Та ещё штучка (СИ) - Риз Екатерина

Соболевский первым хмыкнул, даже хохотнул. И заметил:

- Ты прекрасна, Сима.

Я кивнула в ответ на его комплимент.

- Спасибо.

А Филатов глянул на него волком, недовольно поджал губы. После чего протянул ко мне руку, и сказал:

- Мы что-нибудь придумаем.

- Что? – не поняла я.

- Купим тебе платье. Поехали, у меня встреча в центре города.

Спорить я не стала, даже за руку его доверчиво взяла. А Саше помахала рукой.

- Пока. Присмотришь за Гришей?

- Конечно, - развел руками Соболевский. – Для чего еще я здесь? Чтобы посидеть с ребенком. Развлекайтесь.

Филатов молчал долго, мы уже успели сесть в машину, выехать за ворота, а он всё молчал. Я смотрела в окно, потом разгладила подол хлопкового сарафана у себя на коленях, мысленно делая ставки на то, что произошло до моего появления, и насколько Ваня зол на соратника, или кем там Соболевский ему приходится.

Но в какой-то момент я всё же решила осторожно поинтересоваться у него:

- Что-то случилось?

Филатов голову повернул, посмотрел на меня, отчего-то вдруг нахмурился.

- Нет, - поначалу возразил он. Потом помолчал, и затем сказал: - Скажи честно, что у вас с Соболевским за отношения?

- С Сашей? – якобы удивилась я. Осторожно пожала плечами. – Он всегда относился ко мне, как девочке.

- В каком смысле?

- В обычном. У нас с ним большая разница в возрасте. Я для него всегда представлялась неразумным существом, на котором зачем-то женился его друг. Саша не одобрял наш с Лешей брак. То есть, понимал, почему он на мне женится, но не считал это чем-то серьёзным. Я была совсем молоденькой, неискушенной, наивной… А Соболевский был взрослым, умным, образованным мужчиной, который давным-давно выяснил, чего он хочет от жизни.

- Как-то в этом уравнении ты упустила имя своего мужа.

Я в растерянности хлопнула длинными ресницами. Очень надеюсь, что получилось правдоподобно.

- Что?

Филатов глянул на меня и зловеще хмыкнул.

- Ты была молода и наивна, а Соболевский взрослый и продуманный циник. Тянет на аннотацию к любовному роману. В этом уравнении потерялся твой муж.

Я деланно фыркнула.

- Ваня, что за глупости? У меня даже мыслей никогда подобных не возникало. Я и Саша? – Я засмеялась и отвернулась к окну.

А Иван возмущенно поинтересовался:

- Почему ты зовешь его Саша?

- А как мне его звать? – удивилась я. – Это же его имя.

Филатов отвернулся от меня, смотрел на дорогу и крутил руль. Я заметила, как он недовольно пожевал губами, явно что-то обдумывал. После чего пробормотал:

- Ладно, разберемся.

Спорить я не стала, хотя, его желание с чем-то разбираться, меня несколько насторожило. Лишь бы эти разборки не коснулись никоим образом меня.

- Куда мы едем? – спросила я, когда мы въехали в город.

- Платье тебе купим, - сказал мне Иван Олегович. – И туфли. Не в сарафане же в ресторан идти.

Я довольно улыбнулась. В принципе, это то, на что я и рассчитывала. Не в плане того, что мне хотелось обновок. Хотелось понять, насколько предсказуемым для меня может быть Филатов. Пока все складывалось достаточно удачно.

Подходящий наряд для меня купили, и даже не потратили слишком много времени на выбор. Наверное, потому, что это не было моей целью, приобрести что-то интересное и дорогое. Что первое мне понравилось, то я и выбрала. И, честно-честно, на ценник не взглянула. Иван Олегович тоже без всякого интереса к цене покупки, всё оплатил.

- Странно немного, выходить из магазина в приобретенном наряде, да? – спросила я его, когда мы направлялись к машине. На мне было черное платье-футляр, туфли на шпильке и небольшая сумочка в руках, украшенная черными стразами. Кстати, в сумочке моей ничего не было – ни денег, ни кошелька, ни телефона, только новая помада и духи. Но образ без сумочки показался мне незавершенным.

После моего вопроса, Филатов окинул меня долгим взглядом. После чего сказал:

- Ты замечательно выглядишь. В любом виде.

Я шла рядом с ним, он крепко держал меня за руку, а я ничего не могла поделать с дурной, довольной улыбкой. Впрочем, сейчас эта улыбка была, как никогда кстати, поэтому я не старалась её спрятать.

- Тебе нравится платье?

- Больше всего ты мне нравишься без платья, - сказал он и распахнул передо мной дверь автомобиля. Я продолжала молча и таинственно улыбаться.

Ничего интересного за ужином я для себя не увидела. Иван встречался с клиентами, но, как я поняла, потенциальными, потому что никакой конфиденциальной информацией никто не обменивался. Обсуждались какие-то договора, встреча с перекупщиками и поставщиками, а я, признаться, откровенно скучала. За столом собрались исключительно мужчины, на меня посматривали с интересом и любопытством, но заговорить даже не пытались. Я поужинала, выпила вина, потаращилась на Филатова, раздумывая о том, зачем я пытаюсь влезть в его голову, а, главное, в душу, никакого приемлемого ответа для себя не нашла, кроме того, что мне приятно на него смотреть. Вот приятно и все тут. Мне нравится его голос, нравится прямолинейность, нравится, как он вздергивает бровь, когда не согласен или поджимает губы, а ещё время от времени посматривает на меня. Будто проверяет, в каком я настроении.

- Давай потанцуем, - предложил Ваня, как только мы за столом остались одни. Он словно оживился в один момент. Из-за стола поднялся, протянул мне руку. В зале играла негромкая, красивая мелодия, я поднялась и позволила вывести себя на середину зала. Филатов сразу меня обнял, широкая ладонь легла на мою спину, придвигая ближе к мужскому телу. А я положила ладонь на его плечо. Голову назад откинула, заглянула ему в глаза. Наконец-то Филатов выглядел успокоившимся.

- Почему ты не можешь заниматься только этим? – спросила я его.

Он непонимающе вздернул брови.

- Чем?

- Своей прямой деятельностью. Документы, встречи с клиентами, суды. Зачем тебе водить дружбу с такими, как Соболевский? Он же вор.

- Вор, - легко согласился Иван. – И мы с ним не друзья.

- Тем более. Для чего с ним связываться?

- Милая, думаю, ты сама всё прекрасно понимаешь.

Я отвернулась от него, вздохнула.

- Понимаю. Эти побрякушки так заманчиво блестят.

- Не знаю, - усмехнулся Филатов. – Не видел.

- Вот и не смотри. И твоя жизнь будет куда проще. И безопаснее.

- У меня такое чувство, что ты за меня беспокоишься.

- Может быть, - уклончиво ответила я.

Его ладонь прошлась по моей спине вверх-вниз.

- Это приятно.

Мы помолчали, я двигалась вслед за его движениями, вслушивалась в музыку, а сама в этот момент размышляла. Затем сказала:

- Я не знаю, чего он хочет.

- Ты о чем?

- О Саше. Не понимаю, на что он надеется. Вернуть то, что потерял? Так это не его. И никогда ему не принадлежало. На этих драгоценностях… Понимаешь, на них проклятие.

Филатов смотрел на меня сверху вниз, на моё лицо. В некотором замешательстве.

- Сима, ты о чем?

- О том, что произошло. Эти камни… Я их видела, Вань. Те драгоценности, что забрали у Рудаковского, которые так хочет заполучить Соболевский. Я их видела, тогда, много лет назад. Леша мне их показывал.

- Значит, всё-таки он их спрятал.

- Это неважно. Я говорю тебе о другом. Я их видела, они безумно… безумно, безумно красивы. Но на них столько крови, столько несчастий. Или ты думаешь, что Рудаковский заполучил их как-то иначе? Каждый, кто забирает их силой, умирает.

Иван фыркнул.

- Сима, перестань. Это лишь легенда.

- Может быть. Но факты говорят сами за себя.

- Ну, какие факты, Сим…

Я остановилась, вынуждая и его замереть посреди танцевальной площадки.

- А что ты знаешь об этих драгоценностях? Я могу рассказать тебе то, что рассказывал мне Леша. И Соболевский отлично знает их судьбу. Им больше двухсот лет, Ваня, и, по крайней мере, половину этого времени они переходят из рук в руки. Леша утверждал, что некоторые экземпляры из утраченных драгоценностей Романовых. Понимаешь, о чем я?