— Я же говорил, что она мне нравится. Кроме того, в ночь ограбления она спасла мне жизнь. Мы работаем вместе. — Он изогнул бровь, как бы предлагая Кейт попробовать возразить на это.
— Ясно, — тихо проговорила она и вышла из кухни.
К тому времени как Рик с Самантой собрались уходить, Оливия уже крепко спала на плече у отца. К чести Саманты, она пожала на прощание руку Тому и даже обнялась с Кейт. Ричард, правда, не мог скрыть удивления, когда она протянула ему ключи от «бентли».
— Тебе не понравилось быть за рулем?
— Очень понравилось. Но ты за рулем не будешь ко мне приставать, и я смогу подумать.
Ричард сел на водительское сиденье.
— Ты будешь думать о том, что так занимало тебя во время ужина?
— Да.
— Ты обещала рассказать.
— Да. — Пристегнув ремень, она посмотрела на него: — Слушай, ты не сердишься на меня за мою вылазку?
Рику понадобилось некоторое время, прежде чем он сообразил, что речь идет о взломе. Надо бы опубликовать приложение с воровским жаргоном к Королевскому толковому словарю.
— Не сержусь.
Плечи Саманты видимо расслабились. Очевидно, она была готова к худшему.
— Отлично.
— Ладно, сколько времени тебе понадобится на раздумья?
— Поезжай.
Усмехнувшись, Рик завел машину и выехал на дорогу. В одном Саманта была права: если бы за рулем сидела она, он бы не сумел держать себя в руках. Он весь вечер испытывал определенный дискомфорт в паху, а теперь, когда они остались одни, напряжение сделалось нестерпимым.
Несколько минут Саманта хранила полное молчание, глядя в окно немигающим взглядом. Ричард никогда не видел ее такой задумчивой. Чтобы отвлечься, он включил радио.
Наконец она сделала глубокий вдох.
— Послушай, вот о чем я подумала. Зачем такому человеку, как Данте Партино, рисковать свободой, репутацией и карьерой ради таблички за полтора миллиона долларов?
— Видимо, у него были причины.
— Я в этом не уверена.
Ричард чуть не проскочил на красный свет.
— Что ты сказала? Ты считаешь, что это не он изготовил поддельную табличку и заложил гранаты? Почему?
— Нет, я как раз думаю, что он это сделал. Но он известный сноб. Ему нравится его работа, он считает ее очень престижной. Не думаю, что он стал бы так рисковать ради одной вещи. Ну, не убивают людей ради троянских табличек. Ладно бы речь шла о бриллианте «Надежда»! У Данте имелась подделка. А зачем нужна подделка, если не для того, чтобы подложить ее на место оригинала? С чего мы взяли…
Резко крутанув руль вправо, Ричард заехал на пустую стоянку перед торговым центром и заглушил двигатель. Он понял, о чем идет речь, и эта мысль одновременно поразила и разозлила его.
— Ты хочешь сказать, что он сделал это давно, — рявкнул он, — и без моего ведома?
— Он в других твоих домах работает или только здесь?
Ричард стукнул кулаком по приборной доске.
— Он покупает вещи для других домов, но живет во Флориде. Ему нравится здешний климат.
— Сколько времени в году ты проводишь во Флориде?
— Месяц-другой во время сезона и пару недель в другое время.
— Может, именно это и удерживает Данте в Солано-Дорадо?
— Ты преувеличиваешь, Саманта. Конечно, я могу допустить, что Партино решил поживиться за мой счет и украл табличку, но ты говоришь, что он постоянно обворовывал меня.
— Я лишь сделала предположение, Рик. Я ни в чем не уверена. Просто такая версия кажется мне не лишенной смысла. Надо бы взглянуть на некоторые другие твои экспонаты.
В ее словах в самом деле был смысл, и это-то бесило Рика больше всего.
— Черт! Проклятие!
— Ты сам просил поделиться моими соображениями, — возразила Саманта. — Господи, забудь. Если ты все время так реагируешь, то лучше мне в следующий раз попридержать язык.
— Нет, не надо, — отозвался Ричард. — Я не на тебя злюсь, а на себя за то, что не предусмотрел такой возможности раньше.
— Скорее всего я ошибаюсь. Здесь может быть замешан какой-нибудь фанатичный коллекционер табличек, или же кто-то просто пригрозил Данте.
— Посмотрим утром.
— Ут…
— Да, утром. Нечего шарить впотьмах. Кроме того, я хочу лично во всем убедиться, пока о твоих догадках не узнали другие.
Ричард порывисто схватил девушку за руку и притянул к себе, чтобы поцеловать. Она приоткрыла губы и проскользнула язычком ему в рот.
Его и без того напряженный член буквально рвался из брюк.
— Господи! — пробормотал Ричард, вытащив ключ из зажигания.
Она забралась к нему на колени и, запустив руки в волосы, прижалась к его груди.
— От тебя пахнет шоколадом, — пробормотала она и, отстегнув ремень, опустила руку вниз и прикоснулась к его возбужденному пенису. — М-м…
Чувствуя, что утрачивает контроль над собой, Ричард засунул руку в вырез ее платья и, обхватив правую грудь, принялся поигрывать ее соском, который мгновенно напрягся под его умелыми пальцами. Саманта резко подалась вперед, и он стукнулся головой о стекло.
— Черт!
— Давай на заднее сиденье, — простонала она и, вытащив его руку из платья, ловко перемахнула через водительское кресло назад и увлекла Ричарда за собой.
Ричард не стал задумываться над ее выдающимися акробатическими способностями. Он провел руками по ее бедрам и поднял подол платья. Ему хотелось ворваться в нее, подчинить себе, привязать настолько, чтобы она никогда не смогла убежать. Ловкие пальцы Саманты расстегнули его брюки и стянули их вниз вместе с трусами. Ричард пошел легким путем и просто разорвал ее белые кружевные трусики.
— А я думала, вы умеете держать себя в руках, мистер Аддисон, — выдохнула Саманта с улыбкой, обхватив пальцами его член и поглаживая его.
Ричард ввел в нее палец, одновременно двигаясь в ее ладони.
— Да, но только не тогда, когда дело касается тебя.
— Ты, черт возьми, испортил мне белье.
— Я куплю тебе новое.
— Я не хочу, чтобы ты покупал мне белье. Я хочу, чтобы ты вошел в меня. Немедленно.
— Защит…
— Немедленно, — нетерпеливо повторила Саманта, приподняв бедра.
Ричарда не надо было долго упрашивать. Одним движением он погрузился в нее до самого конца. Застонав, она выгнула спину и сжала коленями его бедра, подчиняясь быстрому темпу его сильных толчков.
Господи, эта женщина сводила его с ума! Вот сейчас, когда каждая клеточка его тела была настроена на нее, на лихорадочное биение ее сердца, прерывистое дыхание, низкие стоны и теплую влажную тесноту ее тела, Ричард готов был простить Саманте все на свете.
— Ты принадлежишь мне, — прошептал он, прижавшись щекой к щеке девушки и предвкушая близившееся освобождение, — скажи, что ты принадлежишь мне.
