— Так мы что, просто будем ждать его здесь? — уныло осведомилась она, вешая трубку, подобное бездействие явно не вдохновляло девушку.
— Для нас это лучший шанс не разминуться с ним, — терпеливо пояснил Даниэль.
— Мы могли бы полететь в Мизулу.
— И что? Мы имеем лишь общее представление о той местности и можем только гадать, в каком направлении твой отец проводит рекогносцировку.
— Итак, значит, просто ждем?
Даниэль промолчал, пожав плечами.
— А если он вместо этого решит вернуться обратно в Орегон? — снова спросила Джози.
— Если помнишь, у тебя дома остался Хотвайр, как раз на случай, если твой отец решит направиться туда, и, к тому же, Тайлеру известен номер моего сотового.
— Если он его помнит.
— Хмм, твой отец помнил, где находится его убежище, и даже сумел выяснить, кто пытался его убить. Что-то я сильно сомневаюсь в его амнезии, в отличие от тебя с доктором.
Джози подошла к раковине и налила себе стакан воды из крана, подключенного к фильтру.
— Думаешь, он водил меня за нос?
— Да. Наверняка, пытался тебя защитить.
Она сделала большой глоток и облизала губы движением, гарантированно зажигавшим в мужчине чувственные желания.
— Но почему? Я могла бы помочь ему.
Даниэль подумал, что сейчас и ему неплохо было бы выпить стакан ледяной воды, чтобы хоть немного охладить свой пыл.
— Джози, хотя отец и воспитывал тебя как будущего солдата, но это совсем не значит, что ему хотелось, чтобы ты из-за него рисковала своей жизнью.
— Я много лет рисковала жизнью.
Меньше всего Даниэлю хотелось об этом думать.
— По словам Тайлера, ему совсем не нравилось, что ты стала наемником и принимала участие в реальных миссиях. Он хотел, чтобы ты лишь учила стажеров приемам рукопашного боя.
Девушка прислонилась к столешнице, ее тонкий розовый топик натянулся, четко обрисовав дерзкие холмики, словно приглашая мужчину пуститься во все тяжкие.
— Мое решение заняться компьютерным программированием понравилось ему еще меньше.
Даниэль быстро допил свою воду, с трудом отказавшись от этого провокационного приглашения.
— Он беспокоился о том, что ты не впишешься в рамки обычного обывателя, и чувствовал себя виноватым из-за этого.
Джози пожала плечами, отчего ее топик немного задрался, оголив тонкую полоску гладкой, шелковистой кожи над поясом шорт.
— Отец учил меня, как стать солдатом, а теперь я учусь, как стать настоящей женщиной.
— Не думаю, что тебе придется многому учиться, — он протянул к ней руку и провел пальцем вдоль голого участка кожи. — У тебя это получается вполне естественно.
— Спасибо, — произнесла Джози и тепло улыбнулась, словно действительно высоко ценила его мнение.
Учитывая то, сколько раз до этого Даниэль успел напортачить в их отношениях, его это искренне изумляло. Между тем, Джози осмотрелась в маленькой кухне и сказала:
— Я думаю, мы можем остаться здесь.
— Ни за что. Ты видела, на чем спал твой отец?
Это была стандартная полуторная койка, а не кровать, на которой могли бы с удобством разместиться два человека, а Даниэль планировал и впредь использовать любую возможность, чтобы продолжать делить постель с Джози.
— Если мы уедем, то можем упустить его.
— Мы встретим его, когда он прилетит, а здесь — на всякий случай — оставим записку. Но до тех пор мы с тобой будем жить в приличном отеле.
— Ты опять собираешься уставить весь номер розами?
— А ты этого хочешь?
Джози медленно покачала головой, ее взгляд излучал мягкий зеленый свет.
— Вряд ли меня будет волновать обстановка нашего номера, пока ты будешь рядом со мной.
* * *
Они решили остановиться в небольшом, в испанском стиле, двухэтажном отеле в маленьком городке приблизительно в пятнадцати милях от убежища Тайлера. Даниэль оплатил один из двухкомнатных люксов, которые сейчас были свободны из-за того, что в период межсезонья отель, большей частью, пустовал. В гостиничном патио находились небольшой открытый бассейн и джакузи.
Джози захотела пойти поплавать, и Даниэль был более чем готов потворствовать ее желанию, но сначала им пришлось отправиться в магазин за купальником. Правда, мужчина настоял на том, чтобы она примерила их, прежде чем купить.
В первый раз Джози вышла из раздевалки одетой в темно-синий цельный купальник с отделкой в виде двух расходящихся к линии бедер белых полос.
Даниэль покачал головой.
— Слишком закрытый, а мои глаза жаждут увидеть намного больше.
Джози почувствовала, что покрылась густым румянцем до самых пяток, когда бойкая продавщица расплылась в зазывной улыбке, бросив на Даниэля оценивающий взгляд. Выражение ее лица не оставляло сомнений в том, что эта шустрая девица была бы более чем счастлива примерить для него чисто символический купальник, верх которого состоял из двух узких полосок, а низ — из трусиков «танго», если именно это ему хотелось увидеть.
Казалось, мужчина даже не заметил проявленного к нему внимания, потому что все это время не отводил глаз от стройной фигурки Джози в скромном купальнике, ощупывая ее жарким, потемневшим от страсти взглядом.
— Пожалуйста?
— Ладно уж.
Вторым она примерила чисто белое бикини с лифчиком на косточках, который приподнял грудь, придав ей некоторую пышность, отчего даже образовалась пикантная ложбинка. Трусики так низко сидели на бедрах, что казались лишь немногим скромнее обычных трусиков-бикини. Этот купальник понравился ей намного больше, и девушка вышла к Даниэлю с улыбкой на лице.
Он даже не пытался скрыть, насколько сильно его возбудил ее вид, хотя снова отрицательно покачал головой.
— Примерь зеленый.
Даниэль еще раньше захватил его с вешалки, сказав, что купальник по цвету точь-в-точь как ее глаза. Он не был чем-то особенным, просто базовая модель купальника-бикини. Его верх представлял собой два небольших треугольника, едва прикрывавших ее грудь, а примитивный крой совершенно не способствовал тому, чтобы хоть немного приукрасить природные формы; трусики же были настолько крохотными, что девушка чувствовала себя в них почти что голой.
Однако стоило ей покинуть раздевалку, как Джози сразу же поняла, что именно этот купальник понравился Даниэлю больше всего. Он выглядел так, словно она была мороженым, которое ему не терпелось съесть, а взглянув на его ширинку, можно было видеть внушительную выпуклость, которая словно горный хребет распирала изнутри джинсы, будто испытывая и ткань, и застежку-молнию на прочность.
— Само совершенство.
