Таш чувствовала себя маленькой и хрупкой, ей было страшно видеть его холодное, злое лицо.
– Я думала… мне казалось, что, может быть, ты поступаешь так потому… что я тебе немножко нравлюсь? – Таш запиналась на каждом слове.
– У Гаса, моего близкого друга, затянулся финансовый кризис, – прозвучал ответ. – Просто я пытаюсь помочь, не ущемляя при этом его гордость.
Ужаснувшись своей наивности, Таш сделала было попытку к бегству, но Хьюго оказался проворен как кошка. Он схватил девушку за локоть и прижался к ее спине.
– Я хочу, чтобы ты уяснила одно, Таш, – он говорил хриплым, срывающимся голосом. – Я здесь не для того, чтобы развлекать тебя в отсутствие Найла. И клянусь тебе жизнью Бодибилдера, я никогда снова не попытаюсь поцеловать тебя, не спрошу о чувствах ко мне, даже не приближусь.
Вырвавшись, Таш бросилась прочь и налетела на Стефана.
– Где пожар? – нервно рассмеялся он.
– Сжигаем мосты, – горько обронил Хьюго. – Самый красивый из моих мостов.
На следующий день пришло множество открыток. От Найла вестей не было. В тусклом сиянии рассветного солнца Таш поплелась на ферму, где обнаружила, что Хьюго уже привез Сноба и Микки, а обитатели фермы сегодня настроены по отношению к ней на редкость холодно.
– Как мы теперь прокормим этого бестолкового жеребца? – повернулся к ней Гас.
– Хьюго сказал, что это его дело, – улыбнулась Таш.
– Конечно, – проворчал Гас, – и это еще не все его дела.
Таш застыла:
– О чем ты?
Но Гас уже направился в сторону конюшни. Зои в домашнем халате суетилась на кухне. Она тоже была настроена агрессивно.
– Где тебя носило всю ночь? – Она прошествовала мимо Таш с кипой белья, предназначавшегося для стирки. – Мы приготовили праздничный ужин и прождали тебя допоздна. Индия очень расстроилась, она вертелась как белка в колесе, чтобы тебя порадовать.
Таш открыла рот от удивления:
– Но Хьюго позвонил и предупредил, что уже слишком поздно и я не приеду!
– Не лги, Таш. – Зои пошла вверх по лестнице. – Кстати, Найл звонил дважды, чтобы поздравить. Тебе будет приятно узнать, что я наврала ему, будто ты ушла на девичник.
– Зачем? – крикнула Таш, но Зои уже хлопнула дверью.
Днем из школы вернулась Индия. Увидев, как расстроена Таш, девочка моментально ее простила и даже поделилась шоколадным батончиком.
– Найл на самом деле не звонил, – призналась она, думая, что это утешит Таш. – Мама все придумала.
– Зачем? – изумилась Таш.
– Думаю, она чувствует ответственность за него, – предположила Индия. – Ей кажется, что ты им пренебрегаешь.
– Мы оба уделяем недостаточно внимания друг другу, – печально вздохнула Таш.
Прошла еще одна неделя. Найл все не звонил. Понимая, что в последнее время она чаще делит постель со Свеклой, чем с женихом, Таш решила, что пора что-то менять. Теперь она была уверена, что не хочет выходить замуж за Найла. Ей хотелось найти более сильного, надежного и хладнокровного возлюбленного. Она любила Найла всем сердцем и отчаянно скучала по нему, но больше не ждала звонка, да и бессонные ночи, проведенные в слезах и воображаемых разговорах с ним, тоже были позади. Таш теперь мечтала о ком-то, с кем у нее будут общие интересы, общие друзья, общая жизнь. Больше всего на свете ей хотелось быть вместе с Хьюго, но тот дал ей ясно понять, что презирает ее страсть к нему и был так добр только потому, что хотел помочь Гасу выбраться из долговой ямы. Было очевидно, что он до сих пор видит в ней неуклюжую девочку, с которой можно поиграть, чтобы потешить свое самолюбие. Воспоминания о неловких попытках привлечь его внимание преследовали Таш по ночам.
Через десять дней после ее дня рождения пришла огромная, смешная открытка от Найла, к ней прилагалось десять упаковок лака для ногтей, самых невероятных для Великобритании цветов. Вот что было написано в открытке:
Дорогая Таш! С днем рождения!
Возвращаюсь на следующей неделе, так что надень намордник на Репку. («Репку» было зачеркнуто, а сверху нацарапано «Свеклу».) Если верить моей ассистентке, то лак – самая необходимая вещь для любой женщины. Для меня это загадка, но думаю, ты знаешь все эти штучки.
Передай привет Зои. Безнадежно влюбленный в тебя
Найл
Почерк был неровным, и Таш догадалась, что жених был пьян, когда писал это поздравление.
Так как она всегда стригла ногти очень коротко, Таш замазала лаком все стрелки на колготках и ради развлечения раскрасила когти Свеклы в ярко-розовый цвет. Собака выглядела очень стильно, но хорошее настроение к хозяйке не вернулось.
Таш грызло чувство вины. Найл писал, что безнадежно влюблен в нее. Эти строки проделали в ее душе несколько дыр размером с метеор. Изводя себя, она перечитывала письмо снова и снова.
Зои была права: Таш пренебрегала своим женихом. Она не заботилась о Найле, не пыталась дозвониться до него через все часовые пояса. А он, оказывается, так верил в нее! Таш ужасала его любовь, поскольку сейчас ее собственный энтузиазм относительно свадьбы и совместной жизни убывал, как песок, скользящий между пальцев. Будь Найл рядом, ладони, возможно, и удержали бы песок. Но ее жених постоянно куда-то уезжал. Он постоянно играл с Таш в своих героев, но до сих пор любил ее «безнадежно». Ей захотелось умереть от стыда и ненависти к самой себе: ее чувства к Найлу изменились, и она отдавала себе в этом отчет.
Зои была очень тронута тем, что Найл упомянул ее в письме, и спросила Таш, как у него обстоят дела.
– Думаю, он был пьян, когда писал все это, – призналась Таш, вспомнив, как в свой день рождения Хьюго назвал его алкоголиком. Он произнес это с такой же спокойной уверенностью, с какой сказал бы, что Найл – ирландец.
– Господи, Таш, – Зои пришла в отчаяние, – как ты можешь такое говорить?! – Она была в ярости, и Таш отметила про себя, что с Зои становится все трудней и трудней общаться.
Мать позвонила за неделю до их отлета во Францию.
– Вы оба, наверное, ужасно взволнованы?
– Честно говоря, я давно не говорила с Найлом, но думаю, что он очень хочет отдохнуть и повидать вас с Паскалем.
– Я о свадьбе, – засмеялась Александра. – Осталось ведь совсем чуть-чуть, да?
– Да, – вздохнула Таш.
Крыша французского особняка блестела в закатном солнце, как румяный хлеб, а стройные средневековые колонны уносились прямо в небо.
Александра, как всегда, была в ажиотаже. Она встретила гостей в окружении ласковых спаниелей, посреди образцов тканей, свадебных журналов и факсов от флористов. И при этом она выглядела просто восхитительно в розовом полупрозрачном платье. У Александры была новая, очень короткая стрижка, делающая ее красивое лицо еще моложе.
