— Врёшь! Не надо меня обманывать. Ты же знаешь, что я всё могу узнать одним пальцем,— стягивает перчатку.
— Не надо,— останавливаю её.
Есть ещё одна проблема в виде Дарины, которая до сих пор мозг выносит. Вот о ней Алисе знать, точно не стоит.
— За мной журналисты следили. Я не мог их сюда привести,— признаюсь.
— Только и всего? Позвонить и объяснить было нельзя?
Да, блядь! Знаю, что накосячил. И глубоко раскаялся.
— Ты, смотрю, здесь всё равно не скучаешь. Со Стасиком в салочки играешь,— лучшая защита — нападение.
— Чего?! Совсем крыша того,— повернула пальцем у виска.— Ты сам ему сказал за нами приглядывать. Засунь свою ревность себе в одно место!— хмыкает и уходит.
— Ник!— хватает за ноги подбежавший Илюха.
— Привет, бандит!— подхватываю мелкого на руки.
— Я не бандит, я пилат!— звонко смеётся.— Мы вчела были на площадке и иглали в пилатов. Стас был капитан Клюк.
Опять Стас...
Остаток дня провёл с сыном, а после того, как он заснул, сам упал на кровать и отрубился мертвецким сном.
* * *
Утро в полном разгаре. Я проспал. Последние напряженные дни сказались. Опять сбой в биоритмах.
— Все уже позавтракали?— вхожу на кухню и сразу наливаю себе добрую порцию кофе.
— Давно,— жрёт меня глазами Вера.
Не стал заморачиваться — надел майку и шорты, а для неё это прям как липучка для мухи. Увольнять её нахер надо, в понедельник обязательно позвоню в агентство для подбора персонала.
— И где все?
— Илья с Кларой Валентиновной играют на площадке, Алиса на пробежке,— пожимает плечами.
— Пробежке? С каких пор она бегает?
— С недавних. Обычно они это со Стасом делают, но сегодня у него выходной.
Стас...
Меня это начинает бесить.
А этой сучке Вере, похоже, нравится моя реакция. Лыбится нагленько.
А может, ничего нет? Я себя накручиваю? И она специально?
— Никита Сергеевич, к вам гостья,— входит охранник.
— Гостья?— здесь?
Какого хрена сюда кто-то припёрся!
— Кто?
— Она представилась как Дарина.
Трындец!
Каким образом она узнала адрес?
— Проводи её в гостиную.
Он кивает и уходит.
— Что тебе надо?— вхожу в комнату, где у камина стоит Дарина и рассматривает антикварные часы.
Надо избавиться от неё побыстрее, пока Алиса не вернулась.
— Я соскучилась,— подходит ко мне, виляя бедрами, обнимает за шею и тянется поцеловать. Отворачиваюсь.
— Я, кажется, ясно сказал, что между нами всё кончено,— отрываю её руки от себя.
— Ну, зая... Нам же было так хорошо вместе,— дует губы и прогуливается пальчиками по моему бицепсу.
Твою мать, за что мне это, а?!
— Говори за себя. Я тебе ничего не обещал. И вообще — откуда у тебя этот адрес?— прибью того, кто его дал.
— Аврора.
Сука! Не угомонится тоже зараза. До сих пор меня пилит за сорванные концерты.
— Зая, ну обними свою рыбку,— опять меня обнимает.
— Звездец! Меня сейчас стошнит от этого зоопарка,— раздаётся голос Алисы.
Она стоит в дверном проёме, привалившись к косяку плечом.
Моё сердце срывается с места и падает вниз. Отталкиваю Дарину.
На каком моменте она пришла? Мы словно в дешёвой мыльной опере. Меня поймали на «измене».
— Зая, почему она здесь?— смотрит на меня во все глаза Дарина.
— Это её дом,— пересыхает в горле.
— То есть? Аврора сказала, что ты его купил,— повышенный претензионный тон.
Что ответить? Я купил дом для нашего с ней сына? Она же пойдёт и разнесёт всем.
— Чё молчишь, ушастый?— наезжает Алиса.— Сорри. Зая,— издевательски.— Понятно теперь с кем ты эти дни провёл.
— Это не так, Алиса,— слабая попытка оправдаться.— Мы давно разбежались. Но она,— киваю на Дарину.— Никак не оставит меня в покое.
— Слабо. Пруфы где?
Протягиваю ей руку:
— Смотри.
— Неа. Не хочу. А то загляну в ваш разврат и поплохеет. И так подташнивает,— надевает наушники, уходит напевая.
" Ты не делай из меня ду-ду-ду-дуру... Ну, зачем ты променял меня на эту шкуру... По ночам крутил любовь с ней без перекура... Я любила за глаза, а она за купюры... "
— Уходи!— показываю на дверь.— И отвали от меня. Я давно тебе сказал — больше ничего не будет!
Дарина задирает нос к верху и горделиво проходит к выходу.
— Ты ещё пожалеешь!— бросает перед тем, как уйти.
Ни разу!
Бегу за Алисой. Она у себя в спальне собирается пойти в душ.
— Алиса, не было у меня ничего с ней последние два месяца,— скольжу по ней взглядом.
Обтягивающий костюм. Потная... Брр... Мозг холодеет...
— Охотно верю. Хотя...— задумывается.— Нет.
— Проверь,— подхожу к ней и беру за руку. Отдергивает.
— Дело не в том, что ты с ней спишь. А в том, что ты притащил её сюда. Где ты её нашёл? На "рынке шкур"? На ней клейма негде ставить. Мне даже прикасаться не надо, чтобы это увидеть. А ещё меня в чём-то обвиняешь...
— Я обвинил, потому что приревновал.
— К Стасу? Мля... Если нормально с кем-то общаешься, то все — чпокаетесь? Он мальчишка ещё.
— Ему двадцать пять.
— Всё равно он для меня — пацан. Просто хороший парень.
— Алис, прости...— хочу её обнять.
— Отвали, Гас! Вали к своей рыбке,— толкает в грудь.— Червяка она хорошо заглатывает?
— И это я ревнивый? На себя посмотри!
— Проваливай! Чтобы я тебя не видела!— указывает на дверь.
Сейчас лучше уйти. Пусть остынет.
Но днём разговор не клеится, а она дуется.
Вечером, уложив Илью спать, выцепляю Алису в коридоре и затаскиваю в кабинет.
— Руки убрал!— дерётся, отбивая мои попытки обнять.
Обхватываю руками в кольцо и плотно сжимаю. Она сопротивляется. Трётся своей задницей об меня.
Ммм... Как хочу...
— Давай поговорим,— сжимаю её ещё сильнее, не давая трепыхаться, и шепчу на ухо.
— О чём? Снова о том же? Я уже сказала, что похрен с кем ты спишь,— рычит сквозь зубы.
— Ни с кем я не сплю. Уже давно...— тут осекаюсь.— Мне никто кроме тебя не нужен.
— А мне ты не нужен!— шипит от злости.
Не верю. Было бы похрен — так бы не бесилась. Просто равнодушно, как раньше, пропустила мимо. А тут обида.
Рывком к себе лицом. Смотри в глаза. Отворачивается. Хватаю за подбородок и поворачиваю снова.
— Скажи мне это в глаза,— требую.
Вся сжимается. Сейчас что-нибудь лопнет от напряжения. Ноздри раздуваются от нервных глубоких вдохов. Глаза гуляют по моему лицу. Мы близко до безобразия. Один наклон и я врежусь в неё губами.
Я наклоняюсь. Целую эти манящие алые прелести. Влажные и пухлые. Они пульсируют и отдают импульс мне.
Хочу прямо здесь. Разложить на этом письменном столе.
Подсаживаю её, скинув со стола на пол что-то и не отрываясь от поцелуев.
Мои руки скользят по её телу. Пробираются под рубашку, ищут грудь. Она упругая от имплантов.
Ааа... Меня словно в горячий костёр бросили. Всё тело горит от желания.
Бах! Удар в голову.
Ммм... Отступаю.
— Ты что творишь?— смотрю на неё, сидящую на столе с пресс-папье в руке.
— Тот же вопрос,— бросает.— Теперь вижу, что у тебя недотрах. Про траур слышал что-нибудь, идиот?— спрыгивает.— Ещё раз руки распустишь — я тебя чем-нибудь потяжелее огрею.
— Ты же сама...
— Не переводи стрелки...
Хлопает дверью.
В голове звенит. Хорошо не пробила, как обычно. Надо лёд приложить.
Глава 64
Вот мудак!
Галопом в свою комнату.
Когда-нибудь я его убью ударом в голову. Не рассчитаю и убью.
Просто у кого-то борзометр зашкаливает и руки в карманах держать не умеет. И член свой заодно на привязи.
Подпираю спиной дверь и стекаю по ней вниз.
В теле гул, как от электрического напряжения. Грудь и так ныла перед " женскими праздниками", а теперь ещё больше. Чувствую пальцы Ника на ней.
