Утром, когда санитар принес еду, она поспешила навстречу.
— Почему я здесь нахожусь? Где я?
Санитар спешил. Эти психи у него в печенках. Никогда не знаешь, что они выкинут.
— Ешь побыстрей! — приказал он, ставя миску на пол.
— Я не хочу есть! — взвыла Кэрри. — Я хочу домой!
Через несколько часов пришел врач.
— Ты, кажется, начала разговаривать?
У нее округлились глаза.
— Естественно.
— Кто ты? Как тебя зовут?
— Меня зовут Кэрри. Я живу в Филадельфии вместе с моей семьей. Мне тринадцать лет.
— Тринадцать? — врач высоко поднял брови.
Она расплакалась.
— Да, тринадцать. Я хочу домой, к маме Сонни! Хочу к маме…
* * *
Кэрри не отпустили, а продолжали держать в этом странном доме. Теперь, когда она больше не была животным, ей стали поручать работу. Убираться в комнате, мыть полы, готовить пищу. Вечером она, как мешок с песком, валилась на свою койку в переполненной палате. А годы шли.
Раз в месяц ее навещал врач.
— Сколько тебе лет?
— Тринадцать.
— Где ты живешь?
— Со своей семьей, в Филадельфии.
Ничего не менялось.
Кэрри не понимала, что происходит. Плакала и потом засыпала. Тосковала по школе, братьям и сестрам, по своим друзьям. Почему ее держат в этом странном месте?
Кругом были сумасшедшие. Просто кошмар. Кэрри старалась держаться от них подальше.
Ей тринадцать лет, и нужно держать с ними ухо востро. Мало ли что может случиться.
— Эге, — воскликнул Джино. — А ты девочка ничего! Ты это знаешь?
Рыжая старшая официантка по имени Би не клюнула на удочку.
— Мистер Сантанджело! Вы говорите это всем девушкам.
Он в притворном ужасе заломил руки.
— Кто, я? Ты шутишь?
Би позволила себе улыбнуться. Потом тряхнула чудесной рыжей гривой.
— У вас определенная… репутация.
— Надеюсь, хорошая?
— О да.
— Рад слышать, рад слышать. — Он встал из-за массивного дубового стола и потянулся. Его влекло к этой девушке, но он не собирался лезть вон из кожи. — Сколько ты на меня работаешь, Би?
Девушка вздрогнула. От холода или от страха перед увольнением?
— Три месяца, мистер Сантанджело.
— Тебе нравится твоя работа?
— Это прекрасный клуб.
— Получила прибавку к жалованью?
— Нет еще.
Вот оно что. Либо прибавка, либо увольнение.
— Как насчет того, чтобы я отвез тебя сегодня домой и мы это обсудили?
— Да.
Он ухмыльнулся.
— Вот как — «да»? — его взгляд лениво скользнул по ее фигуре. — Как насчет «Да, с удовольствием»?
— Да, с удовольствием, мистер Сантанджело.
Его ухмылка стала шире. Девушка недурна. Эти роскошные волосы. Молочно-белая кожа. Полные груди…
— Вот что: в двенадцать зайдите ко мне в кабинет.
Девушка повернулась, чтобы уйти.
— Кстати, Би. Заколите волосы на макушке. А теперь ступайте. Мне нужно сделать несколько звонков.
Джино с удовольствием наблюдал, как ее мощный зад исчезал за дверью. Толстые задницы были его слабостью: есть за что ухватиться. Клементина была плоской, как доска, а у Синди был маленький, кругленький задик, как у мальчика.
Синди… Они уже три года женаты, а детей все нет. Это выводило его из себя. Она клялась, что не предохраняется, так какого черта?
Вошел Альдо. Ему теперь тридцать один год, и он раздобрел, как пудинг.
— Когда ты сбросишь хоть несколько фунтов? — грубо спросил Джино.
— Люблю покушать. Страшная вещь!
— Если тебя когда-нибудь подстрелят, твоя туша растечется по полу жирной лужей.
— Что я могу поделать, если Барбара отменно готовит?
Джино зевнул. Нет, он не создан протирать штаны за письменным столом, подсчитывая барыши. Он нуждается в действии, некоторой доле риска. В последнее время все его действия свелись к возне с бабами. И все-таки ему повезло. С сенатором Дюком за спиной он мог чувствовать себя в относительной безопасности.
У него появились друзья чуть ли не на самом верху. Хотя это еще не гарантия. В прошлом году глава синдиката, Счастливчик Лючано, угодил за решетку по обвинению в сводничестве. Естественно, Лючано никогда не был уличным сутенером. Он возглавлял крупный бизнес, составной частью которого являлась организованная проституция. Так или иначе, бедняга схлопотал от тридцати до пятидесяти лет за решеткой. Это нагнало на всех страху. Если уж Лючано влип — кто следующий?
Джино предпочитал думать, что уж его-то не тронут, поскольку после разрыва с Боннатти большая часть его бизнеса носила легальный характер. Он почти не прибегал к насилию. Конечно, время от времени его наемники пускали в ход угрозы, но это так — мелочи жизни.
— Готов к путешествию? — полюбопытствовал Альдо.
— Да. Завтра утром отбываем. Синди не вылезает из магазинов.
— Бабы! Их хлебом не корми.
— Кому ты говоришь! — Джино угробил целое состояние на тряпки и парикмахеров, меха и драгоценности. Да уж, Синди влетела ему в копеечку! Ну так что? Он может себе это позволить. Сейчас он стоит больше миллиона — если считать основной капитал. Благодаря сенатору Дюку. Благодаря Клементине.
В последнее время ему все больше хотелось вырваться на волю. Миссис Дюк по-прежнему потрясающе смотрится, но он сыт по горло.
Так просто она его не отпустит. Джино выискивал предлоги. Она давала ему отсрочку. Он говорил — не могу. Она спрашивала: а когда сможешь?
Он чувствовал себя загнанным в угол. Ему тридцать один год. У него есть жена. Любовница. Несколько побочных связей. И однако он менее свободен, чем когда ему было шестнадцать лет и он гонял по улице.
Ему хотелось большего, но он не знал чего.
— Фриско пойдет тебе на пользу, — заметил Альдо, поудобнее устраиваясь в кресле. — Ты перерабатываешь. Даже не находишь времени заскочить к нам поужинать. Барбара обижается.
— Скажи — после возвращения.
— Ловлю тебя на слове. Ты же знаешь, какая она мастерица по части спагетти и мясных фрикаделек, — Альдо поцеловал кончики пальцев. — Да уж, моя супружница — повариха первый сорт!
Джино демонстративно уставился на огромное брюхо приятеля, выпирающее из брюк.
— Охотно верю.
Альдо расхохотался.
— Доброе пузо — добрый человек.
— Жирный зад!
— Джино, прошу тебя!
— Жирный зад!
В дверь постучали.
— Кто там? — рявкнул Джино.
— Это я, босс. — Голос принадлежал Джейкобу Коэну, ныне известному под кличкой Джейк-Бой. А чаще просто Бой, хотя ему скоро стукнет двадцать четыре года. Он получил это прозвище из-за того, что рано стартовал в качестве уголовника. Получив в нежном возрасте стодолларовый заем Джино, он не мешкая приступил к работе. Угонял автомобили. Грабил прохожих. Промышлял разбоем.
