меня.
Ох, уж этот ее умоляющий взгляд.
– Все-таки, ты как-то продержалась на них и протанцевала.
– Ладно, уговорила. Но только ради тебя, – тычу в нее пальцем.
– Надевай коктейльное платье, – радостно хлопает в ладоши, – и распусти свои прекрасные блестящие волосы. Хватит как старушке собирать их на затылке в пучок и прятать такую красоту.
Спустя два часа мы уже на месте. Жаклин буквально залетает со мной под руку в клуб, беспокоясь о том, что я могу передумать и сбежать.
Не так давно я была частью этой атмосферы. Кругом все светится, музыка грохочет так, что звук отдается в районе грудины и посылает вибрации по всему телу. Народа столько, что не протолкнуться: все смеются, орут, отпускают грубые шуточки и трутся вокруг нас, будто хотят вызвать доброго Джина, который незамедлительно рассыплется в исполнении их похотливых желаний. Однако их может ожидать сердитая Джиа, готовая по-своему осуществить эти желания. Смешно звучит.
Мы с сестрой всегда привлекали к себе внимание; окружающие обычно очень по-особенному реагируют на близнецов. Поэтому, постоянные перешептывания и комментарии сексуального характера для нас дело привычное. И сегодняшний вечер – не исключение.
Проходим глубже в толпу, и моему взору предстают танцовщицы, которые двигаются на отведенных для них пьедесталах.
Вот черт. Неужели я так же вульгарно смотрелась?
Лихорадочно перебираю в памяти свои танцевальные образы в ночном клубе Амстердама.
Так и есть.
Да чтоб мне провалиться сквозь землю со своими принципами и упрямством. Чувствую, как ком подкатывает к горлу, а предательская слеза так и норовит скатиться по щеке.
В это время Жаклин пытается весело перекричать музыкальный шум:
– Идем со мной!
Мы кое-как втискиваемся в колею, выстроенную возле бара. Все лезут со своими смятыми купюрами, выкрикивая названия напитков.
– Две «Маргариты», – слышу голос Жаклин, которая подмигивает бармену и тут же хлопает двадцатидолларовой банкнотой по столу.
Пока мы с сестрой медленно потягиваем коктейль, симпатичный бармен успевает не только обслужить персонал, но и пофлиртовать с девушками.
Но мне скучно, мы не находимся здесь и десяти минут, как я уже хочу побыстрее уйти. Ладно, я обещала своей сестре не быть занудой, просто необходимо немножко потерпеть. Мои мысли возвращаются вновь к тому клубу, и в очередной раз за сегодняшний вечер я задаюсь вопросом: почему все так вышло.
Хочется послать все к черту и забраться под теплый плед.
– Джиа, кажется, это Кевин, – кричит мне на ухо Жаклин.
Слишком громкая клубная музыка перебивает звук ее голоса.
Сестра пальцем указывает куда-то вдаль, и я понимаю, что она хочет отойти.
– Хорошо! Я побуду здесь! – жестом даю понять, что останусь на месте.
Не проходит и несколько секунд, как сестра растворяется в толпе.
А я тем временем пританцовываю на месте и потягиваю свой коктейль, и, кажется, он уже закончился. Понимаю, что гоняю через соломинку пустой воздух.
Через минуту я держу в руках еще один напиток, но уже другого цвета. Немножко захмелевшая и нисколько не удивленная столь долгим отсутствием своей сестры, я оборачиваюсь со стаканом в руке в сторону танцпола и чувствую, как чье-то крепкое тело врезается, опрокидывая на меня, а точнее, на мое платье все содержимое бокала.
– Эй! Аккуратнее! – я осматриваю свой наряд на наличие пятен.
– Извини, ты в порядке? – голос принадлежит парню. Он тянется рукой к моей груди, но вовремя одергивает ее. – Прости, я не хотел…
– Ты что, слепой?!
– Ты идешь? – перебивает его другой голос.
Наверное, друг.
Я не обращаю на них внимания, потому как занята своим платьем. Похоже, что на этом сегодняшняя вечеринка для меня окончена.
– Твой выход через три минуты, – я могу расслышать, как продолжает недовольно настаивать парень неуклюжему придурку.
Тот стоит, даже не шелохнувшись, и я чувствую, как он обжигает меня своим взглядом. Так и хочется послать его.
Я практически готова это сделать, когда с вызовом бросаю на него гневный взгляд и замираю: сквозь клубный дым, игру лазерного света и переливания софитов на меня смотрит высокий, крепкого телосложения, парень. Должна отметить цвет его глаз, они настолько голубые, что я не в состоянии оторваться от них. Они словно манят за собой, гипнотизируют. У меня возникает какое-то знакомое ощущение – дежавю?
Я встряхиваю головой.
– Еще раз, извини.
И оба спешат к выходу на сцену.
Я как завороженная провожаю их взглядом, а затем вновь осматриваю себя.
Здорово. Супер. Просто класс.
Действительно, теперь у меня именно «коктейльное» платье. По-другому не назовешь.
Я вся липкая, и на белой ткани расползается ровненьким контуром мерзкое пятно. Прямо в районе груди.
Видит бог, я не хотела надевать платье белого цвета. И вообще не хотела идти в этот дурацкий клуб. Во всем виновата Жаклин.
Где же она? Мне необходимо в дамскую комнату.
Разворачиваюсь обратно к бару и вижу, как бармен, обратив внимание на мой жалкий вид, жестом указывает на стойку, где лежит парочка салфеток.
– Держи! – протягивает мне бутылку с водой.
Прикидываю в уме: пока я протолкнусь сквозь толпу к туалету, пройдет столько времени, что я плюну на все и уеду. Поэтому стараюсь привести себя в порядок прямо на месте.
– Не растирай, так еще хуже сделаешь, – дорогая сестренка вырастает рядом, словно из-под земли.
В воздухе повисает музыкальная пауза, наверное, следующий диджей готовится к своему выступлению или еще что-то в этом роде. Слава богу, хоть немного можно пообщаться без криков.
– Пятно в любом случае не отстирается, – раздраженно говорю ей.
– Ой, да ничего страшного, здесь все равно темно, никто не увидит. Сейчас будет играть тот самый диджей! – радостно и возбужденно восклицает Жаклин.
Электронные звуки, схожие со звучанием игры на фортепиано, заполняют ночной клуб и пульсируют по всему телу, когда ни на что не похожий ритм наполняет атмосферу вокруг. Замечаю, как сама непроизвольно начинаю двигаться под эту музыку. Поглядываю на взбудораженную толпу: все ее внимание обращено к одному человеку – внезапно появившемуся молодому парню в бейсболке и наушниках, который ярко освещен светом и управляет диджейской «штуковиной», заряжая своей энергичной мелодией.
– Кто это? – интересуюсь неожиданно для себя.
Черт, похоже, что он тот самый голубоглазый «слепой».
– Неужели ты его не знаешь? – удивленно смотрит на меня.
– Нет, а должна? – делаю глоток напитка и ненароком кидаю на него «равнодушный» взгляд.
– Я, кажется, уже упоминала о нем,
