в штаны и направляется к выходу.
Он просто уйдет? Вот так? Без слов?
Еще недавно радостная и счастливая, я мгновенно почувствовала горе. Обиды. Боль, что росла внутри.
— Спасибо! — все-таки успела крикнуть я, когда он был на выходе.
Андрей тормознул, кивнул и бросил, не поворачивая головы.
— Завтра приду.
Хорошо. Приходи конечно. Вопрос только в том, зачем ты пришел сейчас и почему ретировался так быстро.
****
Посидев и потупив, наверное, минут тридцать, я пошла в душ. В каком бы дерьме не оказался человек, вода его смоет. Вода приносит очищение.
Я даже по нашим девочкам это помню. Стоило им прийти от других мужиков, они шли в душ и могли не выходить оттуда часами, смывая с себя порок и стыд. Конечно со временем ко всему привыкаешь. И уже порой можно не заметить, как грязь, которую смывала, стала частью тебя. Но я надеюсь мне еще до этого далеко. Так что после душа я полна энтузиазма сделать свою жизнь достойной, несмотря на обстоятельства.
Именно с этой мыслью ложусь спать и просыпаюсь.
Вот только на утро все не так радужно. Я по-прежнему голая, а Андрея все нет. Я даже не знаю, чем себя занять.
В квартире полно книг, но я не умею читать. Поэтому приходилось просто их листать в поисках знакомых букв, слов. Картинок. Есть целые альбомы знаменитых, судя по всему, художников. Некоторые я видела у нас в приюте. На стенах. Там висели копии конечно. И, наверное, мне бы очень хотелось посмотреть оригиналы в настоящей галерее.
Особенно мне нравится смотреть на платья. Я бы очень хотела сшить что — то похожее. Вот как у этих высокородных дам. Чтобы много ткани, кружев, чтобы оно было летящим и воздушных. Ах…
За этим занятием прошел весь день. Я начала есть не так быстро, решив, что нужно оставить еду на потом. Потому что жизнь меня научила готовиться к худшему. Например, к тому, что Андрей про меня забыл. Или может быть с ним что — то случилось.
Метаться по квартире и паниковать мне надоело, так что в конце дня я приняла душ по третьему разу и легла спать. С надеждой, что утром я проснусь и увижу Андрея, сидящего рядом. И пусть он даже член свой достанет. Я не против показать, как сильно его ждала. Очень сильно.
Но мечты не сбываются, и на следующий день он тоже не появляется. И это уже начинает пугать. Настолько, что я почти ничего не ем. Лишь смотрю в окно, перебирая те моменты, когда он был здесь. Потом злюсь и планирую перебить всю посуду, а потом затихаю и тихонько скулю у входной двери, как собака. Ну почему его нет. Почему.
Господи! А если он умер! А если я останусь в этой квартире, как в башне, до конца своих дней!
Начинаю, как одержимая, биться плечом о дверь. Снова и снова. Но только отбиваю плечо и стекаю обратно на коврик тихонько выть. Надо было бежать быстрее в лес. И чистой бы осталась, и свободной.
А может он все это специально?
Может это отец его подговорил?
Оставить меня здесь. А может они даже развлекаются так, смотря, чем я буду заниматься перед тем, как умру. А может они ждут, что я сама себя убью!?
А не дождутся! Сволочи! Пусть смотрят!
У меня есть еда! Пусть немного, но я умею экономить.
Если бы здесь еще были и нитки с иголками… я ты точно нашла себя чем занять.
Начинаю рыскать в высоком серванте и мне улыбается удача!
Кто бы знал, что обычный моток ниток может так порадовать. Еще и белые. Кайф. Набор иголок тоже тут.
Так, теперь мне нужны ткань и ножницы. Их я как раз видела в кухне. А вот ткань… Мой взгляд цепляет пиджак, который я пинала от злости на Андрея.
Из него выйдет отличный костюм. Просто шикарный. Наши девочки воровали костюмы своих клиентов, а потом к ним же приходили в сшитых из них платьях. Вот смеху то было.
Я с энтузиазмом и каким — то внутренним гневом принимаюсь за работу. Распарываю, что надо. Перешиваю. За этим делом даже забываю поесть, что хорошо, учитывая, что еды осталось на пару дней.
И все бы ничего, но мысль, что Андрей так и не придет, напрягает настолько, что периодами я просто откладываю свое шитье и начинаю реветь. Да еще так громко, что скорее всего меня могут слышать соседи.
В какой — то момент появляется новая идея. Гениальная. Я ведь могу устроить пожар!
Приедут пожарные! И спасут меня! О, господи!
Но сначала нужно дошить. Не хочется встречать моих спасителей в неглиже.
Так что еще сутки я корячусь над своим новым образом. И только когда перешитый костюм, состоящий их приталенного пиджака и юбки, готов, я наконец могу отсюда выходить.
Пусть даже через окно.
У меня осталось много пакетов после готовой еды. Так что я просто сминаю их в комок и складываю на плиту, у которой включаю все четыре комфорки. Осталось немного подождать и я смогу выбраться отсюда.
Если конечно, не умру от огня.
И вот когда уже начинает разгораться пламя, а я как дурочка хлопаю в ладоши, чуть ли не готовая прыгать от радости, что мой план удался, раздается шум. А именно поворот ключа в замке.
Точно следили!
Они все это время за мной следили! По камерам!
А как иначе объяснить, что он пришел именно сейчас.
— Алина! — слышу яростный крик и остаюсь у стенки стоять, смотреть, как разгорается пламя. — Алина! Что у тебя говорит…
Он залетает в кухню. Красивый, как обычно в костюме, весь такой из себя уверенный, что мое сердце наполняется нежностью. Он не дал мне умереть. Он снова спас меня. Не важно, какие у него при этом были цели.
Он откуда — то достает огнетушитель и тушит еще не успевший разгорится огонь. В два счета. Мой герой.
— Что ты стоишь! — он подбегает ко мне, трясет как умалишённую. А я как идиотка улыбаюсь. — Алина!
Мое имя выводит меня из транса. Лавиной сносит радость, оставляя внутри чистую концентрированную злость. Я выворачиваюсь и бью его по щеке.
Наверное, жду, что он ответит. Но он лишь дергает лицом и молчит.
— Ты оставил меня одну! Я тут чуть не умерла, ты понимаешь! Ты мне солгал! Ты говорил, что не убьешь меня,
