прилежно оплачивало его труды.
Вконце этой недели Герман решил устроить торжество в мою честь, пригласив родню, а также друзей. Ребро ещё болело, но такого сильного дискомфорта уже не причиняло. К моему огорчению, пришли не все, кого мне хотелось видеть. Миша только справился о моём здоровье по телефону, а Савва, как обычно был на своей волне. Мужчина хоть немного и смягчился в отношении нашего союза, но по-прежнему держался от меня подальше. Сцепив зубы, смиренно мирилась с этим, понимая, что потеряла друга ещё тогда, когда позволила ему себя поцеловать. По своей же глупости.
В остальном гостей собралось не мало. Даже сестра и брат Германа соизволили придти. Элина, однако, пришла без мужа и пребывала немного в растеряном состоянии, брат же Геры, пригласил потанцевать с ним. Сочла это добрым знаком.
— Честно сказать, я немного испугался, когда узнал, что ты пропала после ДТП, — проронил он, аккуратно ведя меня в танце. — Боялся, что ты погибла, а я так и не успел попросить у тебя прощения.
— Ты попросил его тогда, — на душе тут же стало тяжело от воспоминаний.
— Ты же понимаешь, что они были тогда не искренними, — смотрит слишком ласково и ладонь слегка поглаживает мою. — А сейчас я, действительно, хочу извиниться перед тобой.
— Ты тогда имел полное право думать обо мне плохо, — стало не по себе и убрала ладони ему на плечи. Только его освободившаяся рука слишком близко легла к моей попе. Предупредительно подняла её выше талии.
— Ну да, твой танец я, увы, так и не смог забыть, — виновато усмехнулся. — Без обид. Ты шикарна и теперь понимаю, почему брат выбрал тебя и готов перегрызть глотку любому, кто не так глянет в твою сторону.
Эти слова льстили моему самолюбию и невольно улыбнулась. Танец закончился и я вернулась в объятия мужа.
— Это что такое было сейчас? — мурлыкнул ревниво Герман, целуя в макушку.
— Кто-то ревнует? — игриво улыбнулась. — Миссия по захвату твоей семьи почти завершена.
— Крепость сдана без боя, — ладонь мужа накрыла мою.
— Только её владелец, пока держит оборону, — в моём голосе мелькнула нотка грусти и мужчина её уловил.
— Ты ошибаешься, — покачал головой Гера. Я придвинулась ближе и поцеловала в губы.
— Я люблю тебя, — не отдаляясь от его лица вновь и вновь произнесла, с замиранием сердца ожидая продолжение.
— Лучше тебя нет, — произносит он каждый раз прекрасную, новую, но не ту фразу.
А нужна ли она тебе, Вик?! Для многих иной раз так просто произнести эти три заветных слова, а потом так же просто исчезнуть из твоей жизни. Гера не бросается словами, он просто делает. Да, я не слышу от него этих ласкающих слух речей, но постоянно ощущаю его заботу на себе. В нём есть изъяны и ошибки прошлого, но я могу видеть, как он борется с ними ради меня.
Наклоняюсь и снова благодарно целую его, обволакивая своей нежностью и лаской.
— Как сделать так, чтобы все поскорей ушли? — томно шепнул он в ухо и слегка зацепил губами мочку.
— Вызвать землетрясение, — улыбнулась я и поднялась. — Пока отойду, а то вероятен подрыв снаряда.
— Фашистка, — улыбнулся муж и незаметно для гостей поправил под столом брюки.
Гости вовсю развлекались, рассыпавшись по дому. Мама с сестрой спешили наоборот покинуть торжество. У Нины разболелись дети, поэтому муж остался с ними, а матери всё же тяжело было подолгу находиться в гостях. Быстренько накинула на своё вечернее платье пальто и вышла с ними на улицу, чтобы проводить до сестринской машины.
— С новым днём рождения тебя, Викусь, — целовала и обнимала меня Нина.
— Как доберётесь, позвоните мне. Обе, — целуя так же маму, велела я.
— Да-да. Марш в дом! — состроила грозную гримасу сестра. — Простыть после операции тебе ещё не хватало.
— Хорошо, босс, — хохотнула я и отошла от автомобиля, давая им возможность покинуть территорию двора.
Поёжилась, ожидая, когда охранник закроет калитку, но этого не происходило. Черт! Уходят с поста, не оставив замену?! Полнейшая безалаберность! Что ж, сама закрою. Дошла до будки, но открыть дверь мне не позволили. Грубая стальная рука блокировала за шею, а в бок упёрлось что-то острое. Отблеск в свете дворового освещения помог распознать в предмете нож.
— Только тихо, дочур, — гнусавый голос убил мою способность думать, дышать и стоять. — Лучше не рыпайся, а то ещё проколю нечаянно так.
Сердце застучало зайцем, но для себя чётко знала, что буду защищать свою семью. Эта мразь не войдёт в дом без моего боя.
— Уходите, пожалуйста, — молвила дрожащим голосом. — Не трогайте мою семью.
— Да не бзди. Они и моя семья, как бы тоже, — пропел Виктор. — Я родня должна заботиться друг о друге. Согласна, рыбонька?
— Что вам надо? — загробно вопросила я, понимая, что готова согласиться на любой его шантаж и даже сделку.
— Сущую малость, — злобный смешок и лезвие переходит на место шейной артерии. Едва не вскрикнула от ужаса. — Папуле просто нечего есть и нет деньжат на дурь. Тяжело знаешь ли сейчас старикам без работёнки.
— У меня нет денег… Муж распоряжается финансами, — усиленно лгала.
— Не зли меня, чёртова сука! Врать своему оленю можешь, но мне, — бандит яростно просипел и сильнее надавил. Ощутила травму кожи и струйку устремившуюся по шее на грудь. В ужасе понимала, что этот человек убьёт меня, не колеблясь, стоит лишь сильнее нажать ножом. — Мне нужны бабки, повторяю для тупых! Иначе придётся грохну ту шлюху, твою мамашу, потом сестричку… Всех-всех по-тихоньку. Хочешь?!
— Пожалуйста, не надо, — слезы беззвучно побежали по щекам.
— Тогда пизди мне меньше, заебала! — старик явно торопился и решил брать то, что есть — сорвал с моей шеи колье. — Серёжки и кольца тоже давай, а то сам срежу! Живее! — Угроза была весомой и я поспешила выполнить. — Не густо… С тебя, как с паршивой овцы клок шерсти, — брезгливо хохотнул и сунул трофеи в карман. — Ладно. Передавай "привет" муженьку и Альке. Скажи, что я по ней скучал, — издевательский низкий смех и меня грубо толкают.
Едва устояла на ногах. Не хочу оборачиваться и смотреть ему вслед. Слышу лишь стремительно удаляющийся звук гравия от его бега.
Вернуться скорей в дом, рассказать всё домашним?! Нет, не могу! Слёзы душили, страх не давал пошевелиться. Накрыла ладонью порез на шее. Что я скажу мужу? Как посмотрю в глаза его семье? Снова заболело под рёбрами. Сделала несколько шагов и осела прямо на подъездную лестницу. Телом владел ужас от пережитого, а вода из глаз бесшумными реками лилась по лицу.
Лишь теперь осознала, что
