— Что? — встревоженно спрашивает Джули.
— Сидни нужна теплая одежда.
— Вы свалились за борт?
— Не совсем.
Сидни думает, что это, пожалуй, лучший душ за всю ее жизнь. Она бесконечно долго стоит под струей горячей воды, прогревая насквозь промерзшее тело. Постепенно почти обжигающая вода, бегущая ей на затылок, оказывает свое волшебное действие и плечи расслабляются. Сидни находит пластиковую бутылку с остатками шампуня и моет волосы. Еще раньше она слышит, как Джули открывает дверь и кладет на раковину стопку одежды.
— Моя одежда будет тебе велика, — закрывая дверь, сообщает девушка.
— Она классная, — возражает Сидни.
— Полотенца тоже здесь.
Сидни кажется, что она только что вернулась из долгого плавания, что она участвовала в гонке и выиграла. Ей бы сейчас не помешала тарелка горячего супа.
Она находит на полочке почти пустой аптечки резинку и завязывает узлом волосы. Затем одевается в одежду Джули — темно-синий велюровый спортивный костюм. Он как минимум на два размера больше, чем нужно, но Сидни нравится, что он такой просторный. Она чувствует себя, как в детстве после ванны — чисто вымытой и завернутой в теплое большое полотенце. Ей приходится вытереть пар с зеркала, чтобы рассмотреть свое розовое от горячей воды лицо. Быть может, она последний человек, который пользуется этим душем. Быть может, новые владельцы сочтут за лучшее переоборудовать дом или, хуже того, снести его и возвести на его месте новое строение. Она с теплым чувством рассматривает ванную, которой когда-то пользовалась вместе с гостями и священником. Унитаз с ручкой, которую необходимо покачать, чтобы полностью слить воду, слегка заржавевший хромированный полотенцесушитель, аптечка с металлическими полками, два круглых светильника, напоминающих фонарики, по обеим сторонам зеркала. Когда Сидни открывает дверь в коридор, пар выходит вместе с ней.
Бен ждет внизу.
— Можно угостить тебя пивом, которым ты не позволила угостить себя три года назад? — спрашивает он.
Сидни смеется.
Сидни, Джули и Бен располагаются в поменявшей свои очертания гостиной. На кухне миссис Эдвардс готовит обед. Сидни слышит запах свиных отбивных.
Сегодня утром Бен сказал: «Это очень тяжело — вывезти из дома целую жизнь». Ее вывозят в черных мешках для мусора и коробках, думает Сидни, изучая некогда знакомую комнату. Ее вывозят на склад Армии спасения и на свалку. Ее вывозят в новые стены и комнаты, возможно, в кондоминиум в Бостоне или квартиру в Монреале. Быть может, одна из картин или что-нибудь из мебели отправится на яхте в маленький желто-коричневый коттедж на острове Фредерика? А что станет с белыми диванами? Или с длинным обеденным столом, вокруг которого так часто собиралась семья? Расстанется ли миссис Эдвардс с найденными на блошином рынке реликвиями?
— После обеда я закончу мыть окна, — обращается Бен к Джули, — хотя не вижу в этом смысла. К четвергу они опять покроются солью.
— Я почти закончила со своей комнатой.
— А потом я возьмусь за подвал, — продолжает он.
— Удачи, — улыбается Джули. — Я ненавижу подвалы, — объясняет она Сидни, — и почти никогда туда не спускаюсь.
Сидни хотела бы помочь, но если она предложит свою помощь, это будет означать, что, возможно, она останется на ночь. Но ей неприятно сидеть без дела. Ей кажется, что время, которое она когда-то провела в доме, обязывает ее приложить усилия по его демонтированию.
Сидни помоет посуду. Это самое меньшее, что она может сделать.
Бен надел черный свитер поверх белой футболки. Его лицо раскраснелось, черты загрубели. Он пальцами зачесал волосы за уши. Быть может, он забыл расческу? Он одет в шорты цвета хаки, которые мог найти в одном из ящиков в «спальне мальчиков». Сидни хочется посмотреть, вынесли ли вещи из ее бывшей комнаты или зеленовато-синяя ваза по-прежнему на месте. Кому она могла бы пригодиться? Быть может, она уже в одном из мешков с надписью «Благотворительность»?
— Сидни собирается приехать в Монреаль на мою выставку, — хвастается Бену Джули. Бен уже осушил одну банку и подумывает о том, чтобы встать за второй. Если он предложит вторую банку и ей, она примет это предложение. До возвращения в Бостон еще несколько часов. Она сегодня не утонула, теперь ей море по колено.
— Хорошо, — говорит он. — Это когда?
— В январе, — отвечает Джули.
— Я тоже приеду, — говорит Бен. Сидни замечает, что он старается на нее не смотреть.
— Правда? — радуется Джули. — Элен говорит, что там будет вечеринка.
Обед состоит из свиных отбивных, риса из коробки и салата с консервированным соусом. Сидни этот обед напоминает их еду в Трое — простую и безвкусную. Отбивные так зажарены, что Сидни с трудом разрезает их зазубренным ножом. Все четверо едят на кухне, подложив под тарелки пластиковые салфетки. Сидни не может отделаться от странного ощущения, что они обычная семья, ужинающая в конце обычного рабочего дня. Мать, сын, дочь. Какова теперь роль Сидни? Старый друг семьи? Дальний друг семьи? Бывшая гувернантка, чуть было не выскочившая за младшего сына?
Миссис Эдвардс жует медленно, как будто у нее совсем нет аппетита. Наверное, ей теперь вся ее жизнь кажется такой же безвкусной. Сидни вспоминает похожие ощущения после смерти Дэниела и после того, как Джефф бросил ее в день свадьбы. Ей тогда казалось, что мир утратил свои краски или она утратила способность их воспринимать. Ей хотелось бы поделиться этой мыслью с миссис Эдвардс, но она хорошо представляет себе ее холодный взгляд в ответ на подобные откровения. Ее лицо покрыто пятнами. Оно покраснело от горя.
Напротив сидит Джули. Она выглядит подавленной. Возможно, это ее последний обед в этом доме. Она еще не сказала, когда возвращается в Монреаль. Должно быть, она тяжело пережила смерть мистера Эдвардса. Она еще такая юная, а уже потеряла отца. Наверное, мистер Эдвардс переживал не меньше. Оставлять своего определенно самого любимого ребенка в таком нежном возрасте… Легче ли ему было оттого, что у Джули есть Элен? Посещают ли такие мысли умирающих? Или они все больше и больше уходят в себя, готовясь к переходу в другую вселенную?
Бен быстро разделывается со своей порцией. Сидни обращает внимание на то, что он пьет третью бутылку пива, причем уже уверенно ее приканчивает.
Этот мужчина потерял отца и брата, его мать целиком ушла в свое горе, а сестра живет в другой стране. Бен отодвигается от стола и разворачивается. Теперь его взгляд устремлен в гостиную. Он опирается локтем на кухонный стол.
