Позже начали открываться еще более интересные подробности Аниной деятельности в виде стремных и жутких ритуалов, на которые она периодически собиралась в соседней комнате, но назад дороги уже не было, поэтому Лина выбрала себе другую позицию: ждать либо доказательств собственной неправоты, либо чистосердечного признания в обмане. А при таком долгом ожидании цепляться по любому поводу вошло в привычку.
— А что не так? — искренне недоумевала Аня, когда впервые показала ей свой алтарь. — В девятом классе ты дружила с Полиной, а она перед каждой контрольной молитвы читала!
— Ну так она нормальной девчонкой была. Просто религиозной. С фига ли ты сравниваешь верующего человека с собой? У тебя алтарь с ритуальными принадлежностями, але! Умоляю, скажи, что этим кинжалом ты режешь хлеб!
— А у верующих тоже алтари с иконами. У нас много общего! И у религиозного человека, и у эзотерика мышление магическое. Один читает молитвы и крестится, надеясь на помощь, а у другого заговоры и ритуалы. Кстати, страх перед неизведанным у обычных, не особо верующих людей сильнее светлой любви к Богу, поэтому черт желания исполняет, а Бог чаще выкобенивается.
— Ты будешь гореть в аду за эти слова.
Аня хохотала, как настоящая ведьма.
Однажды она сделала предложение, от которого невозможно было отказаться.
— Давай проверим — и ты все увидишь! Подскажу парочку действенных ритуалов, так и быть. Для подружки бесплатно.
То, что Лина увидела, доказательством не было. То, что она увидела, было просто ничем. Мало того, что ничего не сработало, так еще и почувствовала себя полной дурой, сидя в окружении свечей и с ножом со своей кровью на лезвии в руке.
Аня ручалась, что у нее нет никаких проблем с другими людьми — у них действовало все. Но Лине она помочь не смогла. Или это работало только тогда, когда на ее счете оказывались несколько десятков тысяч?
— Да ты же не веришь ни во что, — сокрушалась Аня в очередной раз, складывая свои черномагические штучки обратно на алтарь.
— Ну так докажи — и я поверю!
Почему просто нельзя было признаться, что, мол, так и так, Лина, фигня это все, ты права: я просто весело деньги зарабатываю на лохах, а лопата моя — просто реквизит. Лина свои расклады истиной не считала и тоже иногда привирала — в этом она честно признавалась, а почему подруга упрямо стояла на своем не понимала.
— До тебя когда-нибудь дойдет, — примирительно говорила Аня.
Лина смотрела, как шуршали денежки в ее холеных и шустрых руках и думала, что ей все более чем понятно. Понятно, что как только у нее самой появится больше клиентов, она поднимет ценник на свои услуги! Наглеть нужно красиво.
И все-таки некоторая магия в их общей квартире явно присутствовала. Пирожные на тарелке испарились — Лина садилась за стол, когда их было шесть, а съела только одно. Мелкая и худая Аня сметала еду так же искусно, как обманывала клиенток, а куда все из нее девалось и почему не откладывалась на талии — колдовство абсолютно непостижимое.
Лина углядела среди крошек на тарелке два орешка и поспешила их тут же съесть, а затем поднялась, чтобы убрать всю посуду в посудомоечную машину.
Аня задумчиво постучала ногтями по столу, привлекая ее внимание.
— Так и что там с кольцом? Что карты сказали?
— Ну… какое-то магическое воздействие якобы есть. Отшельник, Влюбленные, тройка мечей. Прапрабабка Глеба не любила невесту сына и очень не хотела отдавать свое дорогущее кольцо недостойной, по ее мнению, девушке. Она долго ломалась и в итоге померла раньше, чем дала добро. Кольцо невеста все-таки получила, но женой так не стала. Примерно то же самое у следующих трех поколений. Семейная байка гласит, что первая невеста всегда проходная.
— Ух ты! Дух мертвой бабки вселился в кольцо и всех первых невест сживает со свету!
— Да ты каким местом меня слушаешь? — возмутилась Лина, кидая в Аню тряпкой. — Стол вон протри! — затем продолжила: — Никто от него не умирает. Тоже мне! Разбежаться перед свадьбой — это не редкость. Глеб считает все совпадением, но у него мать суеверная — ужас. Ей его невеста очень даже по душе.
— А Глебу?
Лина уперлась руками в столешницу и помолчала, разглядывая узор на кухонной плитке и пытаясь отыскать в голове ответ на этот простой вопрос.
— Не знаю.
— А карты что?
Карты сказали, что Глеб — очень мутный тип и сам не понимает, чего хочет.
— Все сложно, — неопределенно ответила Лина. — Я соврала ему и сказала, что проклятие есть.
— Ну так ведь есть же.
Лина смерила Аню тяжелым взглядом, но та пристально и не моргая уставилась на нее в ответ. И замерла.
Ну что за дурацкая фишка!
Лина поежилась. Она ненавидела, когда Аня включала свой режим ясновидящей и пялилась словно прямиком в душу и что-то там выискивала. И находила!
— Ты ведь предложила ему решение, да? — расплывшись в дурацкой улыбке, спросила она.
Когда ответа не последовало, она рассмеялась в голос. Лина подняла руку к лицу и трусливо спряталась за ладонью.
— Ты предложила ему решение! — воскликнула Аня. — Вот бесстыжая! И как колечко на твой ручке смотрелось?
— Никак! — вспыхнула Лина. — Я только посоветовала другую первую невесту найти.
— Представляю, чего тебе стоило не протянуть руку помощи.
— Прекрати.
— А чего прекратить? Горжусь тобой. Кольцо было у тебя перед носом дважды, а ты ни разу не попыталась его спереть.
— Я не воровка, — прошептала Лина, закрыв лицо уже обеими руками.
— Не воровка. Расслабься. И будь осторожна. Одно дело — безделушки тырить, другое — караты на миллион. Там есть миллион?
— Без понятия. Я не различаю белое золото и серебро, если честно. Камень синий. Может, сапфир, я без понятия… Я отправлю его к тебе снимать проклятие — увидишь.
— А он еще придет?
Лина вздохнула.
— Придет.
Аня мило улыбнулась и покачала головой.
— Ну… Нет. Разбирайся-ка ты сама. И вообще не переживай по этому поводу. Незаметно украсть, сидя напротив него, не сумеешь, даже если захочешь.
Лина кивнула. Конечно, не сумеет.
Это же все равно, что руку протянуть, взять у Глеба это несчастное кольцо и у него на глазах положить себе в карман — немыслимо. До такого даже ее бессознательное не опустится.
Было бы проще, если бы Глеб не заявил, что придет к ней ровно через неделю, чтобы рассказать о том, что ее прогноз на ближайшие дни оказался ерундой.
Но он пообещал. И Лина уже ждала его с нетерпением и тревогой.
Глава 4. Башня
Старший аркан Башня: крах, кризис, ссоры, большие перемены, развод, сильный стресс.
Впервые Лина взяла чужое в девять лет.
Мама тогда почти каждый день отводила ее в гости к тете Люде после школы и оставляла там до вечера, а сама уходила ругаться с отцом. Она не хотела, чтобы дочь была свидетельницей очередной ссоры — это маленькая Лина знала наверняка и понимала слишком хорошо для своего возраста.
Отец напивался до кровавой пелены перед глазами и в алкогольном угаре вообще не соображал, что делал и говорил. Лина его боялась. Но еще больше боялась, когда мама, будучи в два раза меньше здоровенного мужика, отчаянно отталкивала его пьяное тело, плакала и кричала, когда он в неадеквате шел проверять, сделаны ли уроки дочери, и, если нет, дать ей неслабый подзатыльник.
Маму он, наверное, тоже бил, только Лина ни разу этого так и не увидела, потому что, заслышав приближающийся громогласный голос и звуки борьбы, она стала испуганно прятаться в шкафу.
Семью вдребезги раскололи финансовые проблемы. Отец потерял бизнес, в который вложил так много самого себя, что на жену и ребенка ничего в итоге не осталось. Пришлось продать большую трехкомнатную квартиру, заменив на крохотную двухкомнатную и экономить на всем, на чем только можно было, потому что расплачиваться по отцовским долгам пришлось матери. На трезвую голову отец обещал справиться и найти новую работу, но затем брал бутылку и постепенно превращался в животное, злое, разочарованное и беспощадное.
