— В легендах всегда говорится о проклятиях. Что еще скажешь? — Он встал и положил обратно мяч для гольфа на ковер, готовясь сделать еще один удар.
— Нед Делани. Ты знаешь его, да?
— Не думаю, — сказал Уоллес.
— Он был у тебя в магазине охранником. Я видела фотографию, где вы сняты вместе.
— Меня снимали миллион раз с миллионом разных сотрудников.
— Он был владельцем дракона. Его жена, Нэн Делани, принесла дракона к нам. Странное совпадение, что он выполнял различные поручения для нас в прошлом. За долгие годы существования компании на нас работало много народу. Но, согласись, не все они имели бесценные артефакты на чердаках своих скромных домов. Он не тот человек, что коллекционировал антиквариат или китайское искусство. У него нет ничего, кроме этой статуэтки, и никто не знает, откуда она взялась. — Пейдж умолкла, не уверенная, стоит ли задать вопрос, беспокоивший ее. Она не решалась, потому что в нем можно усмотреть нелояльность по отношению к Райли. Но она в первую очередь должна думать о своей семье. — Ты уверен, что у нашей семьи никогда не было подобной статуэтки? Может быть, много лет назад? — наконец спросила она.
— Ты думаешь, Делани украл ее у нас?
— Да, мне пришло это в голову.
Уоллес сосредоточился на ударе, отправив мяч в банку, заменявшую лунку.
— Любопытно.
— К сожалению, компьютерные записи в магазине только за последние десять лет и файлы за другие десять. Судя по фото, которое я видела, Нед Делани, должно быть, работал на нашу компанию в пятидесятые или шестидесятые годы. Я не думаю, что у нас есть записи еще где-то, правда?
— Нет. Это все, — ответил Уоллес. — Что-нибудь еще?
— Ты уверен, что не помнишь статуэтку дракона?
— Я купил и продал тысячи статуэток за свою жизнь, Пейдж. Неужели я должен хранить в памяти инвентарные номера на каждой из них?
— Понимаю. — Она повернулась к двери, но вопрос, заданный дедом, остановил ее.
— Что случилось с этим Делани? Он умер?
— Нет, он страдает болезнью Альцгеймера и живет в доме для престарелых. Райли говорит, что он ничего не помнит.
— Плохо. — Уоллес взял мяч и снова положил его на место. Она смотрела, как он меряет расстояние до цели. Удар. И он промахнулся на добрых два дюйма.
Прошел час, а Пейдж все еще думала о своем разговоре с дедом. Она склонилась над бильярдным столом, пытаясь сконцентрироваться на предстоящем ударе. Приятно сосредоточиться на чем-то просто так, для разнообразия. Все, что ей нужно — отправить шар в угол. Кий скользнул между пальцами и — удар! Прекрасно. Она стояла, любуясь на дело своих рук.
— Неплохо, — заметил Джерри, войдя в заднюю комнату «Фаст Вилли» забрать пустые бокалы. — Но тебе разве не жаль тратить субботний день на игру?
— Нехорошо с твоей стороны укорять меня, — отозвалась Пейдж.
— Как отец? — поинтересовался Джерри.
— Ему намного лучше, скоро он вернется домой. Такое облегчение.
— Тогда что ты здесь делаешь? — Джерри взял две пустые бутылки из-под пива и поставил на поднос. — Обычно тебя загоняет сюда проблема, которую ты не можешь решить.
— У меня не одна проблема, у меня их много, Джерри, — усмехнулась она.
Он понимающе улыбнулся.
— Из-за парня, который следил за тобой, да?
— Не твое дело.
— Давай, Пейдж, давай. Я же твой старый приятель, Джерри, ты с ним говоришь. Не забыла?
Пейдж вздохнула.
— Мне кажется, я влюбилась в него.
— А он — в тебя?
— Кто знает? Я чувствую, он хочет меня, но остальное, все, что касается чувств, трудно сказать. — Она снова вздохнула. — Но моя любовь или ее отсутствие — не самая главная проблема. Главная — моя семья, работа, то, что я хочу сделать со своей жизнью.
— Тебе придется долго гонять здесь шары, чтобы это выяснить, — усмехнулся он.
— Это точно. — Она вернула кий в стойку. — А с тобой что?
— Сказать по правде, я надумал переезжать. Мне предложили работу, если ты можешь в это поверить.
— Серьезно? — на самом деле изумилась Пейдж.
— Да. Знаю, почему ты удивляешься, но я не собираюсь провести в баре всю жизнь.
— Что за работа?
— Компьютерное программирование. Это в Сиэтле. Мне хочется жить на северо-западном побережье Тихого океана.
Она нахмурилась.
— С каких это пор?
— С некоторых, — пожал плечами Джерри.
— В Сиэтле все время дождь.
— Я люблю дождь.
Пейдж щелкнула пальцами.
— Не в этом дело. Девушка, да? Она там живет?
Веснушчатое лицо Джерри покраснело.
— Может быть, — признался он.
— И это серьезно?
— Есть некоторые чувства, как ты выразилась, я увлечен. Я привязался к ней.
Она раскинула руки и крепко обняла своего старого друга.
— Я рада за тебя.
— Все в порядке, не расслабляйся.
Ей захотелось расплакаться. Конечно, она рада за Джерри, но кажется, у всех какие-то перемены, кроме нее. Почему она застряла на одном месте?
— Мне нужно выпить, — сказала она, разжав объятия.
— Я дам тебе одну рюмку.
— Не беспокойся, я уже несу, — подал голос Райли. Он вошел в заднюю комнату с пивом в одной руке и диетической кока-колой в другой.
Пейдж открыла рот от неожиданности.
— Значит, ты снова за мной следил?
— Меня привела интуиция. Тебя нет дома, нет в больнице, нет на работе. Метод исключения.
— Ты проехал по всем перечисленным местам? — спросила она, удивляясь его настойчивости.
— Я обзвонил их.
— А-а. — Значит, Райли не слишком перетрудился.
Он все так же хорош собой и полон обаяния. И она хотела… Она хотела много чего, и все ее желания связаны с поцелуями, прикосновениями, объятиями, очень тесными и горячими. Она все еще мысленно ругала себя, что не занялась с ним любовью, когда у нее был шанс. Может, пора отказаться от глупой осторожности, отдаться на волю чувств, а не ставить во главу угла безопасность и самоконтроль, как она привыкла.
— Думаю, вы не нуждаетесь во мне, — сказал Джерри со смехом, глядя на Пейдж, не сводившую взгляда с лица Райли. — Пейдж, мне кажется, тебе не придется играть здесь так долго, как ты собиралась.
— О чем он? — спросил Райли, когда Джерри вышел.
— Да так, ни о чем. Что случилось?
— Как твой отец? — спросил Райли.
— Лучше. Завтра вернется домой. Он до сих пор не помнит, что произошло. — Она помолчала. — Ты не думаешь, что он притворяется, ведь нет?
— Ты знаешь его лучше, чем я, — сказал Райли, стараясь сохранить непроницаемое выражение лица.
Знала ли она своего отца? Пейдж всегда думала, что знала. Но теперь не была абсолютно в этом уверена.
