- Подожди. Дай этому недельку или около того. Может, месяц. Если тебя заботят деньги. Если честно, я не думаю, что Блайт может подумать, что ты предложение из-за успеха ее книги. Когда она увидит какой бриллиант ты купил ей, она поймет, как ты работал на него последнее время.
- Или она подумает, что я взял кредит, планируя оплатить его, как только женюсь на богатой женщине, - проворчал я.
Чертовы деньги. Они только все осложняли. Я в жизнь бы и не подумал, что они так все могут осложнить.
Моя девочка написала роман - последовала за мечтой и достигла успеха. Вместо празднования, я скулил из-за этого. Как я облажался?
Она этого не заслуживает. Мне нужно приструнить себя. Должно наступить правильное время. Мне просто нужно немного обождать.
Сегодняшняя странная реакция и скорый отъезд Крита удивил меня настолько сильно, что я не могла целый день сосредоточиться. Я закрыла свой компьютер и убралась в квартире, потом отправилась за продуктами, чтобы попытаться не надумывать из-за его странного поведения.
Около четырех вернулся Крис с его обычной очаровательной улыбкой и потянул меня за руку, чтобы запечатлеть на губах нелепый поцелуй. Ему удалось стереть все проблемы одним протяжным касанием губ. Мы помыли несколько раз друг друга в душе, перед сегодняшним вечерним концертом Jackdown в Лив Бэй.
- Не забудь, что должен петь сегодня, - сказал Грин возле задней двери, покидая меня с Критом наедине. Это своего рода ритуал. Порой, они все оставляли нас в покое, чтобы мы могли со всем справиться. А в других случаях мы просто... делаем вид. Зависит от того, что необходимо Криту.
- Отвали, - раздраженно прокричал ему Крит.
Я схватила его за лицо и перевела его внимание на меня. - Будь хорошим мальчиком.
Крит злобно улыбнулся мне. - Это совсем не весело, любимая, - сказал он, скользя рукой у меня между ног. - хорошие мальчики такого не делают.
Его палец с легкостью проник в меня. Я всегда была влажной, когда Крит возле меня. Его лицо и вид губ, когда он разговаривал, не говоря уже о его пирсинг, это просто... возбуждало меня почти все время.
- Не делают? - Я старалась продолжить эту игру и играть вместе, когда он нашел местечко во мне, от чего в закручивало меня в растущем забвении.
- Э-э-э-э. Они и понятия о таком не имеют, - прошептал он мне на ушко, потом прикусил мое мочку и ласкал мое шею языком.
Я держалась за его плечи, когда он привел меня к кульминации.
Когда я опустилась, он вынул из меня свой палец и поднес его ко рту, посасывая его.
Хихикая, я покачала головой. - Ты очень плохой мальчик. Мне очень повезло, что ты мой плохой мальчик.
Он приблизился ко мне поближе и склонил голову в сторону, в то же время на его лице появилась кривая улыбка. - Тебе нравится плохой мальчик, любимая? - спросил он, водя влажным пальцем, от которого я могла учуять свой запах, запах витающий и ото его рта.
- Он не плох, - дразнилась я , зная, что он действительно ожидает, что я скажу ему слова любви.
Он надулся, вид его полных губ убивал меня. - Это не приятно. Я одержим твоей сладкой киской, и одному Богу известно, как я люблю тебя. О должен быть побольше, нежели "не плох".
Я протянула руку и потерла пальцем его надутые губки. - Ты же знаешь, что я люблю тебя. Чуть ранее, в душе, я кричала, как люблю тебя. Так громко, что соседи били по стенке, чтобы мы заткнулись.
Злой смех, вибрирующий в его груди был так сладок. - Моя голова между твоих ножек, язык - трахает тебя, все это не в счет. Конечно ты меня тогда любила.
Я уже привыкала, что Крит любит говорить грязный словечки, и я почти научилась не краснеть при этом, но иногда он все еще заставлял меня краснеть. Например, тогда, когда говорил, что я его люблю его, когда целовал меня там.
- Я люблю тебя, Крит Корбин. До безумия, - заверила его я.
Он закрыл глазки, затянув мой большой палец к себе в рот и нежно укусил его. - Вот оно. Вот эти слова я так сильно хотел услышать, - сказал он, затем открыл свои глаза и обнял меня за талию. - Давай сделаем это.
Мы шли ко черному выходу, при виде нас Грин покачал головой, словно мы были, как непослушные дети. Не то чтобы Грин не возился с девушками за кулисами, нет. Буквально на прошлой неделе я застала его с девушкой, прижатой к стене грин рум. Я увидела, как он пристрастился к ее груди, и испугавшись захлопнула двери.
Крин был очень зол, из-за того, что я увидела задницу Грина, и он потерял себя, крича, что нельзя трахаться за кулисами. Они отметили, что мы постоянно возились за кулисами, так что он снизошел и указал "запирать эту чертову дверь".
Я остановилась, подумав, что Крит захочет, в конце концов, чтобы я осталась в зале со всеми. Он не хотел, чтобы я находилась где-нибудь еще, так он мог с легкостью добраться ко мне или увидеть. Потому что, если он увидит, что какой-то парень приближается ко мне в зале, он на все забьет и спрыгнет со сцены, и в конечном итоге окажется за решеткой.
Так что я хотела помочь своему мужчине и его характеру, я осталась здесь за кулисами, с ним. Большую часть времени он пел и смотрел на меня, но никто этого не увидел или их это не заботило. Девушки по прежнему бросали ему свое нижнее белье. Они кричали ему, что хотят от него детей или о желании по-трахаться. Находясь здесь, я все слышала, но меня это больше не заботило.
Мне все-равно, что они там говорили. Кажется, еще ни разу никому из них не удалось привлечь его.
Когда я впервые встретила Крита, он делил с Грином квартиру этажом выше. Сейчас же, я живу с ним, а Грин основался в моей старой квартире. Группа стала моей семьей. Так же, как и Триша, Рок и их дети. Ранее у меня никогда не было настоящей семье, так как и не было людей, которые бы меня безвозмездно любили - это самое замечательное чувство в мире.
Я направилась в свой особый уголок и села на место, где Крит постоянно был со мной. Он подмигнул мне, когда снимал футболку, выставляя на показ пирсинг сосков и татуированную грудь. Его сексуальная игра мышц заставили меня изнывать и извиваться на месте. Скоро в весь вспотеет на сцене, а волосы станут еще взлохмаченнее.
Не удивительно, что я позволяю ему утащить меня в грин рум во время антракта и обладать мной все это время. Хватало просто услышать его, но прибавить к этому его, всего вспотевшего, его обнаженную грудь, и то, как он движется на сцену, и я таяла, превращаясь в лужицу. Я всегда готова, чтобы мои руки скользили по его телу.
