— Что мне нужно сделать? — спросила она.
— Где находится этот парень? Откуда нам нужно забрать бумаги?
— В Денвере, — прошептала она. — Он сказал, что через неделю всё будет готово.
— Тогда займись этим. Мы уедем сегодня же и заляжем на дно, пока бумаги не будут готовы. Пока они в процессе, мы можем жить на наличные в течение недели. Это даст нам время продать товар и найти достаточно денег, чтобы заплатить ему.
— Сегодня?
— Сможешь забрать Джулс? Я встречу тебя дома. Пусть все будет упаковано и готово.
Я полагала, что из-за своей хорошей репутации я могла взять несколько дней отгулов и не поднимать философских вопросов. И когда кабинет Сойера взывал ко мне из своего подвала, я наконец почувствовала, что у нас есть решение.
— Сойер никогда не простит тебя за то, что ты бросила его дважды, Каро. Ты уверена, что готова к этому?
Она была права. Сойер никогда бы не простил меня за это. А если я сбегу со всеми его деньгами, он, возможно, никогда не перестанет меня искать.
Но это был риск, на который я была готова пойти.
В этот раз я должна была быть умнее. Никогда не ослаблять бдительность. Никогда не чувствовать ложного комфорта.
— Фрэнки, ты сможешь забрать Джульетту сегодня вечером или нет?
— Я заберу её, — согласилась она. Я чувствовала, что она хочет сказать что-то еще. Что бы это ни было, оно кружилось в воздухе между нами, забивая телефонную линию, заглушая весь пригодный для дыхания воздух.
— Будь готова, — приказала я, обрывая её, прежде чем она заставила меня усомниться в себе.
Я повесила трубку и сунула телефон в карман. Он был настолько меньше, чем мой второй телефон, что я едва его заметила.
— Эй, Мэгс, — позвала я, останавливаясь у её офиса в попытке незамедлительно осуществить свой план. — Мне позвонили из детского сада, и они сказали, что Джульетта заболела. Ее начало тошнить утром.
Выражение лица Мэгги сразу же стало озабоченным.
— О, нет. С ней все будет в порядке?
Я махнула рукой в воздухе и нахмурилась. Мне нужно было выглядеть обеспокоено, но не слишком — якобы это обычный грипп. И я уже имела подобный родительский опыт.
— Да, с ней все будет в хорошо. Она просто подхватила какой-то вирус или что-то в этом роде в школе. В это время года, все малыши то и дело ходят с соплями.
— Тебе нужно уйти?
— Я позвонила Франческе, и она собирается забрать её, так как она сейчас неподалёку, но я подумала о завтрашнем дне. По правилам детского сада они не могут принять её с температурой. К тому же её тошнит, и кто знает, что ещё с ней не так. Смогу ли я взять выходной? Я знаю, что это ставит тебя в затруднительное положение, но…
— О, прекрати, — приказала она. — С нами точно ничего не случиться, если тебя не будет всего день. — Она ткнула в меня пальцем. — Просто убедись, что это только на один день. Иначе все начнет разваливаться, а я слишком дряхлая, чтобы со всем этим справляться.
Моя улыбка дрогнула, несмотря на годы тренировок и мою способность лгать. Я не хотела этого делать. Я не хотела причинять боль Мэгги или оставлять её.
— Это может занять два дня. Или даже неделю. Ты же знаешь, сколько держится подобная простуда.
Она стала серьёзной и придвинулась ко мне поближе.
— Ты волнуешься, дорогая? С ней все будет в порядке. Это просто грипп. Ничего такого, с чем она не могла бы справиться. — Теперь я заплакала по-настоящему, рыдала, как полная идиотка и чувствуя свою вину. — О, нет, Кэролайн. Я сказала что-то, что тебя расстроило? Мне очень жаль.
Я обошла стол и встретила её на полпути, потому что явно беспокоилась за меня. Я обняла её за шею и начал рыдать у нее на плече. Она поколебалась, но в конце концов обняла меня в ответ. Это был первый раз, когда мы обнялись. Ни Мэгги, ни я не были обидчивыми натурами, так что между нами никогда не было ничего большего, чем случайные «дай пять».
Осознав, как странно я себя веду, я отстранилась и начала вытирать глаза.
— Извини, — икнула я. — Я не знаю, что на меня нашло. Иногда быть родителем в одиночку по-настоящему сложно.
И я снова начала плакать, потому что это было правдой, но в то же время это была ложь. И я обнаружила, что не хочу лгать Мэгги. Я даже не позаботилась о том, чтобы обезопасить её. Я хотела признаться, выложить всё, чтобы она могла дать мне наставления. Я прожила пять лет благодаря доброму, мудрому совету Мэгги, и было ужасно, что в то время, когда я нуждалась в этом больше всего, я не могла попросить об этом.
— Кэролайн, ты меня беспокоишь.
Нервно рассмеявшись, я сделала ещё один шаг назад.
— У меня ПМС или что-то в этом роде. Я веду себя как идиотка.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? Есть что-то, о чем ты хочешь поговорить?
Да. Очень много всего.
— Со мной на самом деле всё в порядке, — пообещал я ей. И это не было полной ложью. Это было тяжело. Это было невыносимо. Но спасение Джульетты того стоило. Если держать Франческу подальше от её сумасшедшей семьи преступников, всё было бы в порядке. — Просто в последнее время у меня был стресс, и я все держу в себе. Это был тот самый катарсис, в котором я так нуждалась.
Она нахмурилась еще сильнее.
— Ты ужасная лгунья.
Она ошибалась. Я была лучшей. А это означало, что я вновь могла соврать и выпутаться из этой ситуации.
— Я собираюсь пойти проверить десятый домик. Они звонили раньше, чтобы сказать, что с их посудомоечной машиной что-то не так. Я узнаю, стоит ли нам вызывать мастера или мы сможем решить всё сами. И потом я я уйду, хорошо?
На её лице всё ещё было то же озабоченное выражение.
— Ты позвонишь мне, если я тебе понадоблюсь?
— Конечно. Спасибо за предложение.
Я была на полпути к двери, когда Мэгги добавила:
— Передай Джульетте, что я люблю её. Скажи, что когда ей станет лучше, вы двое можете пригласить меня на ужин.
Ее предложение заставило меня улыбнуться.
— О, ну и ну, Мэгги, это так великодушно с твоей стороны.
Она улыбнулась, и её брови расслабились, превратив её лицо из сержанта-надзирателя в красотку.
— Если ты будешь хорошо себя вести, я, возможно, даже позволю тебе сводить меня в кино.
Моя голова откинулась назад, и я рассмеялась настоящим, искренним смехом, за который была невероятно благодарна.
— Ты уже несёшь какую-то чушь.
Теперь настала её очередь смеяться.
— За это ты меня и любишь.
Направляясь к входной двери, я была благодарена за естественную возможность ответить:
— Я действительно люблю тебя за это. Очень сильно.
К тому времени, как я вышла на улицу, я почувствовала себя немного лучше. Мы с Мэгги расстались на хорошей ноте. К пятнице, когда я так и не объявилась бы в течение трех дней, она могла бы возненавидеть меня. И я бы не стала её винить. Но сегодня мы были такими же хорошими друзьями, как и всегда. И я запомнила бы это прощание на всю оставшуюся жизнь.
Я сделала то, о чём говорила, прежде чем уйти. Я подъехала на квадроцикле к десятому домику и поговорила с гостями об их посудомоечной машине и о том, что с ней не так. Я могла видеть джип Сойера на небольшом холме в конце этой подъездной дорожки. И когда я вышла из десятого домика, к нему присоединился «Субару» Гаса.
Они оба были там. Теперь у меня был шанс.
Я поспешила обратно в офис и подготовила всё к оставшейся части недели. Я потратила драгоценные секунды на организацию, планирование и составление списков дел для Мэгги и убедилась, что у неё есть доступ ко всем нашим паролям. Я просто хотела, чтобы у неё всё было хорошо. Я не хотела, чтобы она потеряла меня и запуталась, потому что она не знала наши пароли в социальных сетях или сколько мы платили парню за доставку бумажных товаров.
Когда всё было сказано и сделано, я поцеловала свою ладонь и положила её на высокий потертый прилавок. Это место было для меня вторым домом в течение пяти лет. Я бы скучала по нему так же сильно, как и по Мэгги.
