Он плавно выходит из меня, снова аккуратно вонзаясь. Уже сильнее.
Заставляя меня комкать простыни и метаться головой по подушке в невероятном экстазе.
— Моя, — шепчет, набирая скорость.
Опускат пальцы на клитор, обжигая меня новым наслаждением.
Сейчас все до боли чувствительное. От одного приосновения я способна утратить разум!
— Твоя, — шепчу в ответ, изгибаясь навстречу новым толчкам.
— Хочу. Тебя. Видеть, — хрипло шепчет, обхватывая мой подбородок.
Его лицо будто пронзает судорога.
Я знаю.
Он хочет больше. Хочет сильнее. Но даже сейчас сдерживается, стараясь не навредить и не дать себе волю!
— Твоя. Твоя навсегда!
Выдыхаю в его губы расбухшими от его поцелуев губами.
И новые судороги, неимоверной силы, сотрясают всю меня, когда его сперма фонтаном ударяет прямо в матку.
Бадрид откидывается рядом со мной на подушки.
Переворачивает меня на бок, лицом к себе.
Скользит губами, крепко прижимаясь к моему животу.
И это. Вот это. Самое сладкое наслаждение, которое я когда-либо чувствовала!
— Люблю тебя, — шепчет в мой живот, а внутри меня разливается сладкая нега.
— И ты можешь гордиться своей матерью. Она даже меня за тебя готова была убить!
* * *
* * *
48 глава 48
Вся сжимаюсь от этого неприятного воспоминания.
Но Бадрид прижимает меня к себе крепче.
Его неуемные руки уже перемещаются обратно мне на грудь.
Поглаживают соски. Растирают их. Заставляя меня застонать и крепко сжать ноги.
А внутри снова разливается безумный. Самый ностоящий пожар!
Особенно, когда чувствую его ненасытный огромный орган, который рвано дернувшись, упирается мне в ягодицы!
— Чего дергаешься, ммммм?
Он властно прикусывает мне шею у самого основания.
— Это комплимент. Даже нет. Восхищение.
Запрокидываю голову, чувствуя, что не в силах выдавить из себя и слова.
Его каменная горячая грудь заставляет кровь просто воспламеняться и кипеть!
— Моя маленькая. Сильная. Сводящая с ума! Моя единственная! Единственная такая!
Бадрид резко переворачивает меня на спину.
Нависает сверху, раскачиваясь на мощных руках с обеих сторон от моей головы.
Я в плену. В самом настоящем капкане!
И как же хочется, чтобы ни единой щелочки из этого капкана не нашлось!
— Моя. Моя Мари!
Шепчет, лихорадочно сверкая глазами.
Спускается жадными поцелуями по моему лицу.
Лоб. Глаза. Ресницы. Щеки.
Прикусывает подбородок и плавно, до одури нежно, спускается вниз. По шее. Заставляя меня задыхаться.
— Не бойся, — хрипло шепчет.
— Хочу. Хочу тебя до одури! До умопомрачения! Но не сейчас! Хотя… Ты мне должна, Мари! Должна за каждый гребаный час! За каждую долбанную ночь, когда мы не были вместе! Когда я не был в тебе! И придет день. Когда я возьму! Спрошу с тебя этот долг сполна!
В его глазах сверкают такие молнии, что пальца на ногах сжимаются до боли!
Даже не сомневаюсь. Спросит! Этот долг мне придется отрабатывать по полной!
Скольжу рукой к его члену.
Обхватываю пальцами набухшую головку. Просто осторожно, нежно веду по ней подушечками пальцев.
— Не сейчас, Мари, — Бадрид с громким рычанием откидывается на бок, снова притягивая меня к себе обеими руками.
— Не сейчас! Я хочу тебя полностью. Глубоко. Жадно. Без всяких тормозов! Не членом хочу! Всем нутром! Так, что кровь закипает! И этот день придет!
Мурашки разносятся по всей коже.
Понимаю. Ему до боли тяжело сдерживаться. А ведь сейчас он меня бережет!
— Может, пока нам лучше ночевать в разных спальнях?
Шепчу и улыбаюсь в его руку, тут же зажимающую мне рот.
— Молчи, женщина! Таких вольностей я тебе не давал! Посмей запереться от меня хоть раз, и я разнесу все стены между нами! Ты можешь просить у меня буквально все! Но не такое!
Оххххх… Как же сладко!
Прижимаюсь к его крепкой груди головой. Трусь об него. Как кошка.
Все боюсь, что это только сон! И что когда проснусь, окажется, что его нет рядом!
— Арман пролез вперед меня, — глухо шепчет мне на ухо, выписывая на животе узоры пальцами.
— Закатил свадьбу раньше. Но! Наша свадьба станет самой пышной! Самой роскошной! Такой, что затмит все! Еще годами о ней будут говорить! Вот твое занятие на ближайшее время! Ты должна придумать. Чего ты хочешь. Без всяких ограничений, малыш. Все. Твои самые нескромные желания! Самые запредельные мечты! Мы сотрясем столицу!
— Нет, Бадрид, — шепчу, купаясь в его ласках.
— Я ведь уже говорила тебе. Не хочу. Не хочу публичности. Мне так хорошо, когда мы толкьо вдвоем!
— Ты боишься?
Его пальцы запутываются в моих волосах. Ласкают каждый локон, снова заставляя млеть от удовольствия.
— Мммммм, Мари! Боишься? Я сверну шею каждому, кто посмеет посмотреть на тебя не с восхищением!
— Нет, Бадрид. Не боюсь. Самое страшное я уже прошла! Когда…
Черт!
И снова комок забивается в горле, когда вспоминаю весь этот кошмар!
— Когда думала, что потеряла тебя. Это. Это самое страшное! А все остальное… Просто ерунда! Я только с тобой хочу быть. И самой красивой. Тоже. Хочу быть только для тебя.
— Ты самая, Мари. Самая красивая. Самая любимая. Потому что единственная! Других нет. Не было никогда. И не будет! Без косметики. С растрепанными волосами! И даже через пятдесят лет! Ты будешь единственной. И самой прекрасной женщиной для меня! Даже тогда я буду тобой ослеплен! Только тобой!
— Через пятдесят лет?
Улыбаюсь.
— А как ты думала? За это время ты только отдашь мне свой долг! Ну, а потом уже начнется семейная жизнь!
— Бадрид…
Ох, как не хочется!
Как же не хочется омрачать самые счастливые моменты, когда мы вместе!
Но…
Это необходимо сделать. И как можно скорее!
— Да, малыш, — он ловит мою руку.
Прижимает ее к губами, целуя каждый палец.
И я почти забываю. О чем хотела говорить!
— Ты сказал… Что я могу попросить все, что угодно?
— Проси, — укладывает мою ладонь себе на грудь.
Прямо туда, где так яростно колотится его сердце.
— разве я могу тебе в чем-то отказать?
— Я…
Черт! Эти слова даются мне нелегко! Но я не хочу, чтобы наше счастье было залито кровью!
— Я прошу тебя, Бадрид. Никого не убивай! Мы ведь… Все равно мы вместе и мы счастливы! Пусть это будет твоим свадебным подарком для меня, — шепчу, слыша его рычание сквозь зубы. Чувствуя, как до камня напряглась его грудь.
— Пожалуйста, Бадрид. Я не хочу, чтобы наше счастье было оплачено смертью и кровью! Не хочу….
Он откажет. Я знаю. Понимаю это по его дикому напряжению.
А на реснице уже сама собой дрожит слеза.
Да. Все эти люди сделали страшное. Чуть не разрушили наши жизни!
Но я не смогу. Просто не смогу радоваться каждому дню, думая о том, что Бадрид жестоко с ними расправился! Это омрачит все счастье!
— Ты думаешь, они не заслужили смерти?
Рычит.
— Заслужили, Бадрид. Но я прошу тебя быть щедрым. Проявить благородство. Сделать щедрый жест. Это будет самым роскошным и самым незабываемым подарком на свадьбу. Я не хочу думать, что наше счастье стоит смерти!
— Хорошо, Мари, — выдыхает сквозь сжатые зубы, стирая с моих ресниц слезы.
— Хорошо. Раз ты так хочешь. Будет по-твоему. Ни одна смерть не станет омрачать наш союз!
* * *
49 глава 49
* * *
Бадрид
— А что будет с моей семьей?
Мари лежит у меня на груди.
А я будто и не был только что в ней.
С каждый разом. С каждым прикосновением желание, дикое, до ломоты в суставах толкьо распаляется!
Внутри полыхает адское пламя.
Голоден.
Как же безумно, бешено, просто адски я голоден по ней!
