его сторону.
Коллеги, сгорая от любопытства, переглядывались, но вслух произнести что-либо не решались. Чуть позже в курилке это стало новостью номер один. Все пришли к выводу, что Аня встречается или даже живет с этим мужчиной, и именно благодаря ему она так сильно изменилась в последнее время. Однако сегодня они, видимо, поругались, что несколько расстроило коллег — они очень переживали за девушку, ведь на их глазах она так долго приходила в себя. Все искренне желали ей счастья.
Спустя пару часов после ухода Матвея ее позвал шеф.
Прекрасно понимая, о чем он хочет поговорить, Аня хотела было сослаться на работу и не идти, но ответственность победила трусость.
Она тихонько постучала в дверь и вошла. Лев Андреевич стоял к ней спиной, рассматривая город за окном.
— Проходи и садись, — все так же не оборачиваясь велел шеф.
Несколько минут он собирался с мыслями, прокручивая что-то в голове, вздыхая и как-то невесело хмыкая. Аня терпеливо ждала. Она часто так сидела, ожидая результата мозгового штурма главного. И почти всегда его решения были верными и зачастую эффективными. Она доверяла этому человеку, умудренному опытом, годами и большим количеством работы. Сколько она его помнила, он всегда трудился. Даже во время болезни. Даже в отпуске. Он всегда был в курсе проблем работников, но советовать позволял себе лишь в крайних случаях. Этот, видимо, был именно таким.
— Ань, я знаю тебя уже порядочно, чтобы позволять себе делать какие-то выводы, — начал неожиданно шеф, когда Аня мыслями унеслась уже в далекое и не очень прошлое.
Подчиненная подняла на него глаза и стала внимательно следить за его движениями и ходом его мыслей.
— Сначала, если честно, я воспротивился словам Матвея о твоем новом… ммм… положении, — нашел он нужное слово. — Но сейчас, немного поразмыслив, понял, что в них очень большая доля правды. Понимаешь, если ты останешься с нами и будешь участвовать в команде конкурента своего… жениха, то в случае выигрыша ты можешь слишком много потерять. А в случае проигрыша тебя могут выставить виноватой. Ты же знаешь, как в нашей жизни бывает. Кто-то где-то что-то сказал, другой передал по-своему, третий сделал собственные выводы… А итог как в анекдоте: не помню, толи он украл, толи у него украли, но какая-то темная история там была. Так или иначе тебя свяжут с любым исходом этой борьбы.
Аня молчала. Она настолько была погружена в свою обиду, что считала, будто Матвей нарочно все так обставил, захотел, чтобы она всегда была под рукой — он же сам ее предупредил, что жуткий собственник. А вот про рабочий момент она даже и не подумала…
— Понимаю, ситуация сложная, — продолжал шеф. — И я, если быть до конца честным, как твой начальник, хотел бы видеть тебя и дальше в своих рядах, я уважаю тебя и ценю… Но по-человечески я бы посоветовал тебе прислушаться к своему жениху. Мне нелегко это говорить, правда, — вздохнул он. — И я бы предпочел умолчать, а может даже и гнуть свою линию, расписывая твои перспективы в этой фирме, что, впрочем, тебе самой понятно. Однако… Аня, я знаю тебя не первый год и — как и все коллеги — видел, что происходило с тобой в последнее время… Прости, если я лезу не в свое дело или как-то тебя обижаю… Я не могу заставить тебя отказаться от своего будущего или променять его на все эти тендеры, закупки, гонки и прочее… — махнул он неопределенно рукой. — У тебя есть время все хорошенько обдумать. Но знай, что любое твое решение я буду уважать и приму его безоговорочно! — посмотрел шеф ей прямо в глаза.
Аня прикрыла глаза, пытаясь справиться с эмоциями, чувствуя, как все внутренности скручиваются в тугой узел.
— Спасибо, Лев Андреевич, — искренне поблагодарила она своего начальника. — Мне и правда нужно хорошенько все обдумать. Я пока даже до конца не осознаю, что происходит, — печально призналась она.
— Может, поделишься?.. Возможно, некоторые вопросы или проблемы, произнесенные вслух, уже не покажутся такими трудными и глобальными, — предложил шеф, понимая, в каком хаосе сейчас ее мысли.
Какое-то время Аня просто молчала, обдумывая, стоит ли сидеть тут и раскрывать свою душу постороннему человеку… С другой стороны, он может трезво посмотреть на ситуацию. Вдруг и правда даст дельный совет или поможет хотя бы часть мыслей пристроить и выдернуть из той карусели, что сейчас кружила ее сознание…
Наконец она решилась.
— Дело, наверное, в том, что мое, как вы выразились, положение очень быстро поменялось. Все произошло так молниеносно, что где-то внутри я еще ощущаю себя свободной и полностью несущей ответственность за свои решения, поступки, будущее… Это как пример: много-много цифр, действий, — но я его решаю, постепенно раскручиваю цепочку и нахожу ответ, — она замолчала, пытаясь правильно подобрать слова. — А появление Матвея в моей жизни — это как добавление неизвестного, что превращает мой пример, пусть и сложный, запутанный, в уравнение. И теперь я не просто решаю свои действия, но и должна связать их с этим иксом-игреком…
Лев Андреевич усмехнулся. Яркий пример вновь доказывал, что у этой девушки не совсем стандартное мышление. Но он ее понимал, чувствовал, как она боится. Боится за свое будущее, боится принять неправильное решение. Усугублялось все тем, что ей предстоит сделать очень сложный выбор. На одной чаше весов было все, чего она достигла за эти годы, чего добилась, порой платя очень высокую цену. И пусть ее погружение в работу было лишь это средством убежать от своего горя, забыться, Аня стала очень ценным сотрудником и отличным специалистом. В противовес же этому были любовь и будущее девушки. Понимая, как тяжело ей было довериться Матвею, подпустить его к себе близко, проститься со своим уютным одиночеством, начальник все больше убеждался в том, что у нее серьезные взвешенные чувства, которым она позволила вновь пробудиться в своей израненной душе.
Разве стоило одно
