или только пить собираются?
— Лично я им корзинку не собирала, но думаю, что все у них предусмотрено. А если не хватит закуски — пусть идут охотиться. Им обоим с их дикими замашками только в лесу жить. Пошли.
Девушки разместились в небольшой комнате для отдыха на втором этаже. Придвинули поближе стеклянный столик, сели на уютные мягкие диванчики.
— Я штопор забыла. Черт, — Юля скривилась и привстала, собираясь спуститься на кухню.
— Сядь, не суетись, — остановила ее Таня.
— Ну ты мастер, — сказала Юля, глядя как та ловко протолкнула пробку внутрь бутылки вилкой.
— Годы упорных тренировок. Штопор не всегда под рукой, а мужик тем более. Хотя знаешь, мой бывший муж оказался только на то и способен, что бутылки открывать. Это, конечно, дурной тон — так обращаться с хорошим вином. Но мы же никому не скажем? — улыбнулась Татьяна.
— Я — могила. Наливай, — Юля подобрала ноги, усаживаясь удобнее.
Подруга рассмеялась:
— Сама не пойму — весело мне, или это уже истерика.
— Ты наливай, по ходу разберемся — кому просто весело, а у кого истерика.
Таня сделала несколько глотков и отставила бокал.
— Хорошо, что мы за городом. В лесу, — снова засмеялась, — а то, когда мы с тобой последний раз вдвоем пили, это плохо закончилось.
— Это закончилось прекрасно, — сказала Юля. — С Вуичем в постели. А сегодня все вообще сложилось как нельзя лучше: даже ехать никуда не надо, Лёнька в соседней комнате, — теперь Юля подавилась со смеху. — Блин, Таня, с тобой невозможно спокойно разговаривать, я вечно начинаю ржать как лошадь. А ведь хотела поговорить с тобой о серьезных вещах.
— О, да — а–а… — протянула Таня. — И, кажется, я даже знаю, о чем пойдет речь.
— А, собственно, почему бы и нет, — Юлька слегка пожала плечами. — Мы же просто посплетничаем. И мне жуть как интересно, когда это он тебя успел замуж позвать? Краем уха я тут услышала…
— Вот и я говорю, почему бы и нет… — тут Таня загадочно улыбнулась, неосознанным жестом поправила темные волосы. — Замуж… О, это было феерично! Утром. Он сделал мне кофе и говорит, — тут Таня приложила ладонь к левой стороне груди, — Танюха, я, как джентльмен, готов на тебе жениться. Я теперь просто обязан на тебе жениться.
— Ну Лёня, блин, ну вот как с ним…
Обе покатились со смеху.
— Нет, он, конечно, весь завтрак меня уговаривал. Давай поженимся, давай поженимся… Но я же понимаю, что это все приколы.
— А вдруг нет…
— А это неважно, — Таня вдруг, будто остыла разом. Понизила голос и напряженно замерла. — Важно то, что замуж я не хочу. И неважно, клялся бы он мне в вечной любви при этом или нет.
— Ну не обязательно же сразу замуж…
— Я ничего не хочу, — сказала, как отрезала.
— Ну почему? — изумленно спросила Юля.
Пришлось собраться с силами, чтобы честно озвучить свои страхи.
— Потому что я себя знаю. Снова нарисую себе любовь, придумаю счастье и буду жить в иллюзии. Я же недобитый романтик, мне много не надо. И все вокруг будут понимать, что на самом деле происходит, кроме меня. А я не хочу снова испытывать разочарование. Мне это тяжело дается. И знаешь, измена физическая не самое страшное. Душевное предательство, оно страшнее. Страшно, живя в браке, испытывать полнейшее одиночество, чувствовать себя нелюбимой и ненужной. Тебе об этом уже в глаза говорят, а ты все не понимаешь. Все думаешь: ну перебрал, ну не сдержался, ну устал…
Юлька замолчала, остановив взгляд на Танином лице. Она же красивая, Танюша, а столько неуверенность в себе и слепой боязни.
— Танька, это ж надо тебе было за такого долбоё… прости, долбозвона замуж выйти, — чуть не выругалась в сердцах. Еле сдержалась. — Который смог абсолютно красивую женщину превратить в закомплексованного подростка. Все! Не развеивай мои иллюзии. Я все‑таки еще уверена, что не все мужики козлы и сволочи. Есть же и «более менее приличные», — засмеялась на последних словах, которые в их компании стали крылатыми. Всеми силами постаралась сделать свой смех естественным. И вообще, после этих слов подумала, что зря полезла с разговором. Не имеет она морального права Танюше какие‑то советы давать. Слишком глубока ее боль. Но, с другой стороны, кто‑то должен из нее все это вытащить. Да и Таня их разговору не сопротивлялась.
— Есть, конечно, более менее приличные мужчины, — улыбнулась сестра мужа. — Но вот я не хочу больше искать их опытным путем. Господи, Юля! Да у меня сто лет мужика не было, я уже забыла, что с ними вообще делать и с какой стороны к ним подходить!
